Форум » Конкурсы и фесты. Архив » Поттер должен быть сверху?(Закончено) » Ответить
Поттер должен быть сверху?(Закончено)
Галина: продолжение темы
Ответов - 64, стр:
1 2 3 4 All
Галина: Liane Давить на психику и я люблю, только у меня для этого другой способ - я создаю ситуацию. Если ее легко представить, то и реакция будет та, что мне нужна. Этот способ срабатывает довольно часто . Мильва
Tash: Очень понравилось. Особенно неожиданные повороты сюжета. И полет фантазии автора Галина, спасибо.
Эль Цета: Галина Это совершенно роскошно и совершенно невероятно. Прости, не могу это бетить - слишком сильные эмоции. Потрясающе.
Галина: Эль Цета Ну вот, вторая бета исчезает. Не извиняйся, я поняла, что у тебя еще и со временем напряг. В любом случае, спасибо за время, что потратила на меня.
Снарк: Давно хочу поблагодарить автора. Спасибо, Галина, за историю, которую вы нам подарили. Знаете, сначала, мне хотелось, чтобы фик закончился на словах Гарри Ты не понял: я же тебе говорю – вчера я насиловал Снейпа. Что я буду делать, если он и сегодня придет? Мне казалось, это был бы уже законченный рассказ. Но автор считал по другому и это очень хорошо. Меня в середине тоже несколько напрягала даже не физическая. но эиоциональная жестокость Гарри. И хорошо, что фик не кончился на сцене счастливого единения - потому что так не бывает, потому что тогда можно было бы забыть об этой истории про Гарри и Снейпа. Но этот разрыв между уже любящими, слова, которые подслушивает Снейп. Когда-то их Гарри говорил ему, теперь - другой. И то, что Гарри уходит, возможно, в свой последний бой и при этом продолжает ненавидеть Северуса. Это заставляет меня переживать за них двоих, думать, снова вспоминать об их отношениях и перечитывать текст, словно там может появиться что-то новое. Еще раз - спасибо!
Галина: Tash Пожалуйста. Да уж, фантазия меня занесла немного. Была пара сцен, которые оказались даже для меня чересчур жесткими. Снарк Спасибо. Мне ваши слова очень дороги. Не ожидала я такой реакции на фик и почти до его середины была в растерянности. Да и сейчас не до конца в себя пришла. Все-таки интерес читателей - загадочная вещь
Снарк: Извините, Галина, я, наверное, сумбурно написала. Надеюсь, что вы все-таки разобрались, что я хотела сказать. :) Я все ваши фики читаю с удовольствием. И в дневнике и на форумах. (Правда, Вопрос доверия мне не очень понравился.)
Dicta: Перечитала и задалась вопросом: Гарри память изменили, а Рону нет. Вряд ли он забудет откровения лучшего друга. Или ему все-таки воспоминания тоже подкорректировали? (Это я все ищу варианты полного и окончательного хеппи-энда. Хотя согласна, что предложенное автором окончание - лучшее из возможных в данной ситуации)
Галина: Dicta Я уже приступила к редактированию фика. Будет еще одна сцена перед расставанием Снейпа и Гарри. Меня саму этот фик не отпускает, вроде бы чего-то не хватает. Не нравится мне настрой последней главы, сделаю я ее после редакции посветлее.
Jenny: Галина С нетерпением будем ждать, когда ты этот фик отредактируешь. А то мы уже тянем загребущие ручонки и мечтаем его на сайт забрать :)
Галина: Jenny А куда класть отредактированные главы? Может нужно удалять нередактированные, а в конец добавлять отредактированные?
Jenny: Галина Можно так. А можно поменять текст кнопкой «правка», а в конце и в шапке написать, что это отредактированный вариант. И можно прислать нам все отредактированные главы, мы их на сайт выложим :)
Tash: Класть прям сюда. Не надо удалять. Просто выложить новый вариант. Это я как читатель прошу - так будет легче исправить то что я уже сохранила. И наверно не только я
Мильва: Галина, можно нескромный вопрос? А вы @дневник ведете? Нельзя ли адрес узнать?
