Форум » Архив-2 » "Год, какого еще не бывало", AspenInTheSunlight, пер., PG13, СС/ГП/ДМ gen, глава 24 от 11/10 » Ответить
"Год, какого еще не бывало", AspenInTheSunlight, пер., PG13, СС/ГП/ДМ gen, глава 24 от 11/10
Мерри: Название: "Год, какого еще не бывало" (A Year Like None Other) Автор: Aspen In The Sunlight Оригинал: здесь yahoo-group: http://groups.yahoo.com/group/ayearlikenoneother/ Перевод: главы 1-9 - Comma & Мерри, 10-18 - Мерри, с 19 - Ira66 и Мерри Бета переводчика: Altea Разрешение на перевод: получено Рейтинг: PG-13 (авторский) Герои: ГП, СС, ДМ Жанр: Драма, gen Отказ: HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of J.K.Rowling & Warner Bros. © 2001. Аннотация: В начале шестого курса Гарри неожиданно получает письмо из дома, которое переворачивает всю его жизнь... Начало: на "Сказках" Главы 15-16 есть вот тут, на Астрономической башне ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в 20 главе присутствует неграфическое описание пыток.
Hessa: Мерри Корю себя за то, что забыла выразить вам свое восхищение за "Год..." Нет, расписывать все свои эмоции, пожалуй не буду, т.к. в нормальную письменную форму, удобную для чтения все равно не уложу, но повторюсь: с нетерпением жду проду (хочется узнать, поможет ли на этот раз окклюменция Гарри). П.С. Спасибо за Снейпа.
Галина: Мерри Я не психолог, я - программист. А в наших языках есть понятие nil, это не ноль, это отсутствие значения (пусто или ничего). Поэтому для меня игра слов была именно на программистском уровне. nil - это ничего. Поэтому, мне нравится как получается например такая игра: (Гермиона) - Гарри, что с тобой происходит? (Поттер) - Нил! (Гермиона) - Чего-чего? (Поттер со вздохом) - Ничего со мной не происходит. Есть река такая в Египте, Нил называется. Вот и со мной, этот же самый Нил - Ни-че-го! И отстань, а? Получается, конечно, не этот фик, но мне нравится. Программисты - точно поймут Ай да, Аспен! Одно можно сказать - здорово!
Мерри: Галина Тут две беды. 1) Все-таки смысл не тот. Denial = An unconscious defense mechanism characterized by refusal to acknowledge painful realities, thoughts, or feelings. Это очень известное понятие фрейдистской психологии. Только я как полная чуча забыла, как оно переводится. Вот suppression - это подавление (оно же вытеснение), а это - забыла :( Лингва дает "отрицание", но я ей почему-то в специальных вопросах не очень верю. 2) Мои друзья-программеры очень удивляются и говорят, что они этот nil честно называют нулем и такой игры слов не поймут. PS. Если есть тут господа психологи - отзовитесь! Как правильно переводится denial на русский?
Missis Malfoy: Мерри Я не психолог, но недавно читала на эту тему. Это похоже именно что отрицание.
Hessa: Ах, прода, прода ...
Мерри: Сегодня вечером выложу 17 главу. Извините за такую задержку.
Irma: Мерри Ух ты. Какое ждет нас счастье. Ждать не трудно, особенно зная, что переводить фик ни за что не бросят.
shhh: Ура! В предвкушении
Мерри: Глава 17. Сэл – Снейп не думает, что я потерял всю свою магию, – объявил Гарри за завтраком, расправляясь с яичницей и тостом. Ремус замер, не донеся до рта чашку с чаем. – У тебя успехи в окклюменции? – Все нормально было, – кивнул Гарри. – Оказывается, Снейп умеет учить. Когда хочет. Он ожидал непременного «Профессор Снейп, Гарри» – и дождался, и даже сумел не фыркнуть насмешливо в ответ. Все-таки Ремус этого не заслужил... хотя Гарри начинал уже думать, что в целом предпочитает снейповскую манеру общения. Зельевар его не жалел и не донимал требованиями обязательно говорить «профессор Дамблдор». И даже перестал напоминать, чтобы Гарри называл Волдеморта его дурацким титулом. Придумал ведь тоже – Темный Лорд! – Короче, – продолжил Гарри, доедая яичницу, – он сказал про магию больше из-за того, что мне вчера приснилось. Я видел во сне Кричера. Он стоял на столе и пил за смерть Сириуса. И еще там было про дом Дурслей... мне снилось, он обрушился и над ним была Темная Метка. Снейп сказал, что часть про Кричера – правда, а про Дурслей – нет, но разрешил мне попросить тебя связаться с миссис Фигг утром. Ты можешь это сделать? Так, на всякий случай? – С радостью, – ответил Ремус и встал из-за стола. – Прямо сейчас? – Да, пожалуйста. Пока Ремус беседовал с миссис Фигг, чтобы удостовериться, что дом номер 4 по Тисовой улице цел и невредим, Гарри болтался в коридоре у самой двери в гостиную. В какой-то момент он даже хотел вмешаться и попросить, чтобы миссис Фигг достала ему мобильный телефон, но потом сообразил, что Ремус его не услышит: ведь теоретически его голова и уши находились в Суррее. Наконец Ремус вылез из камина, и Гарри вздохнул. – Я хотел, чтобы ты попросил ее добыть мне мобильный телефон. Ну, чтобы я мог сам просто взять и позвонить домой, и проверить, если мне вдруг опять такое приснится. – Думаешь, тебе еще будет сниться что-то подобное? – спросил Ремус, потирая висок. – Нет... не знаю. А вдруг? Э-э... если миссис Фиг просить неудобно, может, ты мог бы сам пойти и купить? У меня есть кое-какие маггловские деньги, мне Снейп одолжил. Думаю, я их найду... – Ни в коем случае, – категорически отказался Ремус. – Я не оставлю тебя одного в этом доме. – Почему нет? Вы же все очистили от темной магии. Кстати, Снейп сказал, что ты куда лучший преподаватель Защиты, чем он думал, представляешь? Профессор Снейп, Гарри... Как выяснилось, Ремуса не так легко было сбить с толку... если Гарри пытался подольститься к нему именно ради этого. Он, если честно, и сам уверен не был. Правда, оказалось, что достать мобильный телефон было нетрудно, просто Гарри