Форум » Архив 3 » Разрешите с вами посумерничать, ГП, СС, пре-слэш; G. Подарок на ДР Arven » Ответить
Разрешите с вами посумерничать, ГП, СС, пре-слэш; G. Подарок на ДР Arven
Эль Цета: Разрешите с вами посумерничать Автор: Эль Цета Главные герои: ГП, СС, пре-слэш Рейтинг: G Дисклаймер: всё и всех имеет Роулинг Примечание автора: по мотивам одноименной сказки С. Козлова. В подарок на ДР Arven, моей лучшей подпинывательнице. Солнышко, я тебя очень люблю!
Ответов - 14
Эль Цета: После того, как Гарри закончил шестой курс, Дамблдор настоял, чтобы он отправился на лето к Снейпу. — Тебе уже шестнадцать, Гарри, и магия крови больше не защищает тебя. А у профессора Снейпа ты будешь в безопасности — никому и в голову не придет искать тебя там. Гарри оставалось только согласиться. ~*~*~ Они со Снейпом заключили что-то вроде молчаливого пакта о ненападении. Завтрак, обед и ужин на неожиданно уютной кухне старого двухэтажного дома, а в остальное время они старались избегать друг друга. Все дни Гарри проводил в огромном неухоженном саду, разбитом вокруг каменного, увитого диким виноградом дома Снейпа. В саду были полянки, заросшие мягкой травой, на которых можно было загорать сколько душе угодно; старые яблони, под которыми можно было валяться на животе, болтая ногами и читая книги из небольшой библиотеки Снейпа; разномастные скамеечки, часто обнаруживающиеся прямо внутри кустов роз, шиповника или барбариса; потемневший от времени гамак, натянутый между двумя каштанами; и огромный кленовидный платан близ одного из углов сада, окруженный подушками бледно-розовой эрики. Снейп работал в лаборатории или в своем кабинете. Иногда, гуляя по саду, Гарри смотрел в сторону дома и видел распахнутое настежь окно и едва различимую в глубине комнаты фигуру Снейпа, склонившегося над письменным столом. Но вечером, после ужина, в ту самую тихую пору перед сумерками, когда уже замолчали птицы, но еще не начали стрекотать кузнечики, Снейп доставал из буфета старинную жестяную бонбоньерку, наполненную какими-то сухими кусочками, насыпал две-три ложечки смеси в маленький фарфоровый чайничек и заливал кипятком. Потом брал из буфета чашку — там было всего две чашки и несколько тарелочек из этого сервиза — и выходил на террасу, обращенную к западу. Там стоял небольшой круглый столик на тонких ножках, покрытый потемневшим лаком, местами облупившимся и обнажившим светлую древесину, и два плетеных кресла, а на стене возле двери на кованом кронштейне висел старинный фонарь с чуть рыжеватыми стеклами. Снейп ставил на столешницу чайничек и чашку, опускался в одно из кресел — всегда одно и то же, правое, если смотреть со стороны кухни, — и сидел так, время от времени подливая себе чая, пока не становилось совсем темно. И когда вспыхивал оранжевый фонарь, Снейп вставал с кресла, забирал чашку с чайником и возвращался в дом. Сначала Гарри удивлялся этой причуде, но шли дни, и он привык стоять по вечерам у окна кухни, выходившего на террасу, и смотреть, как Снейп сидит в кресле, глядя на закат и не подозревая, что за ним наблюдают, и пьет свой необычный ароматный чай. В первые дни тишина, царившая в доме, была приятна: она успокаивала. Но постепенно одиночество начинало угнетать. Единственным возможным собеседником был Снейп — но Гарри не знал, как к нему подойти. «Привет, проф, мне скучно, давайте поболтаем», — это же нереально. Чтобы создать хотя бы видимость общения, Гарри писал письма друзьям, хоть и не мог их отправить. «11 июля 1997 г., особняк Снейпа. Привет, Гермиона! Как у тебя дела? Наверное, ты уже прочитала все учебники для седьмого курса и теперь не знаешь, чем себя занять. Я тоже. Здесь (слишком) очень спокойно. Сад удивительно уютный, но он уже начинает мне надоедать, а в доме еще тоскливее, да и Снейп сидит там целыми днями. Я теперь понимаю, почему он такой бледный. Он выходит на террасу только вечерами, сидит