Галина: Мильва http://diary.ru/~My_fic/ Веду , там я фики свои выкадываю. Один фик даже моего сына. Но Поттер должен быть сверху я закрыла - мне за него посетители такой выговор сделали, пришлось тему полностью закрыть. Хотя я и писала, что не любите слэш - не читайте, но прочитали и обругали. В первые с тех пор как я начала писать фики, получила такой отзыв за «это безобразие».
Мильва: Галина Спасибо! Побежала читать :)
Галина: Первая глава. (редактированная, спасибо Эль-Цете и Nyctalus) — Северус, вы должны наладить отношения! Приказ был короток и ясен до последней буквы. Орден больше не может позволить себе внутренних конфликтов. Я или подчиняюсь, или... Или! Если мне не останется места здесь, то не останется и нигде больше. В Хогвартсе старику нужны свои люди. Те, на кого он может рассчитывать без колебаний. Ну ладно, на школе свет клином не сошелся — можно начать новую жизнь. Мне еще нет и пятидесяти, Дамблдор в моем возрасте... А что я знаю об Альбусе в моем возрасте? Ничего! Хорошо, оставим это. Возможно, когда-нибудь я тоже смогу вот так просто решать чужую судьбу... с определенной долей сочувствия. Интересно, что он сказал Поттеру? То же самое? Не удивлюсь и этому. Разница возможна в интонации. То, что для меня было приказом, для мальчишки — формой извинения... Кто первым должен сделать шаг навстречу? Непростой вопрос... Шаг навстречу или в пропасть. Ответное желание понять или унизительный холод презрения... Шагнуть вперед и встретить пустоту. И стихающий где-то вдалеке насмешливый хохот: на что он рассчитывал? Он забыл свое место? Этот сальный ублюдок смел надеяться?.. Знаю, все считают, что я стою только ненависти... Когда-то ненависть была сплавлена с жалостью. Когда я был слаб. Сейчас жалость не сможет позволить себе никто — я стал сильным, очень сильным. Но малейший намек на слабость — и снова появится жалость. Эванс могла себе позволить вмешательство — она была единственной, кто подошел так близко. Больше я не рисковал так никогда. «Грязнокровка!» — безжалостные слова поставили ее на место. Навсегда! Женщины такого не прощают. А мужчины не прощают слабость. Они ищут в партнере надежность, а я был слишком строптив. Никто не отважился попытаться меня покорить, а сам я ни в ком не нуждался. Мой удел — одиночество. Слишком гордый, слишком независимый. Даже Альбусу приходилось трудно — сколько времени он терпел! Терпел, когда я избавлялся от Люпина, когда доставал Блека — тоже терпел. Терпел и позволял надеяться, что так может быть вечно. Ошибка. Ничто не бывает вечным. Поттер взвыл — и все покатилось к черту. Не нужно было пережимать, лучше было подождать еще два года и забыть как страшный сон. Забыть... Вместо того чтобы гадать, кто сделает первый шаг. Стук в окно прервал бесконечные размышления. «Приходите, нужно поговорить». Три слова оказались лишь вступлением в комедию абсурда. Другие слова пришли позже. «Я хочу, чтобы вы стали моим любовником». Именно это не отважился сказать Альбус в первый раз. Во второй раз он был гораздо категоричней. — Требование Гарри я считаю разумным. Или в следующий раз вы появляетесь как пара, или не появляетесь совсем. Твой уход будет обставлен тактично, постараюсь не обострять. А для Гарри будет сделано исключение: Мальчик-Который-Выжил останется нашим символом при любых условиях. — Альбус, за что? **** — Мистер Поттер, зачем вам это нужно? Вы мне не верите? Я впущу вас в мое сознание. Даже Лорд этого не мог сделать, а для вас я сниму всю защиту. — Волдеморт знает о том, что вы от него закрывались? Подозреваю, что нет. Он тоже считал, что вы сняли ВСЮ защиту. Вы сделаете это, когда отдадитесь мне полностью, я проникну в ваше сознание, когда войду в вас. Вы морщитесь? Я грубо выразился? Могу еще определенней: когда мой член окажется в вашей заднице, вы снимете защиту. Удивительно, что Волдеморт этого не сообразил — секс помогает ломать все барьеры. Альбус меня понял — он знает, что