об этом не знал. – Вот, держи, – сказал Ремус, открывая ящик комода и извлекая оттуда тонкий серебристый телефон, которым Гарри уже пользовался в Сент-Мунго. – Северус говорил, что тебе он может пригодиться. На мгновение Гарри задумался, где Снейп взял телефон. И, хотя он не был совершенно уверен, ему казалось, что кто-то должен оплачивать счета... так же, как Дурсли платили за обычный телефон у себя дома. Гм... Может, стоит предложить Снейпу деньги со своего счета в Гринготтсе? Правда, у телефона скоро все равно сядут батарейки, так что неизвестно, сколько звонков удастся сделать, – может, и беспокоиться не о чем? Один гудок, второй... на десятом Гарри повесил трубку. Ни Дадли, ни дяди Вернона явно не было дома. Не то чтобы Гарри точно знал, что собирается сказать. Он чувствовал себя косноязычным – в конце концов, он за всю свою жизнь только однажды звонил домой, насчет похорон... и во что это вылилось?! Гарри с неудовольствием отметил, что, пока он звонил, Ремус просто-напросто сел в то же кресло, что и Снейп накануне вечером, и не сводил с него глаз. Хуже того, у Гарри было нехорошее ощущение, что даже если бы ему удалось дозвониться, Ремус так и сидел бы там, слушая каждое слово. Поверить было трудно, и все же, сколько ни обманывай себя, истина прямо-таки сидела рядом и смотрела на него. В буквальном смысле слова. Северус Снейп куда лучше Ремуса Люпина понимал, что уместно, а что нет. И куда больше уважал Гарри. В конце концов, Снейп попросил разрешения прочесть его письмо вчера вечером. Правда, Гарри подозревал, что зельевар все равно бы прочел, но тот хотя бы спросил! Даже если это была формальность, она что-то да значила. А Ремус так и сидел здесь, очевидно, даже не предполагая, что молодому человеку шестнадцати лет от роду, которого только что, можно сказать, выставили на улицу его ближайшие родственники, хочется позвонить домой без свидетелей. Гарри выключил телефон и убрал его в карман, решив, что перезвонит позже... когда за ним не будут наблюдать и подслушивать. Учитывая, что Ремус был оборотнем и наверняка имел хороший слух... это окажется не так-то легко. Но особняк Блэков был велик; должно же в нем найтись место, где можно спокойно поговорить! Хоть где-нибудь. Да, кстати. – Снейп все время говорит, что это мой дом, – заметил Гарри, поднимаясь на ноги. – Что он имеет в виду? Просто что я вынужден жить тут неизвестно сколько? На лице Ремуса отразилось удивление. – Нет, это действительно твой дом, Гарри. Сириус оставил тебе все, вплоть до собственных носков в комоде. А ты не знал? – В его комоде нет носков, – безрадостно отозвался Гарри. – Это правда. Пока Северус разбирался с портретом и гобеленом – Гарри, ты не представляешь, сколько труда ушло на то, чтобы снять эту гадость! – я убрал все из спальни Сириуса... для тебя. – Зачем?! – Ну, это напоминало бы... – Да может, я хочу, чтобы мне это напоминало! – взревел Гарри. Ему вдруг захотелось кого-нибудь ударить, вероятнее всего – Ремуса, и правая рука так и задрожала: швырнуть бы какое-нибудь проклятье посильнее! Подумав, что из этого можно извлечь пользу, Гарри кинулся на второй этаж за палочкой, лелея по дороге свой гнев и перепрыгивая через две ступеньки за раз. Слетев по лестнице обратно на первый этаж, он, не медля ни секунды, выпалил: «Rompere!», указывая палочкой на Ремуса. Или, точнее, на его отражение в зеркале; как бы Гарри ни хотелось проклясть Ремуса, он все же не настолько разозлился. В конечном счете, это не имело значения. Зеркало под ударом даже не вздрогнуло, не то что не треснуло. В раздражении Гарри стащил с себя кроссовку и запустил ею в зеркало, которое снова даже не дрогнуло. – Ах, так?! – завопил он. Нет, с него хватит! И в зеркало полетела бронзовая статуэтка. Оно разлетелось на тысячу осколков, и Ремус содрогнулся. – Гарри... Повернувшись на голос, Гарри робко улыбнулся. – Я не совсем с катушек слетел. Ботинком я запустил со злости, это правда. Но потом подумал, что если зеркало зачаровано и не бьется, то мое заклинание могло не сработать из-за этого, – он пожал плечами. – Но я ошибся. Да, и кстати: не выбрасывай больше ничего из вещей Сириуса. Это не тебе решать. – Да в доме все на месте, кроме двух вещей, что убрал Северус, – успокаивающе сказал Ремус. Гарри подумал, что сам этот тон звучит как оскорбление. – Все остальное сложено в коробки и убрано в подвал. «В мой подвал», – подумал Гарри. Сама эта фраза его расстраивала. Ему что, и в самом деле принадлежал весь дом? – А почему мне никто не сказал, что дом мой? Снейп, похоже, думал, что я уже в курсе. – Профессор Снейп, Гарри. А что до дома, то я не знаю, почему тебе не сказали. Альбус должен был тебе сообщить, поскольку именно он душеприказчик Сириуса. Может, что-нибудь не так из-за того, как Сириус умер... обстоятельства его смерти, надо признать, сомнительны. «Что-нибудь не так из-за того, что Дамблдор обращается со мной, как с одиннадцатилеткой, которым можно манипулировать, – подумал Гарри, чувствуя, как рука буквально тянется к палочке. Но на этот раз он не стал тратить силы на проклятия. – А может, «не так» началось прошлым летом. Дамблдор ведь знал, что я бы лучше остался здесь, чем отправляться на Тисовую, но решил не предоставлять мне выбор. Он мне не доверял и не думал, что я смогу понять природу охранных чар или согласиться, что поддержать эти чары – в моих же интересах. Интересно, что еще он знает и не говорит?» – Есть еще что-нибудь, кроме дома, о чем я должен знать? – в голосе Гарри явно слышалось эхо его мрачных мыслей. – От Сириуса, я имею в виду? – Его счет в Гринготтсе