Форум » Конкурсы и фесты. Архив » ДР форума 2006: "Запутываясь в паутине", СС/ГП, PG-15, для Algine » Ответить
ДР форума 2006: "Запутываясь в паутине", СС/ГП, PG-15, для Algine
Ollyy: Запутываясь в паутине Автор: Ollyy Бета: Kairu Пейринг: СС/ГП Рейтинг: PG-15 Жанр: romance с элементами юмора Краткое содержание: Однажды летом Гарри Поттер решил немного подумать. И вот к чему это привело Дисклеймер: Все права у Джей Ро Предупреждение: слэш Примечания: POV, AU A/N: Автор отдает себе отчет в том, что день рождения многоуважаемого профессора приходится на 09.01. Просто… так вышло. Написано на фикатон ко дню рождения Снарри-сайта, по заявке Algine Прошу прощения за рейтинг – он упорно не хотел подниматься
Ollyy: Я смотрю вверх, наблюдая за призрачными облаками, закрывшими собой неестественную бледность искусственного солнца и шершавый камень потолка. Когда-то давно, на первом году обучения, эти иллюзии приводили меня в восторг, сейчас же вызывают лишь безразлично-вежливое хмыканье да недоуменное пожимание плечами. Впрочем, альтернативы нет: или потолок, или широкая ухмылка Сортировочной Шляпы. Вот если бы еще можно было выключить звук… - Гарри, что-то ты совсем скис. Неужели не понравилась новая песня в исполнении самого громкого головного убора Англии? Песня?! Эти… звуки он называет песней?! А, впрочем, какая разница. Сейчас начнется ежегодная торжественная речь в исполнении самого рыжего гриффиндорца под названием «А помнишь, как пять лет назад мы тут сами стояли, маленькие и глупые, в ожидании «приговора», и повторяли как мантру «Только не в Слизерин»». - А помнишь, Гарри, как пять лет назад… Понеслось. Да, Рон, помню. Помню Сортировочную церемонию, помню Квиррела, помню василиска, помню появление Сириуса и помню его смерть… Иногда мне кажется, что я помню слишком много. За эти пять лет нас многому научили в Хогвартсе: накладывать чары и варить зелья, читать будущее и учиться на ошибках прошлого, понимать законы природы и использовать их в своих интересах. Лучше бы нас научили другому - забывать. Этим летом я часто любовался унылым пейзажем за окном, мечтая лишь о том, что в один прекрасный день память заполнится до предела, и тогда, узнавая новое, я буду забывать все, что пережил раньше. Мне кажется, гораздо проще переносить боль и страдания, зная, что придет час, и ты их забудешь. Если чего-то не помнишь - значит, этого не было. Ведь правда? - Рон, заткнись ты, наконец, - слышу я звонкий голос и чувствую острое желание расцеловать его обладательницу. - Неужели не заметил, что уже достал нас всех своей «Одой Гриффиндору»? Выпученные глаза и отвалившаяся челюсть лучше всяких слов показывают, что нет, не заметил и рассчитывал на неослабевающий интерес восхищенной публики. - Это был риторический вопрос, Рон, - похлопывая друга по плечу, издевательски произношу я. Ответом мне служит натужное сопение собеседника. - Да не обижайся ты, - не выдерживает, наконец, Гермиона, - просто мы так глупо шутим. - Шутите? - моментально успокоившись, повторяет Рон и с воодушевлением продолжает, - Ну тогда ладно… - А все-таки, Гарри, что ты думаешь о новой песне Сортировочной Шляпы? Я смотрю в глаза моей собеседнице и понимаю, что ей и вправду интересен мой ответ. - Ничего хорошего, - честно признаюсь я и залпом допиваю стакан тыквенного сока. Рон смотрит с таким недоумением, как будто я только что пнул ногой его любимую собачку, и именно это заставляет меня продолжать. - Я уже сыт по горло всей этой дребеденью про «храбрость» Грифиндора, «ум» Рейвенкло и дальше по алфавиту. На-до-е-ло, - четко, по слогам произношу я, - дешевый трюк, рассчитанный на глупых и впечатлительных детишек. Нас просто стравливают друг с другом и с интересом ждут результата… - А ты действительно повзрослел, - мягко