может сделать с человеком одиночество. — И все равно — я не понимаю. Чего вы хотите этим добиться? Почему я? Потому что ему больше некого было трахать в этой школе? Трудно в это поверить. Минерва не скрывала того факта, что, как только в герое магического мира проснулась его гиперсексуальность, он ни на миг не оставался неудовлетворенным. Для этого всегда находилась масса желающих. Сначала это были девушки, и каждая мечтала стать для мистера Поттера единственной и неповторимой. Потом, когда предпочтения объекта их вожделения нельзя было больше игнорировать, появились мальчики. Их хоровод был нескончаем. Партнеры чередовались с немыслимой быстротой. Такого не мог себе позволить даже символ мужской сексуальности — Люциус Малфой. Каждый день где-то в стенах Хогвартса находился очередной желающий подставить свое тело под ласки героя. Вручить ему себя как награду. Поцелуй прекрасной дамы верному рыцарю давно перерос в этот фарс. Секс стал платой, которую победитель получал с побежденного. На эту плату соглашались все — так было проще. Не нужно выдумывать ничего нового, нужно использовать то, что мать-природа заложила в нас… Секс — мощный стимулятор нашей активности… Иногда он оказывается сильнее даже чувства самосохранения… Главное здесь — не стать призом… Но и мое время пришло. Какой смысл спрашивать: «Почему я»? Потому что Поттер, оттрахав всех учеников, решил, что пора заняться профессорами? Или потому, что моя язвительность стала для него невыносимой? И он одним ударом решил расквитаться за все свои потери. Унижения перевести в другой ранг: отмщенное унижение становится победой. Потоптаться на гордости противника — действием, достойным восхищения и зависти. Что можно сделать, чтобы сохранить хотя бы остатки своей независимости? Нужно не поддаваться инстинктам, не вступать в заведомо проигрышную борьбу. Если я должен прийти к нему — я это должен сделать сам и добровольно. Он захочет меня раздеть, увидеть, как я краснею под его тяжелым взглядом, — значит, я должен раздеться сам. И остаться при этом равнодушным. Могут подвести руки, пальцы стать непослушными и неловкими, но ведь есть иной вариант — заклинание. И процесс раздевания останется позади. Что потом? Лечь рядом с ним и отдать себя его любопытству. И при этом полностью отключиться, никак не реагировать на его прикосновения. Не поддаваться возбуждению. Губы, накрывшие мой рот горячей печатью, были в меру терпеливы. Они упорно предлагали сдаться в плен. Язык мягко прошелся по нижней губе — и никакой реакции не дождался. Ему на смену пришли острые зубки — слегка укусили и потянули на себя. Мало? Нет, я не дам лучшего доступа. Только на минуту приоткрыть рот, чтобы успеть сглотнуть вязкую слюну, чтобы успеть сделать вдох, чтобы успеть облизать искусанные губы. Вместе со вдохом в рот ворвался чужой язык. Его вторжение было почти облегчением - первый рубеж был пройден.. Потом все отошло на задний план — руки скользили по телу, не вызывая никаких ощущений, губы оставляли отметины везде, куда они могли дотянуться. Но я не чувствовал ничего, кроме пустоты. Смотрел на все со стороны: безвольно разметавшееся на постели тело одного и налитое силой и желанием тело второго. Широкие плечи, рельефные мышцы, загорелая кожа, огромный, гордо смотрящий на мир, символ мужской силы. Бледная кожа, тонкие руки, узкие бедра, вялый член. Противно. Поттеру также противно, как и мне. Губы бросили истерзанный рот и переключились на шею. Черные следы оставались на белой коже. Почти укусы, но не совсем. На шее есть точка — нужно небольшое усилие, чтобы порвать там кожу и окунуться в горячую бьющую струю. Губы прошли мимо, лишь царапнув кожу спрятанными за ними острыми зубами. Руки меж тем продолжали искать чувствительные точки. Они уже исследовали плечи, ложбинку на шее, спустились ниже. Два темных пятна на груди привлекли их внимание. Прикосновения вызвали еле уловимую дрожь. Поттер этого не заметил, но