тоже перешел к тебе, – вздрогнув слегка, ответил Ремус. – А Блэки в этом отношении были не хуже Поттеров. В их сейфе было больше денег, чем многие из нас сочли бы приличным. «Да ведь он завидует», – подумал Гарри, а вслух спросил: – Я так понимаю, ключ у Дамблдора? – У профессора Дамблдора, Гарри, – с упреком сказал Ремус, кивая. Гарри вдруг пришла в голову неожиданная мысль, хотя, пожалуй, следовало подумать об этом раньше. В письме к нему Ремус упомянул, что Снейп «великодушно продолжает» снабжать его Волчьим зельем, но, возможно, эта фраза обязана своим появлением скорее вежливости самого Ремуса, нежели щедрости Снейпа? – Тебе что-нибудь нужно? – спросил Гарри. – То есть... – он не хотел оскорбить друга, но и не предложить помощь тоже не мог. – Может, Волчьего зелья, чтобы хватило на всю жизнь? – Оно не хранится, – возразил Ремус с легкой улыбкой. – Хотя ты прав, это зелье весьма недешево. Однако пока мы с Северусом вместе работаем на Орден, я думаю, он продолжит им меня снабжать. Но все равно спасибо, Гарри. – Не за что, – искренне ответил он. * * * Ремус прозанимался с Гарри почти до полуночи. Все это время ушло не только на безуспешные попытки применить Патронус, но и на прочие, не менее унизительные эксперименты. Гарри, конечно, понимал, что Ремус не ставил себе такой цели... но, пожалуй, только это и не давало ему наорать на своего бывшего учителя. В конце концов, это было глупо. Спрашивается, сколько раз Ремус должен был увидеть, как он бессильно спотыкается, чтобы понять, что заклинание не работает? Не то чтобы Гарри думал, что действительно остался без волшебства; нет, он верил Снейпу, а тот считал, что его сны – хороший признак. Просто Гарри казалось, что от методики Ремуса мало толку. Днем ему опять приснился сон, хотя Гарри не мог определить, пророческий он или нет, не поговорив с кем-нибудь еще. Сон снова состоял из двух частей, разделенных бешеным головокружением, правда, на сей раз ни одна из них не внушала тревоги. Он видел Снейпа и Люпина в кабинете Дамблдора: они обменивались ничего не значащими любезностями. Ремус выглядел ужасно: усталое, пепельно-серое лицо, красные от недосыпа глаза, дрожащие руки, но он был вежлив, как и всегда: «О, да, Северус, Люсинда вполне неплохо поживает...» Снейп на это улыбнулся и кивнул, вставая, потом пробормотал: «Позволь?» – и взмахом палочки срезал несколько волос с Ремусовой шевелюры. Потом все закружилось быстрее и быстрее, кабинет Дамблдора исчез в бурном цветном водовороте, и перед глазами Гарри появился лес: безлюдная поляна, по краям которой деревья шелестели ветвями под легким ветром. Похоже, царила глубокая ночь. Лес был темен, спокоен и пуст, но что-то приближалось... Чувствовалось: что-то грядет... Однако Гарри проснулся прежде, чем это что-то появилось. * * * Ремус предложил помочь ему с вещами в подвале, но Гарри отказался наотрез, и причина на то была не одна. На сей раз, едва он набрал номер, трубку почти сразу же поднял дядя Вернон. Гарри открыл было рот, но в результате так и не сказал ни слова. Он хотел поговорить с Дадли, но когда дошло до дела, просто не смог себя заставить попросить дядю позвать Дадли к телефону. Как там Снейп сказал? «Вы перед лицом Темного Лорда сохраняли больше хладнокровия, чем при встрече с вашими родственниками». Гарри стало противно, и он дал себе слово, что в другой раз не струсит, если трубку опять возьмет дядя Вернон. Перезванивать пока не имело смысла, и Гарри решил разыскать коробки с вещами Сириуса. Нашлись они быстро. Одна из коробок, самая большая, была почти доверху заполнена одеждой, в тех, что поменьше, оказались личные вещи и какие-то обтянутые кожей книги без названий. Книги явно были заколдованы, потому что не открывались, как Гарри ни старался. В конце концов он отложил их в сторону и снова принялся рыться в коробках. Потом он нашел старую палочку – наверное, Сириус пользовался ею в юности – и попытался применить несколько заклятий. Увы, безуспешно. Наконец на самом дне одной из коробок отыскалось небольшое зеркальце – копия его собственного. Застонав, Гарри крепко стиснул его в кулаке: на него снова накатили отчаяние и тоска, точь-в-точь как в тот день, когда он нашел свое собственное зеркало после гибели Сириуса. И дело было не в том, что теперь ему уже никогда не поговорить с крестным, нет, его охватило жгучее, тошнотворное чувство вины. Черт побери! Ведь у него было надежное средство связаться с Сириусом, и никакой Кричер не смог бы ему тогда помешать! У Гарри было средство... и он о нем не знал. Если бы он открыл подарок Сириуса сразу!.. Если бы он знал... крестный был бы жив. И уж конечно он не кинулся бы сломя голову в министерство – ловить ветра в поле... Если бы он знал! Какая глупость! Какая непростительная, ничем не оправдываемая глупость! Гарри мешком осел на пол и, весь скрючившись над злополучным зеркалом, разрыдался. * * * Наконец – он не знал, сколько прошло времени, – поток слез иссяк. Он сел, скрестив ноги, и обвел взглядом тускло поблескивавшие стены – они были зачарованы так, чтобы светиться, когда в подвале кто-то есть. Зеркало по-прежнему лежало у него на коленях, молчащее и мертвое. Как Сириус. Сердце снова взорвалось болью, но плакать он уже больше не мог. Гарри казалось, что он промерз насквозь, превратился в лед и что эта льдина вот-вот расколет его изнутри. Вдруг он услышал какой-то слабый звук – на самом краешке сознания. Охваченный горем, Гарри заметил этот звук только тогда, когда тот повторился несколько раз, через неравные промежутки времени. Наконец он посмотрел вниз и увидел почти прямо