произносит Гермиона, - я рада, что ты это наконец-то понял. Да-да, - добавляет она, поворачиваясь к ошеломленному Рону, - если дети заняты межфакультетскими разборками, то они не будут искать приключений на свою голову вне стен замка. - Вы… Вы… Да что вы такое говорите? - Как это не по-гриффиндорски, правда, Рон? - Что с вами такое случилось? - просительно заглядывая нам в глаза, говорит он. И затем, просияв, добавляет, - вы просто переутомились, с дороги устали или… на вас наложили заклинание эти ублюдочные слизеринцы! Добро пожаловать в детский сад, Рон. Впрочем, думаю, именно на такую реакцию и рассчитывают любезные преподаватели, изо дня в день кормя нас байками про честь факультета и необходимость ей соответствовать. Да что там, еще год назад я сам бы бросился с кулаками (наследие детства, проведенного среди магглов) на любого, посмевшего произнести в моем присутствии подобную ересь. Но Гермиона права, я действительно вырос. Побросав все игрушки в песочнице, бросив полный сожаления взгляд на друга детства, все так же увлеченно строящего замки из песка (рад, что ты по-прежнему со мной, Герми), я ухожу прочь от этого островка ничем не замутненного счастья. И к чувству вины примешивается легкий привкус облегчения. Смешная штука - это взросление…
Ollyy: Чтобы не видеть недоумения в глазах Рона, я бросаю мимолетный взгляд на преподавательский стол. Они все так же сидят там, опытные кукловоды, манипулирующие нашими страстями для нашей же пользы. Мудрый, все понимающий Дамблдор с запатентованным блеском в безоблачно-голубых глазах; строгая, но справедливая МакГонагалл, готовая словом и делом поддержать сбившегося с пути гриффиндорца; суровый, но несправедливый Снейп, нагоняющий страх на всех учеников без исключения; рассеянная Спраут, прямо-таки излучающая туповатое усердие; смеющийся Флитвик, никем из школьников не принимаемый всерьез, а потому опасный вдвойне; простой как Чистомет Хагрид. Я пристально смотрю на них, пытаясь пробиться сквозь яркие маски и разглядеть клубы тумана их истинного «я». Словно почувствовав мой взгляд, Снейп неторопливо, как в замедленной съемке, поворачивает ко мне лицо и устремляет на меня наполненный ненавистью взор. Текут томительные секунды, и, наконец, презрительно хмыкнув напоследок, он отворачивается и возвращается к прерванному разговору с Флитвиком. Ну уж нет, больше вы не обманете меня, профессор! В искренность вашей ненависти (равно как материнской любви МакГонагалл) я поверю лишь в том случае, если сам смогу ее вызвать. А пока наши чувства взаимны - холодное равнодушие, приправленное изрядной долей плохо прикрытого хамства. Я салютую властителям моей души кубком и пью до дна за наше плодотворное сотрудничество. С грохотом поставив бокал, иду к себе в комнату мимо преподавательского стола, провожаемый удивленными взглядами и обманчиво-мягким «Десять баллов с Гриффиндора за наглость, мистер Поттер». ***** Кабинет ЗОТИ давно не видел такого количества народа: Дамблдор собрал всех старшекурсников, чтобы сделать какое-то важное объявление. Прилетевший вместе в ним феникс удобно устроился на спинке кресла и теперь сопровождает речь директора тихой песнью, кивая головой в особо важных местах. А сидящие за партами школьники с сомнением таращатся на окончательно выжившего из ума старикана. - Я не раз говорил вам, насколько важно для всех нас преодолеть межфакультетские разногласия, - внушительно говорит директор с таким искренним видом, что неловко даже напоминать ему о том, что он лично с достойным уважения трудолюбием разжигал их из года в год, - и надеюсь, что вы уже достаточно взрослые и сами понимаете это. Поэтому буду краток. Через четыре дня у профессора Снейпа день рождения. Празднование состоится в Большом Зале. От вас же требуется