продолжил заниматься сосками. Знания анатомии у него не отнимешь. На этот раз он ущипнул и сильно потянул их на себя. Это было почти больно… Лава, скрытая под тонкой корой, готова была вырваться на поверхность. Раскаленное добела острие боли пробилось сквозь вату, укутавшую сознание. — Северус, кто бы мог подумать? — Поттер смотрел на неуверенно дрогнувший член. — Тебе нужно это? Руки исчезли окончательно, но разочарование не успело проявить себя в полной мере. Теперь на месте безжалостных пальцев оказались зубы. Резкий укус вызвал непроизвольный стон. Язык жалящими движениями массировал вспухшую плоть. Второй укус заставил оба соска напрячься в предвкушении большего. Рука властно легла на напрягшийся член. Сильно сдавила основание, скользнула к головке, и те же самые холодные пальцы сильно сдавили чувствительную часть. Трещинка познакомилась с твердым ногтем и из нее выкатилась густая слеза. Рука исчезла, оставив после себя жгучий холод. — Тебе это нужно? — Нет! — мой вскрик остался без внимания. Он перевернул меня на живот. Брошенный на произвол судьбы член сразу сник. Но руки не ушли полностью. Они требовательно пробежались по спине, выпрямляя меня на постели. Мои собственные руки оказались в плену. Их сильно и настойчиво потянули вперед. Наручники сковывали движения, впиваясь в запястья. Но это было еще не все. Цепи протянулись от наручников куда-то вверх. Они заставили тело выгнуться дугой. Руки вытянуты вперед и вверх, лишь голова свободно лежит на перекрестье рук.
Галина: Пришло время ног. Кандалы захватили щиколотки. И произошло то же самое. Растягивание вперед и вверх. Ноги широко разведены в самой бесстыдной позе. Если сейчас меня кто-нибудь увидит — он ни за что не поверит своим глазам. Это не могу быть я. Кто угодно другой, но не Северус Снейп. Теперь кровати не касалась ни одна часть тела. Близко, очень близко грубое льняное покрывало. Если напрячься, то длины члена должно хватить, чтобы коснуться его. А может — и нет. — Северус, ты этого хочешь? Кнут слабо скользнул по ложбинке между ягодиц, перешел на спину, вызывая болезненное сжатие мышц. Взмах — и горячее прикосновение плетки рвануло нежную кожу ягодиц. — Считай! Короткий приказ требовал повиновения. — Раз... — Если хочешь еще — проси. — Пожалуйста, еще, — хриплые слова срывались с губ без участия мозга, кончик члена почти дотянулся до покрывала. Чудесное грубое прикосновение сулило облегчение беспощадному давлению. — Обращение! - Нет... Никогда. Не скажу. — Северус, обращение! Кто я? Тебе напомнить, как я могу и должен тебя называть? Ты сейчас моя подстилка, шлюха... Все остальное вспомнишь позже. Северус, обращение! — ... сэр! — Считай! Новый удар по нервам. Прикосновение к покрывалу — и мгновенно трение исчезло, член оказался в воздухе: — Один! Пожалуйста, еще, сэр… — Два! Пожалуйста, еще, сэр... Удары рвали кожу, оставляя ярко-красные следы. Вторжение боли в сознание проходило мучительно. Далекие чувства становились все ближе, все понятнее. Боль снаружи соперничала с внутренней апатией. И только счет продолжал связывать сознание с реальностью. Лава была готова вырваться, затопив все остатки сопротивления. — Сто тринадцать! Пожалуйста, еще, сэр… Больно! Слишком трудно стало терпеть. На сто восемьдесят пятом ударе сил считать не осталось. С того времени был слышен только свист кнута, опускающегося на спину… Через некоторое время Поттер произнес заживляющее заклинание и продолжил. Плеть быстро вернула все на свои места, кровоточащие рубцы покрыли ягодицы густой сетью. — Ну же... — у Поттера тоже заканчивалось терпение. — Все, больше не могу, — волшебные слова остановили пляску кнута. Поттер усмехнулся: — Тебе и в этом нужен толчок! Сам не можешь остановиться! Славная шлюха получается. Осталась последняя мелочь. Руки снова скользнули к паху. На этот раз там были они обе. Одна перехватила яички, прекращая доступ семени к члену, другая больно зажала головку. Я