перед собой крохотную змейку. Она была густого темно-малинового цвета и, двигаясь, отливала золотом. Змейка подползла ближе, приподняла голову и высунула язык. Гарри сморгнул и вспомнил питона в зоопарке. Эта змея, длиной не больше локтя, разглядывала его с тем же любопытным, чуть мрачноватым выражением, но нисколько не напоминала его куда более неприятных знакомых, вроде Нагини или василиска. – Эй, привет, малыш, – сказал он и протер слегка глаза. Гарри не был уверен, что заговорил на змееязе, потому что в любом случае слышал английскую речь, – пока змея не ответила ему, зашипев в ответ. И он, разумеется, ее понял, потому что опять слышал родной язык. – Ты здес-с-сь давно, маленький мужчина. Гарри немного выпрямился и отложил зеркало. – Да. А ты? Ты тут живешь? – Здес-с-сь ес-с-сть мыши, – отозвалась змея, подползла чуть ближе и остановилась почти у самого его колена. Гарри похлопал себя по ноге, приглашая собеседницу на него взобраться, но та только продолжала задумчиво его рассматривать. – Меня зовут Гарри, а не «маленький мужчина», – заметил он. – А у тебя ес-с-сть имя? Змея растерянно покачала головой. Ладно, это может и подождать, подумал Гарри. – Тебе тут нравитс-с-ся? – Холодно. Но тут ес-с-сть мыши. Я ем, потом ползу вверх. Гарри покосился на ведущую в подвал лестницу и все понял. – Ты больше не хочешь ес-с-сть? Я пойду наверх, там тепло. Я могу взять тебя туда, ес-с-сли хочешь. Он протянул руку, змея кивнула и обвилась вокруг его запястья. * * * Поднявшись наверх, Гарри разжег камин в гостиной, кинул перед ним на пол несколько подушек и с удовольствием на них разлегся. Змейка соскользнула с его запястья и свернулась на ковре рядом, приподняв голову. – Почему из твоих глаз-с-с идет дождь? – поинтересовалась она. Гарри решил, что раз змеи не плачут, в змееязе, наверное, попросту нет слова для слез. – Мне было грус-стно, – прошипел он в ответ. Во всяком случае, все остальные должны были слышать шипение. Змея слегка кивнула. – А с-сейчас-с? – Наверное, тоже. Несколько минут они сидели молча, тишину нарушало только потрескивание огня в камине. – Тут тепло, – наконец сказала змея. – Но тебе вс-се равно грус-с-стно, маленький мужчина? Даже когда тепло? – Меня зовут Гарри, – повторил он. – И да, тепло мне или нет, – это неважно. Змея заползла к нему на колени и устроилась там. – Потому что Гарри вс-с-се время теплый. – Может, и так. Змея слегка поерзала, и у него заныла нога. – А тогда почему Гарри грус-с-стно? Он не мог сдержать улыбки. Интересно, он что, правда собирается изливать душу змее? С другой стороны, а почему нет? Все лучше, чем если придет Ремус и увидит, как он сидит тут мрачный. Ведь тот наверняка решит, что это подтверждает дурацкую теорию про депрессию, которая блокирует его магию. Хотя... она же не была вся заблокирована, да? Теперь можно полагаться не только на сны – ведь он по-прежнему способен говорить со змеями. В первый раз за последние дни Гарри почувствовал себя волшебником. Спохватившись, он принялся отвечать змее. Он рассказал ей о Дурслях – даже о том, что было давным-давно и о чем он сам забыл. Он рассказал о своих родителях, о том, как Сириус попал в Азкабан, хотя на самом деле во всем был виноват Петтигрю. И как он спас Сириуса и отпустил Петтигрю – только для того, чтобы тот отплатил ему злом за добро после Тримудрого турнира. Он поделился переживаниями о том, что это такое – быть Мальчиком-Который-Выжил и как ему не хотелось соответствовать всем ожиданиям, которые были с этим связаны. Он вообще не хотел быть Мальчиком-Который... В конце концов, он был просто мальчишкой, а? Или теперь – как там змея сказала? – маленьким мужчиной... * * * – А кто такая Люсинда? – спросил Гарри после ужина, рассеянно размышляя, что скажет Ремус, если он нальет себе виски: Снейп оставил бутылку в особняке. Ремус смерил его тяжелым взглядом. – Где ты слышал это имя? – Сегодня во сне, – отозвался Гарри. – Я же тебе говорил. Снейп сказал, что часть моих снов – вещие. – Профессор Снейп, Гарри. – Да какая разница?! В общем, во сне я видел вас обоих в кабинете у директора, и, по-моему, он спросил насчет того, как она поживает, потому что ты ответил, что хорошо. Так кто она такая? – Знакомая, – поколебавшись, ответил Ремус. Ладно, подумал Гарри, никто не скажет, что я не понимаю намеков. – Ясно, – покладисто ответил он. – Смотри, что я тебе покажу. Это Сэл. Ремус изумленно приподнял брови, когда Гарри обратился к рукаву собственного свитера, где скрывалась змейка. Без сомнения, он должен был слышать тихие свистящие звуки змееяза – так, по крайней мере, его описывала Гермиона. Сэл высунула голову из-за обшлага и показала длинный раздвоенный язык. Гарри подставил другую руку, и змея выползла ему на ладонь. – Правда, красавица? Вероятно, это он сказал по-английски, потому что Ремус ему ответил. – Да... – растерянно сказал он. – Ты же не боишься змей? – вдруг спохватился Гарри. – Нет, я просто не ожидал, что ты станешь таскать их в рукаве. Она что, там весь ужин сидела? – Ага. Спала, по-моему. Сэл много спит. – Сэл? – с сомнением переспросил Ремус. Гарри улыбнулся. – Я сначала хотел назвать ее Салли, а потом подумал, что не знаю, какого она точно пола. Можно, конечно, спросить... но как-то это неправильно. Не знаю, как объяснить. Может быть, я смог бы как-то подобрать слова на змееязе, но это как-то неловко... В общем, я решил, что Сэл подойдет в любом случае. – А почему ты не спросил, как ее зовут? – Я пытался, – ответил Гарри. – Не знаю, может, у них и не бывает имен, пока их маг как-нибудь не назовет. Она сначала не