в кресле, пьет какой-то странный чай и смотрит на то, как темнеет. Сумерничает, в общем. Странно, но мы с ним даже ни разу не поругались. Мы вообще не разговариваем — не назовешь же «Доброе утро» и «Передайте соль» разговором? А в общем, все не так уж плохо. У Дурслей было бы хуже. Обнимаю крепко, твой друг Гарри» ~*~*~ — Разрешите с вами посумерничать. Снейп перевел взгляд с чайничка, который он неторопливо наполнял водой, на смущенного Гарри, чуть приподнял бровь и после долгой паузы сказал: — Возьмите в буфете чашки. Гарри достал чашку Снейпа и вторую такую же — единственные уцелевшие из старого сервиза — и вышел на террасу. Снейп сидел в своем кресле; чайник уже стоял на столе. Гарри поставил чашки, стараясь не греметь, и сел в другое кресло. Вокруг было так тихо, что он слышал размеренное дыхание Снейпа и собственное, немного неровное. Он украдкой покосился на своего соседа. Тот сидел спокойно, глядя на сад, и не обращал внимания на Поттера. Гарри поерзал, пытаясь поудобнее устроиться в жестком кресле. — У вас очень красивый сад, профессор, — сказал Гарри, просто чтобы что-нибудь сказать. — Наверное, — равнодушно ответил Снейп. Небо было еще светлым, но тени в саду словно стали гуще. Звенящая тишина оказалась нарушена звуками льющейся воды — Снейп наполнил чашки. Гарри сделал глоток и недоуменно нахмурился: пахло приятно, вкус был необычный. — Что это за чай? — Цветы ромашки, яблоки и корица, — Снейп словно ингредиенты зелья перечислил. Гарри кивнул и отпил еще немного. Чай начинал ему нравиться. По небу плыли розоватые от близкого заката облака, тени деревьев делали кусты темнее и плотнее. — Знаете, профессор, мне понравилась ваша библиотека. Там столько интересных книг!.. Позавчера, например, я прочитал… Небо потемнело ровно настолько, чтобы время можно было назвать сумерками. Где-то неподалеку еще робко и неуверенно застрекотали первые кузнечики. — …и такая скамейка, знаете… — Поттер. Гарри замолчал на полуслове и испуганно глянул на Снейпа. — Просто молчите, — сказал тот, не поворачивая головы. Смеркалось. Уже с трудом можно было разглядеть ближайшие кусты, а сад казался сплошной массой, очерченной одной затейливой линией. Выше нее было темно-синее небо, ниже — черные контуры деревьев и кустов. Но это была еще не ночь — только вечер. Темнота вбирала в себя небо, и старый заросший сад, и столик с белеющим чайником, и Гарри, и Снейпа… Все это было — одно: сумерки, пахнущие свежестью и яблоками и наполненные стрекотом кузнечиков. И здесь, на этой террасе, не было войны и никаких тревог — только покой и сумерки. Позади вспыхнул фонарь, залив террасу неярким оранжевым светом. Гарри повернул голову, посмотрел на Снейпа и, поймав его взгляд, улыбнулся. Узкие губы чуть дрогнули в ответной улыбке. Взгляд Снейпа был умиротворенным и понимающим. Гарри тоже понимал это. У них теперь есть летние сумерки с хором кузнечиков и вкусом ромашкового чая с яблоками и корицей.
Княгиня: Эль Цета Так мило и по-доброму...
Эль Цета: Княгиня Спасибо)
aithene: Очаровательно .
Эль Цета: aithene Спасибо) ЗЫ: а у тебя дайрик есть?
Arven: Вот такие вот у меня шикарные подарки! Эль Цета Спасибо, солнце. Ты лучше всех!
Liane: Эль Цета Тоже хочу такой садик с яблонями и скамеечками в кустиках Тебе замечательно удалось создать атмосферу тепла и уюта в немногих словах :))
Эль Цета: Arven Liane Пасиб)
Talli: Какой пушистый фик!
Эль Цета: aithene aithene мне уже подсказали, за ёжика спасибо) Talli Ой) Спасибо) Почему пушистый?
Talli: Эль Цета пишет: цитатаПочему пушистый? А когда к пушистому чему-нибудь прикасаешься, такое же чувство возникает (тепло, мягкость, спокойствие).
Эль Цета: Talli )))
Мерри: Эль Цета Не понимаю, как я это пропустила. Восхитительно. И пахнет яблоками с корицей. Спасибо невероятное. Сижу и счастливо улыбаюсь.
Эль Цета: Мерри Ой))) Спасибо_ Пррриятно...
полная версия страницы