почувствовал, как между ног возится кто-то горячий с сильным запахом возбуждения. Что-то мягкое коснулось ложбинки между широко разведенных ягодиц. Горящее неудовлетворенное отверстие дождалось толчка. Капля смазки упала живительной прохладой. Воображение услужливо подсунула вид возбужденного багрового члена. Он казался еще больше рядом с маленьким морщинистым входом. Давление нарастало, и очень медленно растягивалось отверстие. Уже больше некуда, скоро мышцы сдадутся, но оно не открылось еще и наполовину. Член продолжил свою медленную работу. Растягивание ануса также мучительно растягивало время. Скорей! Бедра качнулись назад. Всего ничего, но этого хватило, чтобы головка скрылась полностью. — Терпение, Северус! Еще рано. Яички оставались в плену, доступ семени к члену перекрыт. Движение вперед остановилось. Растяжение достигло того предела, когда боль в мышцах сравнялась с болью, полученной от порки. Поттер сказал — мелочь. Но это оказалась не мелочью. Кнут забылся под действием новой боли. Раздирающий изнутри чудовищный член полностью вошел одним сильным движением. Одновременно большая порция спермы ринулась на свободу. — Вот теперь все так, как и должно быть! Legilemence, — прошептал надо мной дрожащий от возбуждения голос. — Ты весь в моей власти. Разве это так плохо? Так отдаться целиком и полностью, стать таким зависимым от чужих желаний. Я хочу тебя, и я тебя имею. Столько, сколько хочу, и так, как хочу. **** Потом, когда было закончено и это, Поттер снял кандалы. Он и сам упал рядом: — Тяжело было, профессор. Почему вы так долго сопротивлялись? Спать, теперь только спать... Утром первое, что я услышал — это было журчание воды. Кожа зудела, умоляя о чистоте, но душ был занят — там мылся Поттер. Дверь приоткрылась, и он поманил меня. Струи били по свежим шрамам и заставляли скрипеть зубами. Когда засохшая сперма была смыта, Поттер вытащил меня в спальню. — А теперь — следующее правило: никакой магии. Все это должно так и остаться, никакого искусственного заживления. Вы не должны забыть все, что было. Через неделю я жду вас здесь же. Повторим наше свидание для закрепления результата. Сядьте, я хочу посмотреть! О, нет. Сесть оказалось почти невозможно. — И постарайтесь не морщиться. Конечно, не все вас неправильно поймут, но очень многие. А нам этого не надо. На сегодня наш разговор закончен. Можете идти. **** ... или ползти. Альбус, ты этого для меня хотел? Одиночество больше мне не грозит? Мы стали с Поттером любовниками. Моя девственность легла прекрасным даром на твой алтарь. Поттер останется всегда сверху, но я уже не буду прежним никогда. Клеймо — «мазохист» — смыть почти невозможно. Если не Поттер — то кто-то другой. Садистов в школе искать долго не придется... Тогда пусть будет он — мой первый любовник: как ты и хотел, мы связаны пониманием. Неограниченная власть. Он может сделать все. И я это понимаю, и он тоже. Рано или поздно барьеры приличий окажутся для него несущественными. Что я буду делать, когда он захочет взять меня посреди урока? Или на перемене. Хорошо, если наложит заглушающее заклинание, чтобы никто другой не услышал, как я умоляю: «Еще!». Потом начнется урок, и он будет смотреть только на мой зад, лениво потирая промежность. Его полная удовлетворенность не даст никому усомниться в том, чем мы только что занимались. Трудно переносимое презрение Малфоя будет соперничать с наглыми ухмылками гриффиндорцев. А я буду смотреть в окно, не отрываясь, весь урок. Никто не сможет увидеть моего лица, никто не прочтет, чего стоит мне спокойствие. Последним шагом будет проверка записей в тетрадях. Ведь только так я могу узнать, когда и где будет наш следующий раз. «Сегодня, здесь», — будет означать, что Поттер хочет брать меня всю ночь на каждом из столов в кабинете. Лицом вниз и лицом вверх я буду видеть только его. Грубый бессмысленный трах будет перемежаться копанием в моих желаниях. И я буду просить о большем.