понимала, но потом, кажется, разобралась. – Он перешел на змееяз: – Сэл, это Ремус. Змея, повернувшись к Ремусу, зашипела. Гарри нахмурился и покачал головой. – Что такое? – поинтересовался Ремус. – Да ничего, – Гарри отпил еще чаю, от всего сердца желая, чтобы у него хватило духу налить себе виски. Впрочем, это была не очень хорошая идея. А вдруг его выходка нарушит едва устоявшееся равновесие между ним и Снейпом? – Почему ты нахмурился? – не унимался Ремус. – Сэл обещала меня укусить? Мне лучше не соваться к твоей новой подружке? Гарри поднял голову и удивленно посмотрел на него. – Да нет, что ты, Сэл не опасна. Ничего подобного. – Он опять пошептался с Сэл. – Она просто спросила, правда ли, что ты мой отец. Точнее, она спросила, не вылупился ли я из яйца, которое ты отложил. Змееяз иногда – очень странная штука. – Так почему же ты нахмурился? – Слушай, ты можешь хоть разок сдать назад? Ты сам-то как думаешь? – огрызнулся Гарри, повысив голос. На вопрос Сэл он ответил почти спокойно: змейка ведь не знала, о чем спрашивает. Но Ремус-то должен был понимать, чтоб его! Чем дольше он думал, тем больше злился, и в конце концов выпалил то, чего говорить вовсе не собирался: – Может потому, что я бы хотел помнить хоть десять минут, когда у меня был отец? Как тебе такое? А может потому, что мне бы хотелось, чтобы у меня был такой отец, которого можно уважать?! Да, точно! Джеймс Поттер, гриффиндорский ловец. «Ты так похож на отца, Гарри!» – передразнил он. – Все так говорят. И мой Патронус точь-в-точь как он. А потом я узнаю, что на самом деле мой отец был пустоголовый, самовлюбленный, жестокий маленький стервец! А мой драгоценный крестный только отмахивается от меня и заявляет, что, мол, они просто были идиотами... как будто это их оправдывает! – Гарри... – Тебе не надоело препарировать мои чувства?! – воскликнул Гарри. – Черт, я никогда не думал, что лучше буду общаться со Снейпом, чем с тобой! – С профессором Снейпом, Гарри, – поправил его Ремус, и Гарри окончательно вышел из себя. – Да плевал я на то, как, по-твоему, я должен говорить! – заорал он. – Еще раз услышу – и вообще начну называть его по имени! За его спиной раздался тихий звук – некто слегка прокашлялся. У Гарри закружилась голова, и он медленно повернулся, боясь, что знает, кого увидит. Ну конечно. Кто же еще это мог быть? Всему Ордену было велено не появляться на площади Гриммо, так что в доме могли быть только сам Гарри, Ремус... и Снейп. – Вы давно тут? – выдохнул он. – Достаточно, – ответил Снейп. – Извинись перед профессором Люпином. – Да это он должен передо мной извиняться! – взорвался Гарри, хватая Сэл со стола. Он чувствовал, что все эти крики змею изрядно напугали. – Ничего страшного, Северус, – тихо вмешался Ремус. – Гарри сейчас туго приходится. – А когда ему было легко? – возразил Снейп. – Мистер Поттер весьма ясно дал мне понять, что предпочитает, когда с ним обращаются так же, как с любым другим молодым человеком его возраста. Невзирая на все исключительные обстоятельства. В свете этого, – он повернулся к Гарри и, чуть наклонившись над ним, потребовал: – извинись перед профессором Люпином. Сию минуту. Гарри задрожал от макушки до пяток: его попеременно бросало то в жар, то в холод. Он знал, что Сэл это чувствует: она явно боялась все больше и больше. А еще он знал, что Снейп прав. Никак нельзя сначала требовать, чтобы с ним обращались как со всеми, и при первых же неприятностях отказываться от своих слов. И к тому же... ну черт возьми! Ремус ведь искренне старался помочь, и неважно, что он это делал совсем не так, как нужно. Гарри знал, что перегнул палку. – Извините меня, профессор Люпин, – неловко выдавил Гарри и прибавил мягче: – Мне правда стыдно, Ремус. Извини. Сэл обвила его запястье, и он, из последних сил стараясь сохранять достоинство, вышел из столовой. TBC
Ля-Мур: Мерри Гарри с этой навящевой опекой - тяжело. Хорошо. что у него появилась Сэл, с которой можно поговорить. Это очень важно, чтобы была возможность выговориться. Снейп оказался единственным нормальным человеком. Я впервые увидела Снейпа - настоящего учителя и тонкого психолога . Спасибо большое за такого Снейпа!
Irma: Мерри Спасибо большое за перевод. Ремус, в больших количествах, да еще и сочувствующий - да тут действеительно к Снейпу захочешь
Ira66: Мерри Солнц, ура! Какая глава... какая изумительная глава... И как жалко мальчика - именно мальчишку, который ВЫНУЖДЕН быть взрослым, пытается им быть - и все же остается мальчишкой. Сцены с Сэл, разговор с Ремусом... тот самый, когда от мягкого тона хочется взвыть - потому что на тебя наваливают ответственность и одновременно всем видом подчеркивают - "Ты еще мальчик, Гарри, тебе этого не понять..." И в такой момент насмешливое, ироническое, но такое привычное, такое человеческое отношение врага... в чем-то предпочтительнее, наверно. Короче, спасибо, что побаловала нас такой вкусной главой
Мерри: Ira66 Тут сложная ситуация, мне кажется. Гарри, в общем, ребенок уже довольно условно. И парадокс отношения к нему членов Ордена (в данном случае - Ремуса) состоит в том, что его то кутают в вату, то предоставляют ему расхлебывать взрослые проблемы, но при этом никто не озабочен его НОРМАЛЬНЫМ взрослением. Как будто никого не волнует, как Гарри жить дальше. Ему 16 лет, в этом возрасте у человека закладываются многие взрослые привычки, он учится строить взрослые отношения с людьми. У обычного ребенка первый такой опыт - всегда с родителями. А тут такое ощущение (да и в каноне тоже), что они вообще не думают о том, как Гарри будет жить "после Волдеморта".