приготовить профессору подарок. По одному от факультета, - добавляет он, заметив выпученные от ужаса глаза учеников, парализованных веселенькой идеей сделать персональный подарок Мастеру Зелий. - Сэр, а сколько лет ему исполнится? Пятьдесят? - произносит Рон, балдея от собственной наглости. - Тридцать семь, - бесстрастно информирует нас Дамблдор. Однако. Вот уж не думал, что в свете последних событий хоть в чем-то соглашусь с Роном, но Снейп и вправду выглядит на все пятьдесят. Неужели преподавательская деятельность так выматывает? От этих размышлений меня отрывает знакомый растягивающий гласные голос. - Мы непременно подготовим профессору достойный подарок, - произносит Малфой, задумчиво глядя на меня. Как только мы возвращаемся в гостиную, Гермиона с присущей ей обстоятельностью берется за дело. Она выкладывает на середину стола пачку бумаги и раздает всем по перу. - Каждый записывает все, подчеркиваю, все идеи касательно подарка профессору Снейпу на бумажки и опускает их в эту вазу. После мы зачитаем все предложения и обсудим их. - Гермиона, ты что, серьезно собираешься делать подарок сальноволосому ублюдку? - произносит Рон, задыхаясь от отвращения. Я оглядываю собравшихся и замечаю, что многие из них одобрительно кивают. - А у нас есть выбор? - ядовито парирует она, теребя прядь непослушных волос. - По-моему, Дамблдор высказался предельно однозначно. Так что направь лучше свое усердие на поиски того, что осчастливит Снейпа. Рон несколько секунд неодобрительно смотрит на нее, затем его лицо озаряется улыбкой, он хватает несколько листов бумаги сразу и принимается яростно скрести по ним пером. При этом он по-идиотски ухмыляется и бормочет: «Осчастливить Снейпа. Осчастливить чертова Снейпа». Остальные, поняв, что попытка бунта провалилась, тоже с неохотой принимаются за дело.
Ollyy: Я решаю подойти к заданию максимально серьезно. Итак, что же можно подарить Мастеру Зелий? Пододвигаю к себе лист бумаги, взмахиваю пером и… И застываю, пораженный открывшейся мне правдой. Я ничего не знаю о Снейпе. Ничего не знаю о человеке, которого яростно ненавидел на протяжении последних пяти лет. О человеке, которому приписывал все смертные грехи. Человеке, бывшему моей личной Немезидой. Ни-че-го. Кажется, теперь я понимаю, что означают слова «слепая ненависть». Но это запоздалое раскаяние, к сожалению, ничего не меняет и не освобождает от необходимости придумывать подарок. Что ж, раз я ничего не знаю об имениннике, придется исходить из собственных предпочтений. Неровные буквы выстраиваются в «голову Волдеморта на блюде», бумажка летит в вазу, а рука тянется за новым листком… Гриффиндорцы настолько вошли в раж, что понадобилась еще одна ваза, чтобы вместить все пожелания и предложения. Но вот, наконец, выдохся и Рон, отодвинул перо в сторону и с любопытством посмотрел на Гермиону: «И что дальше?» Она вываливает содержимое обеих ваз на стол и принимается сортировать плоды нашей совместной работы. Пять минут напряженного труда, и она произносит: - Итак, приступим. На первом месте с солидным отрывом в двадцать голосов, - театральная пауза, - шампунь. Продолжительные аплодисменты. Наконец, овации стихают, и Гермиона зачитывает следующее предложение. Котел для зелий (кивки). Кровь дракона. Спиртовка. Бубенотовый гной (понимающий смех). Еще с десяток различных ингредиентов. Новая мантия. Билет до Сибири в один конец (одобрительные возгласы). Кровь невинно убиенного младенца. Хлыст и наручники (хохот). Дыба. Букет ромашек (остолбенение). Ключи от гостиной Гриффиндора (откровенный ужас). Голову Волдеморта на блюде (вопль «Мечтать не вредно»). Лимонные дольки (ухмылки). Ручного дракона. Пост преподавателя ЗОТИ (дружный стон). Пару носков. Гарри Поттера на цепи, сторожить подземелья (незамутненное злорадство на лице Рона… и Симуса). Кактус. Куклу Барби (шок). Говорящего попугая. - А ведь это неплохая идея, - бормочет Невилл. - Ты о чем? - вопят остальные. - О ромашках, конечно, - мстительно произносит он. Хохот и свист, одобрительные похлопывания по плечу. - Если серьезно, - упрямо продолжает Невилл, - то я о попугае. Еще желательно выкрасить его в цвета Слизерина. Если это, конечно, возможно, - помолчав, добавляет он. Гермиона соглашается с Лонгботтомом, и лишь природная скромность (нехорошо хвалить собственные идеи) мешает мне к ним присоединится. Повопив для порядка о шампуне и крови младенца (о шампуне из крови младенца, если быть более точным), остальные тоже принимают это предложение. Проходят два дня и попугай, наконец, оказывается в нашем распоряжении. Какаду, довольно большой даже для своего вида, надменно нахохлившись, сидит в незамысловатой клетке. Взмах палочки, и вот он уже иссиня-черного цвета, лишь грудь и хвост окрашены в зелено-серебристую полоску. Гермиона раскопала где-то заклинание, модифицирующее способности птицы, и теперь попугай повторяет не только услышанные фразы, но и обрывки мыслей находящихся в непосредственной близости от него людей. Я шепчу несколько фраз на латыни, и прутья клетки начинают двигаться, образуя контуры стен Хогвартса. Как говорится, простенько, но со вкусом. И вот осталось самое сложное. Мы уже решили, что научим птицу только одной фразе, которая и будет нашим поздравлением. Осталось лишь выбрать, что именно мы хотим сказать Снейпу. Яростный спор не стихает до самой ночи.
Ollyy: Долгожданный день наступил. Уже отзвучали тосты и пожелания, Дамблдор произнес напыщенно-туманную поздравительную речь, вручены почти все подарки. Подходит наша очередь. Честь поздравить именинника с праздником и вручить ему наш скромный дар возлагается на меня. Шум голосов смолкает, и вот уже вся школа с интересом уставилась на Мальчика-Который-Выжил-Чтобы-Умереть-От-Рук-Снейпа, медленно направляющегося к преподавательскому столу. Чего они ждут от меня? Обличительных речей? Банальных оскорблений? Или вульгарного рукоприкладства? Извините, вынужден разочаровать вас. Я спокойно подхожу к Снейпу, пристально смотрю на него, затем достаю из кармана палочку и, легонько стукнув ею по ладони, произношу: «Акцио подарок». Театральным жестом скинув покрывало с клетки, вручаю ее зельевару. Недоуменные взгляды прикованы к нам. И тут попугай, словно почувствовав важность момента, произносит наше поздравление утомленно-сердитым голосом: - Двадцать баллов с Гриффиндора. ***** Секундная пауза, и Большой Зал взрывается аплодисментами. Гриффиндорцы свистят и топают ногами от восторга, хаффлпаффцы тоже оценили идею, но не решаются открыто продемонстрировать свое одобрение, рейвенкловцы смотрят на нас с утомленно-понимающим видом, дескать, какие вы еще дети, слизеринцы всячески демонстрируют свое презрение. МакГонагалл прижала ладонь ко рту, пытаясь скрыть усмешку, Дамблдор хитро поблескивает стеклами очков. Равнодушным не остался никто. Я медленно перевожу взгляд на Снейпа, страшась прочитать на его лице отвращение или недовольство (поймите меня правильно, это же на самом деле ПОДАРОК). Профессор не ухмыляется, его губы не кривятся в неприятной усмешке, уголки рта не подергиваются, как при нервном тике. Нет, он улыбается; улыбается от всего сердца и совершенно не по-снейповски. Я смотрю на его озаренное каким-то внутренним светом лицо и верю. В то, что имениннику действительно только 37 лет. В то, что он наслаждается (насколько это вообще возможно) происходящим. В то, что ему понравился наш (мой) подарок. - Ну-ну, а у вас, оказывается, есть чувство юмора, мистер Поттер. - Это подарок от всего нашего факультета, профессор. - Поттер, не разочаровывайте