Галина: 2 глава (редактированная, спасибо Эль-Цете и Nyctalus) «Я ненавижу Снейпа!» Что может быть проще этих слов? И что может быть точнее? Ненавижу, ненавижу... Боже мой, как я его ненавижу! За себя, за Сириуса, за отца, за Люпина... За Невилла, за Гермиону, за Малфоя, за... Ненавижу его за то, что однажды чуть не пожалел. Ненавижу, потому что он не жалеет никого. Смерть для него не повод забыть и простить. Раньше я не знал, как можно быть жестоким к умершему человеку. Как можно презирать, уничтожать саму память о своих врагах. Пользоваться тем, что они уже ничем не могут ответить. Ненавижу, ненавижу... Начало этого учебного года было ничем не хуже начала прошлого. Кроме того, что я окончательно остался один. Больше у меня не было никого, и даже память о близких людях была отравлена. Снейп не оставил мне ничего, выжег все, что можно. Джинни хотела помочь, она готова была ждать, когда я снова стану собой. Но я не мог оставаться с ней, принимая ее участие. Секс мог нас держать вместе. — Окунуться в него, чтобы не вспоминать ни о чем. За жаждой любви забыть ее невозможность. Джинни, Джинни... Я не мог так продержаться долго. Говорить красивые слова — и не чувствовать при этом ничего, даже их лжи. Парвати была следующей. Ей тоже нужна была моя душа или хотя бы то, что от нее осталось… Чу от меня хотела невозможного — я не мог быть тем, кто ей нужен. Почему они все требовали меня целиком, в полное свое владение? А я мог предложить только минуты расслабленности. С ребятами оказалось все проще — как только выяснилось, что я бисексуал. Короткий, ни к чему не обязывающий секс — простые отношения. Получить разрядку, чтобы не рисковать свихнуться. Потом я уже мог думать о том, что будет дальше. Что ждет меня и всех, кто рядом. Иногда мне даже казалось, что все еще может быть хорошо. Пройдет какое-то время, и я найду, ради чего стоит бороться. Поищу — и найду чью-то любовь. Кого-то, кто поймет меня и даст мне защиту от ненависти, от моей на нее обреченности. Собрания Ордена Феникса только все ухудшали. Это было единственное место, где мы встречались со Снейпом. Это было место, где моя ненависть сталкивалась с его. Напряжение доходило до предела, а что он говорил — было неважно. Он мог говорить только об одном — о том, как презираетт все, что было мне дорого еще недавно. И я ненавидел его за это — за то, что мне было нечего любить сейчас. Я перестал посещать эти собрания. Это было выше моих сил. — Гарри, так больше нельзя. Ваши отношения с Северусом зашли недопустимо далеко. Вы должны остановиться, пока ваша борьба не уничтожила все вокруг. Северус очень непростой человек, но ему можно верить. — И вы ему верите? После того, как он вышвырнул из Хогвартса Люпина. После того, как он довел до точки Сириуса. После того, как он сломал мою защиту перед окклюменцией? Что он еще должен сделать, чтобы вы поняли — он не остановится, пока не уничтожит меня? — Гарри, он не хочет причинить тебе вреда! Моя истерика была бы оправданной, не так ли? Снейп не хочет причинить мне вреда? — Я ему не верю, и не поверю вам. Я знаю его отношение ко мне, к моему отцу, к моей матери, к моему крестному, к моим друзьям, к друзьям моих родителей... Вам этого мало? — Это не так. Ты его не понимаешь — ты не видишь его главного врага, его одиночество. — Возможно, но я не хочу ничего об этом знать. А если ему нужна чья-то любовь, так ведь вы его любите. — Люблю. И тебя люблю тоже. Вы должны понять друг друга, пока ваша вражда не разрушила вас обоих. — Профессор, что вы хотите от меня? Чтобы я был с ним? Зачем он мне