Hessa: Мерри Огромное спасибо! Глава очень понравилась, но сейчас размышлять что к чему не хочется - буду просто получать удовольствие . Еще раз спасибо
Мерри: Главка небольшая, но я постараюсь к концу недели повесить 19-ю. А вот потом будет перерывчик, потом что на вторые майские я уезжаю. Глава 18. Воспоминания о Джеймсе Снейп пришел в гостиную немного погодя. Гарри не знал, что тот мог обсуждать с Ремусом так долго, а потому решил, что зельевар, наверное, просто выжидал, пока Гарри возьмет себя в руки. Это его скорее разозлило, и он сделал вид, что не замечает своего учителя, продолжая тихо разговаривать с Сэл. Снейп некоторое время слушал, облокотившись на каминную полку, а потом заметил: – Красивая змея. Решив, что дальше игнорировать профессора было бы совсем по-детски, Гарри заставил себя повернуться и взглянуть ему в глаза. – Ага. Это Сэл. Я ее нашел внизу в подвале. – Интересное имя. Гарри снял Сэл с колена и опустил на пол, прошипев, чтобы она отползла в сторону. Потом снова поднял взгляд на Снейпа. – Я сначала хотел назвать ее Грифф, из-за окраски. Ну, знаете, красное с золотом. Но потом решил, что Сэл лучше. – Сокращение от Салазара? Гарри, растерявшись, едва успел подавить смешок. – В смысле, Слизерина? Да нет, мне это и в голову не пришло. Снейп подошел к нему и сел на пол рядом. Гарри немедленно напрягся и, злясь сам на себя, спросил: – Ну что, теперь окклюменция? – Чуть позже. Мне сначала нужно расслабиться. Было очевидно, что Гарри тоже нужно успокоиться, но Снейп предпочел об этом не упоминать. – Виски? Снейп смерил его долгим взглядом. – Не думаю. Давай лучше поговорим. Ты уже задумывался о том, что означает появление у тебя нового питомца? – Угу. Вы про змееяз, да? – Это магический дар, – кивнул Снейп, глядя на него сквозь полуопущенные ресницы. – Можно с уверенностью предположить, что твоя магия не исчезла. – Знаете, я сначала тоже так подумал. Но Дамблдор не считает, что мои способности змееуста – действительно мои, понимаете? Он думает, что я их получил вместе с этим, – он постучал указательным пальцем по шраму на лбу. – Я не согласен, – сообщил Снейп, выпрямляя ноги и прислоняясь к низкому столику. Гарри сначала уставился на него, потом напомнил себе, что зельевар собирался расслабиться, и, в свою очередь, прислонился к дивану. Теперь он чувствовал себя не так неуютно. – Альбус – невероятно умный и могущественный волшебник, – продолжал Снейп. – Тем не менее, его понимание Темнейших Искусств далеко от совершенства. Дар змееуста не смог бы прижиться в тебе, если бы ты не обладал силой, необходимой, чтобы его использовать. – Змееяз – Темнейшее Искусство? – ахнул Гарри. – Вы это хотели сказать? – Безусловно, хотя не стоит так волноваться. Темнейшие Искусства – далеко не этическое определение. Это лишь подходящий термин для именования такого рода магии, какую можно использовать для наидурнейших целей. Однако ее же можно применить для дел обыденных или во благо. Я думал, ты это понимаешь. Как ты думаешь: когда я с помощью подобных заклятий снял со стены тот проклятый портрет – это было злом? Гарри помотал головой. – Змееяз считается дурной способностью лишь потому, что его часто использовали во зло, – пояснил Снейп. – Угу. Волдеморт пообещал Нагини, что она сможет меня съесть, когда он со мной покончит, – содрогнулся Гарри. Снейп чуть усмехнулся, и Гарри слегка растерялся от такой реакции, но зельевар почти тут же пояснил: – Знаешь, Гарри, довольно трудно обращаться с тобой как с обычным подростком, когда слышишь от тебя подобные вещи. – Он кашлянул и добавил: – Я, впрочем, пытаюсь. Гарри оценил его старания и даже умудрился не сказать «спасибо». – В любом случае, следовало бы полагать, что ты уже освоился с тем, что владеешь языком змей, – продолжил Снейп. – Ты же знаешь об этом со второго курса, верно? Это не должно бы тебя беспокоить. – Угу. Особенно было здорово, когда все думали, что я наследник Слизерина и собираюсь очистить школу от магглорожденных. – Маловероятное развитие событий, – согласился Снейп, слегка улыбнувшись, и скрестил руки на груди. – Если не считать разговора с питоном в зоопарке, когда мне было десять, – начал Гарри, – я слышал змееяз только от любимицы Волдеморта, от василиска и от той змеи, которую сотворил Малфой. Не сказать, чтобы все это меня воодушевило. – Тогда разговаривай с Сэл чаще, – посоветовал Снейп. – Тебе следует освоиться с талантами, которыми ты обладаешь, Гарри. Они часть тебя, что бы ни говорил директор. – Давайте лучше заниматься, профессор, – вздохнул Гарри, которому надоел этот разговор. – Одну минуту. Гарри, ты знаешь, чем на самом деле зарабатывал на жизнь твой отец? Гарри фыркнул, думая, что Снейп, похоже, слышал куда больше, чем показывал. – А он что-нибудь зарабатывал? – язвительно спросил он. – Учитывая, что у Поттеров было больше денег, чем многие сочли бы приличным? – Не сомневаюсь, это тебе Люпин сказал. Я не стану отрицать, что Джеймс был богат или что мне мало нравилось, как он обращался со мной в школе. То, что ты на него похож, повлияло на меня с первой же встречи... и на долгие годы, Гарри. Но представление, которое ты составил, заглянув в мой думосброс... не слишком оно хорошо. – Да что вы говорите! – запальчиво воскликнул Гарри. С каждой секундой чувствуя себя все более неловко, он подвинулся на то место, где они сидели в прошлый раз, и попытался сменить тему: – Давайте заниматься? Снейп встал, взял его за руку и заставил подняться, а потом чуть наклонился, так что теперь они смотрели друг другу в