нужен? Я ненавижу его!!! **** Это невозможно. Я ненавижу Снейпа, между нами не может быть ничего иного. Я не верю ему и не поверю никогда. Что за бред? Между нами не может быть больше ничего! «Приходите, нам нужно поговорить.» И он пришел... А я понял, что сейчас я могу от него потребовать что угодно. — Я хочу, чтобы вы стали моим любовником. Мои слова сделали все до невозможности комичным. Мы со Снейпом — любовники! Это так смешно! Еще смешней был его ужас от моих слов. Он выскочил из комнаты и не видел моего торжества! Вот чего он боится: физической близости! Неужели он никогда ее не допускал? Я ждал, что будет дальше. Что теперь будет делать Дамблдор? Заставит его покориться — или нет? Второе появление Снейпа было еще лучше. Бледное лицо было прекрасным фоном для ярких пятен на щеках. А ему стыдно здесь появляться! И все-таки он здесь! Полная капитуляция! Ай да Дамблдор! Пока это его победа, посмотрим, что еще можно выжать из этой ситуации. — Мистер Поттер, зачем вам это нужно? Вы мне не верите? Я впущу вас в мое сознание. Даже Лорд этого не мог сделать, а для вас я сниму всю защиту. Хорошо, приятно сознавать, что Снейп стал таким покладистым. Клятва в верности... Мне? Или Дамблдору? Это нужно уточнить! — Волдеморт знает о том, что вы от него закрывались? Подозреваю, что нет. Он тоже считал, что вы сняли ВСЮ защиту. Что, нечем крыть? Тоже мне, удивил: ментальная защита меня сейчас интересует меньше всего. — Вы сделаете это, когда отдадитесь мне полностью; я проникну в ваше сознание, когда войду в вас. Ой, как грубо! Ничего, пускай знает о моих намерениях. — Вы морщитесь? Я грубо выразился? Могу еще определенней: когда мой член окажется в вашей заднице, вы снимете защиту. Фу, а глаза-то зачем опускать? Стыдно даже слышать о подобном, а испытать? Черт возьми, чем больше он бледнел, тем больше мне хотелось продолжать. Чем больше он сжимался, тем сильнее было напряжение у меня самого. Хорошо бы под душ. — Удивительно, что Волдеморт этого не сообразил: секс помогает ломать все барьеры. Альбус меня понял — он знает, что может сделать с человеком одиночество. — И все равно я не понимаю. Чего вы хотите этим добиться? Почему я? Это уже даже не смешно. Почему он? Да потому, что я этого хочу. Хочу полной власти, хочу знать, что я могу делать с ним все, что вздумается. Дамблдор считает, что ему это тоже нужно. А мне наплевать — это нужно мне. Когда он появится снова? Терпение. А если он не придет? Что будет тогда? Под душ, немедленно! Остыть, нужно остыть. И что тут такого? Подумаешь, еще одно свидание! Почему так медленно идет время? И это еще не факт, что он придет сегодня. Снейп — девственник! Это мучение, а не джинсы. Сидеть в них совершенно невозможно. Если бы здесь сейчас был Сириус! Но его не будет. Будем только мы вдвоем. Никто об этом не будет даже знать. Долго ли это будет тайной? Убрать немного в комнате, чтобы занять время. Или наоборот, раскидать все. Кто сказал, что я жду? Было бы кого! Сального слизеринского ублюдка. Еще ни разу никем не тронутого. Я буду у него первым. Нужно больше света: добавить еще свечей. Что бы сегодня не происходило, я запомню это во всех подробностях. Дверь открылась: а вот и он! Решительность его не подвела. Ну в этом я и не сомневался, Снейп комплексовать и не должен. Раз он решился, то пойдет до конца. Раз он пришел, то уже не уйдет. Ну что ж, профессор, моя кровать к вашим услугам. Он считает, что обманул меня? Лишил возможности видеть, как он раздевается? Маленький выигрыш в большой войне? А если я еще добавлю света вокруг постели и буду