глаза. – Вот что я тебе скажу, Гарри, – объявил он. – Думосброс не объективен. То, что ты видел, – это мои впечатления от того дня. Безусловно, в них есть своя правда... но и свои недостатки. И главное – ты видел один день из целой жизни. – Но Сириус сказал, что они все время вас донимали! – возразил Гарри. – Это правда, но тот день был особенно неприятен, – признал Снейп. – Джеймс выглядел, мягко говоря, дурно, но ты сделал вывод, что в нем вообще не было ничего хорошего. Это... – Мастер Зелий откашлялся. – Это не так. Гарри фыркнул. – Ну да, вы еще скажите, что, несмотря на все, вы с ним в конце концов подружились! – Он мне никогда не нравился, – возразил Снейп. – И это так и не изменилось. К тому времени, когда мы выросли... слишком многое стояло между нами. – Поколебавшись, зельевар положил ему руки на плечи. – Но, Гарри, ему же не всегда было пятнадцать лет. Он вырос хорошим человеком, и хотя друзьями мы не стали, в конце концов я начал уважать его. Ты знаешь, что он и Лили трижды бросали вызов Темному Лорду. Джеймс был в Ордене, он шел на все, чтобы защитить тех, на кого готовилось нападение, и чтобы предать Упивающихся суду. Он взял на себя обязанности аврора и отказывался от всякой платы. Не только потому, что был богат. Министерство и тогда было не лучше нынешнего, и Джеймс не хотел служить системе, которая чересчур зависела от чьих-то политических прихотей. Не зная толком, что сказать, Гарри промолвил: – Знаете, профессор, мне никто про него столько не рассказывал. – Когда люди говорят, что ты похож на отца, они думают о том, каким он вырос, – ответил Снейп, – а не о том мальчишке, которого ты видел в моем думосбросе. Гарри глубоко вдохнул, потом выдохнул. Снейп фактически признал, что простил Джеймса... и это не должно было иметь никакого значения. Но почему-то это было важно, и Гарри стало легче на душе. Не все было так просто... но ему хоть немного полегчало. Тем не менее, он передернул плечами, заставив Снейпа убрать руки, и сказал: – Давайте все же заниматься. – Ты по-прежнему нервничаешь, – заметил Снейп. – А как я могу не нервничать? – возразил Гарри. – Прошлый раз было здорово, конечно, но когда вы были у меня в голове... в общем, это странное ощущение. Честное слово, у меня лучше получится, если я сначала выпью немного виски. Снейп спокойно отступил на шаг. – Тебе нужно научиться очищать сознание без подобного рода помощи. И без меня, Гарри. Сегодня мы попробуем немного по-другому – без физического контакта. – А потом, я так понимаю, и без вашей помощи? – предположил Гарри. – А потом что? Или это все? Я хотел бы точно знать, как вы собираетесь меня учить. То есть если это, конечно, ничему не помешает. – Не должно бы, – ответил Снейп. – Да, первый важный шаг – научиться очищать сознание, подавляя все мысли без сторонней помощи, однако это только начало. Тебе нужно уметь сохранять спокойствие во время нападения. И даже более того, учитывая, что Темный Лорд куда более опытный легилимент, чем я. На самом деле ты должен уметь убедить его не атаковать тебя в полную силу. Он жестом велел Гарри сесть, и мантия взметнулась, когда он плавным движением опустился на пол сам. – Как я могу убедить в чем-нибудь Волдеморта? – спросил Гарри, крепко вцепившись руками в колени. Собственный вопрос заставил его поежиться. – Не думаю, что он от меня отстанет просто потому, что я ему об этом скажу. Снейп с несомненным вызовом приподнял бровь и протянул: – Помилуйте, мистер Поттер, неужели это не очевидно? Когда Гарри в ответ только покачал головой, в голосе его учителя появились более язвительные нотки: – Ты только наполовину честный и благородный гриффиндорец, знаешь ли. Ну и что бы это значило? Что нужна хитрость? Слизеринская хитрость? – Вы имеете в виду, что его надо... сбить с толку? – Почему ты боишься называть вещи своими именами? Гарри открыл было рот, но тут же закрыл его, не зная толком, что сказать. – Ложь сама по себе ничуть не более порочна, чем Темнейшие Искусства, Гарри, – совершенно обыденным тоном сообщил Снейп. – Все зависит от того, для чего ты собираешься кого-то... сбить с толку. – Наверное, – ответил Гарри, чувствуя себя более уверенно. – Волдеморт сильнее меня, значит, я должен его перехитрить... – Темный Лорд не сильнее тебя. Он отметил тебя как равного. Гарри во все глаза уставился на учителя. Ему казалось, что вся кровь неожиданно отлила от его несчастных мозгов, и он почувствовал себя полным идиотом. Снейп что, серьезно? Да этого не может быть! Чушь какая! Он и Снейпу-то в подметки не годится, не то что Волдеморту! – Послушайте, я же вам говорил, – начал Гарри. – Все думают, что я его побеждал, но это неправда! Мне каждый раз помогали – я же вам говорил! Снейп только отмахнулся, будто это не имело совершенно никакого значения. – Безотносительно этого, Темный Лорд не могущественнее тебя, пророчество ясно говорит об этом. Однако он куда лучше управляет собственными силами, в то время как у тебя, в сущности, нет такой власти над своей магией. – У меня, в сущности, нет магии, профессор, – возразил Гарри. – Надо было послушаться вас и Гермиону и не соваться к маггловским врачам! Я остался без магии по собственной глупости, потому что не хотел предоставить тетю Петунию собственной судьбе, как вы говорили. И все равно я ей не помог! А теперь, если весь магический мир падет, это будет моя вина! И я буду в ответе за каждую мерзость, которую совершит этот темный ублюдок... – Как ни лестно мне это сопоставление с мисс Грейнджер, – вежливо прервал его Снейп, – не забывай, что ты хотел уберечь охранные чары. Ты пытался защитить себя на то время, пока ты еще не готов встретиться с Темным Лордом. Это знаю я, знает и Альбус. – Угу. Много толку от моих благородных гриффиндорских намерений, – буркнул Гарри, от волнения жуя изнутри щеку. – Надо было дать этой проклятой шляпе отправить меня в Слизерин! – Ну, по крайней мере, ты назвал свою новую подружку Сэл, – кривовато усмехнулся Снейп, и напряжение в комнате ослабло. – А прошлое, Гарри, следует оставить в прошлом. Даже самые прискорбные решения могут обернуться благом, если учитывать их отдаленные последствия. Несмотря на завуалированную форму замечания, Гарри каким-то образом знал, что Снейп говорил о том, как принял Темную Метку. Он невольно покосился туда, где она должна была быть, хотя ее скрывал рукав просторной мантии Снейпа, да и рубашки наверняка тоже. – Да, – тихо выдохнул Снейп, и односложное слово прозвучало медленно и глухо. – Ты меня понимаешь. Гарри кивнул. – Хорошо. Тогда давай заниматься, – объявил профессор. Он подвинулся чуть ближе к Гарри, но не коснулся его, только вытянул вперед руки ладонями вниз, расставив слегка пальцы. – Вытяни так же руки, но не касайся меня, – велел он. Голос его был мрачен, но спокоен, и Гарри снова почувствовал, что тонет. Он повиновался и ощутил пульсацию потока силы между их руками. Он вспомнил, как когда-то играл с парой позаимствованных у Дадли магнитов и между их одноименными полюсами возникало физически ощутимое напряжение. * * * На сей раз у Гарри ушло куда больше времени на то, чтобы мысленно погрузиться в потоки воды, но когда ему это удалось, оказалось, что и поддерживать это состояние он может дольше. Наконец Снейп прервал контакт, буквально уронив дрожащие от усталости руки на ковер. – В конце ты справлялся сам, Гарри, – сообщил он. – Сегодня я покинул твое сознание чуть раньше. Ты почувствовал? – Нет, – пробормотал Гарри и ссутулился. Похоже, окклюменция отнимала куда больше сил, когда Снейп не поддерживал его ни ментально, ни физически. – Это означает, что ты полностью закрыл сознание. Браво, мистер Поттер. Гарри пришлось подавить желание гордо выпрямиться. Когда еще он слышал комплимент от Снейпа? Отчего-то это значило для него больше, чем следовало бы, но он слишком устал, чтобы как следует все обдумать. – Завтра, – объявил Снейп, – постарайся придумать себе другой мысленный образ. Вода, как ты понимаешь, – это мой выбор. Хотелось бы думать, что я достаточно опытен, чтобы Темный Лорд не мог видеть, что именно я использую для защиты, но я не желаю рисковать своей жизнью в том случае, если он почувствует мое влияние в твоем обучении. – Ой... – Гарри и в голову не приходило, что использование окклюменции может угрожать жизни его учителя. – Хорошо, профессор. Я сделаю, как вы сказали. – Примечательные слова, – Снейп зевнул, прикрывая рот рукой. – Никогда не предполагал, что услышу их от тебя, тем более всерьез. – Я серьезно! – Да, я знаю, Гарри, – сардонически протянул Снейп и добавил более обыденным тоном: – Я и не намекал ни на что иное. Кстати, я просил Люпина не беспокоиться о том, как ты меня называешь. Гарри уставился на него. – А... а почему? – Я сказал ему, что уроки окклюменции требуют определенного уровня ментальной близости и что его настойчивые попытки защитить мой авторитет учителя только мешают твоему продвижению вперед. Выбранная Снейпом формулировка не ускользнула от внимания Гарри. – Вы ему сказали? Это что, неправда? – Ты мыслишь как слизеринец, – одобрил Снейп. – Так это правда или нет? – Понятия не имею, – признал зельевар, неловким движением поднимаясь с колен. «Ой!» – мысленно посочувствовал Гарри, уверенный, что слышал хруст суставов. – Может, и правда, – добавил Снейп. – Поживем – увидим. В любом случае, мне пора. – Вы сможете воспользоваться камином? – озабоченно спросил Гарри. – Может, останетесь ненадолго? Мы можем опять поговорить, чтобы вы не заснули. – А ты хочешь о чем-то поговорить? – мягко спросил Снейп. В его голосе звучал искренний интерес. Гарри вспомнил, что ему снилось накануне, потом все-таки покачал головой. Там не было ничего важного: сначала он видел, как Снейп доваривает Полиморфное зелье, а потом – какую-то поляну в лесу. Ничего мрачного или тревожного, в отличие от прошлого раза. – Тогда я все-таки пойду, – объявил Мастер Зелий, шагнув в огромный камин, занимавший едва ли не всю стену, затем снова остановился. – Не забывай практиковаться, Гарри. Попробуй завтра очистить сознание несколько раз и постарайся подобрать себе вместо воды иной образ. И, прежде чем Гарри успел ответить, Снейп исчез. – Хорошо, – ответил он в пустоту. – И спасибо вам, профессор. За все. TBC
ники: Мерри,спасибо за проду! Несмотря на вашу занятось (вы в Дневнике писали,что у вас 3 работы) всё-таки перевод бежит и довольно резво Пойду смаковать
destri: Мерри О! Продолжение и так скоро))) Спасиб В этой главе я впервые восприняла Снейпа, как человека, готового стать для Гарри отцом. К моему огромному сожалению *старого слэшера не переделать*
Irma: Мерри Спасибо большое за проду. Главка небольшая, но я постараюсь к концу недели повесить 19-ю. А вот потом будет перерывчик, потом что на вторые майские я уезжаю Ого, да это просто праздник какой-то. В ножки кланяюсь такой трудоспособности, искренне восхищена.
Исмоли: Велеколепно.
VodaVozduh: Мерри Спасибо за хорошую главу! очень хороши и каждый по своему нужен и дает тепло Снейп и Люпин. Да. Ваши симпатии на стороне Снейпа, но нам кажется,что и Люпин хорош.
полная версия страницы