медленно, очень медленно раздеваться сам? Мне же нужно снять кроссовки? А для этого нужно сесть. Я не собирался никого пугать. Такого лица я не видел еще ни разу. Жертва сексуального извращенца! Он так и не откроет глаза? Если лизнуть нижнюю губу? Она еще сильней прижалась к верхней! Зачем так закрываться? Ну же, профессор, тук-тук! Впустите внутрь! Мой намек остался непонятым. Жаль. Даже за такие тонкие губы можно... укусить. И лизнуть — ну, открывайтесь! Мало? Могу еще. Какие они жесткие. Было бы лучше иметь дело с мягким податливым ртом, открывающимся передо мной по первому призыву. Мечты! Продолжаем укрощать этот рот. Кусать и втягивать в себя губы. Снова и снова. Солоноватая кровь во рту немного отрезвила. Лизнуть, еще, еще. Они дрогнули и разошлись. Ему нравится? Или он устал сопротивляться? Какая разница, главное — закрепить первую победу. Мой язык имеет право быть здесь! Э... нет, больше закрываться я не позволю — поздно. Наконец они стали мягкими и податливыми — и снова закрываться? Нет. Мягкие, какие они мягкие — распухшие. Больно, профессор? Пальцем провел по губе. Конечно, больно. Переходим ниже. Поразительно белая шея. Высокий воротник никогда ее не открывает. А если впиться в нее губами? Все равно никто этих отметин не увидит, даже если я ими покрою всю шею. Этот жертвенный вид меня уже не возбуждает. Вялость и смирение — это не то, что я бы хотел сейчас видеть. Какие узкие плечи, тонкие руки. Провести пальцем от ложбинки на шее вниз. Медленно вести линию через всю грудную клетку, ниже... По животу, ниже... По вялому члену... Он не реагирует никак. Только сильней закрывает глаза. А если погладить? Осторожно, чуть-чуть прикасаясь. Холодная кожа остается такой же нечувствительной. Темные пятна сосков. Потереть, еще, настойчивей. Должна же быть хоть какая-то реакция! Должно быть возбуждение. Но его нет. Сдаться? Я не могу иметь дело с полностью бесчувственным человеком. Перед тем как сюда придти, он что-нибудь выпил. Это ведь Снейп, он мог искусственно подавить все свои чувства. Я не смогу его возбудить! Перед тем как его оставить, я сильно сжал его сосок. Больно? А мне — нет? Больно! У него шевельнулся член! Еще раз! Сейчас реакция стала заметней.
azrael: Галина Спасибо тебе!!! Я готова была рыдать, но вот блеснул лучик надежды!!! Перечитав фик несколько раз, я поняла, что это не конец, алишь новая глава в истории их жизни. Они будут вместе! (Кто со мной не согласен прошу извинить, но я живу надеждой. Она - мое второе Я! Ведь недаром родители назвали меня именно этим именем!!!) Если Гарри победит, то вернется в Хог. Там они начнут вспоминать прошлое, и Рон проговорится, или Гарри найдет у себя какую-либо вещь Снейпа, или память ему вернут, или Волядя во время битвы расскажет все, чтобы показать Гаррику, какой Дамблдор плохой, мол любовь забрал, память стер ну и так далее... Вариантов много. Да и Снейп попытается сделать шаг навстречу! Ведь за любовь нужно бороться! А Гаррика он любит! А если Гарри погибнет, то обязательно вспомнит все, ведь перед смертью (а может после) человек вспоминает все. И никакие заклинания этому не помеха! А вспомнив, он найдет Снейпа, пусть даже в другом мире. Ведь смерть - это не конец дороги, это просто очередной поворот, за которым нас снова что-то и кто-то ждет... Вот такой я безумный оптимист. Галина Спасибо за фик. И продолжай выкладывать отредактированные главы. Может в них я найду еще один лучик надежды... (что-то меня заносит... Может пора спать, что ли...) Ну ладушки, *зевая* я пошла баю-бай. Но я еще вернусь!!!
полная версия страницы