меня. Это ведь была ваша идея, не так ли? - Ваша интуиция не подвела вас, сэр, - ухмыляясь (а кто сказал, что Снейп плохой учитель), говорю я. Но сегодня и вправду необычный день. Снейп не затыкает меня и не назначает отработку. Ехидно усмехнувшись, он произносит: - А вы не безнадежны, Поттер. За спиной я слышу постепенно усиливающиеся перешептывания. Еще бы, мрачный зельедел и Золотой Мальчик вот уже несколько минут общаются и до сих пор не вцепились друг другу в горло. И, наконец, самое главное: О чем, черт побери, они там разговаривают? Думаю, хорошенького понемножку. Мы уже и так дали сплетникам достаточно пищи для размышлений (как бы у них расстройство желудка не приключилось). Я, стараясь делать это незаметно, начинаю отходить к гриффиндорскому столу, когда Дамблдор встает со своего места и произносит: - А сейчас, леди и джентльмены, танцы. Дамы приглашают. Играют начальные аккорды какого-то вальса, и я понимаю, что должен улизнуть из Большого Зала как можно быстрее, если не хочу попасть в окружение женской половины Хогвартса. Я разворачиваюсь на 180 градусов и целеустремленно иду к Снейпу. Что, черт возьми, происходит? Преодолеваю отделяющее меня от Снейпа расстояние и застываю перед ним, как какое-нибудь изваяние. Что? Почему? Я же шел к выходу! Развернуться и бежать отсюда подальше. Не могу пошевелить и пальцем. Пробую снова и снова. Ура, получилось. Протягиваю Снейпу руку и говорю: - Позвольте пригласить вас на танец, профессор (???!). Это. Не. Я. Снейп смотрит куда-то мимо меня, затем, словно поняв что-то, кивает головой и… Берет меня за руку и тащит на середину зала. Толпа вежливо расступается, пропуская нас. Какаду произносит, не глядя в нашу сторону: - Малфой. - Я поражен, - говорит Снейп, осторожно обнимая меня за талию, - ваша, точнее, теперь уже моя птица еще и мысли читать умеет. - Сэр, - практически кричу я, снова получив контроль над собственным телом, - ЭТО НЕ Я. Точнее, я, но не сам… - Поттер, заткнись и посмотри направо, - бесстрастно произносит мой собеседник.
Ollyy: Смотрю. В углу стоит Малфой и довольно ухмыляется. Удостоверившись, что завладел нашим вниманием, он беззвучно произносит: - С днем рождения, профессор. - Малфой!!! - рычу я в бессильном гневе. - Малфой, - спокойно соглашается Снейп. - Я убью его, - возвращаюсь я к насущной теме. Немного подумав, добавляю, - сэр. - Не сейчас. А пока… - говорит он и смотрит на меня с непередаваемой иронией во взгляде, - постарайтесь двигаться в такт музыке, если вы, конечно, вообще на это способны. Я пытаюсь выровнять дыхание. Вдох. Выдох. Снова вдох. Я. Танцую. Со Снейпом. Вальс. И он ведет!!! Спокойно, Поттер, спокойно, - говорю я сам себе. Да, я танцую со Снейпом (Я ТАНЦУЮ СО СНЕЙПОМ. О БОЖЕ!). Как только музыка стихнет, убью белобрысого хорька! Оторву ему голову и засуну ее в мусорное ведро. Так, не забывать дышать. И… Мне и вправду лучше двигаться в такт музыке. Если я наступлю Снейпу на ногу, в мусорное ведро полетит уже моя голова. А это забавно, неожиданно понимаю я. Мой опыт в танцах более чем скромен - три вальса на четвертом курсе во время бала (потом я не выдержал и позорно сбежал). Однако тогда на моих плечах лежали нежные девичьи руки. Теперь же появилась отличная возможность посмотреть на ситуацию с другой стороны. Талию без намека на нежность обнимают руки Снейпа. Он уверенно ведет, не оставляя и шанса проявить хоть какую-то инициативу. Я же, положив руки ему на плечи, тупо таращусь прямо перед собой куда-то в район его подбородка. Раз-два-три, раз-два-три, - отсчитывая нехитрый ритм. Надо же, а это гораздо проще, чем казалось раньше. Бесценная штука опыт. Или все дело в том, что сейчас я пассивно подчиняюсь движениям партнера (СНЕЙПА. Я ТАНЦУЮ СО СНЕЙПОМ! БОЖЕ!)? Музыка стихает. Снейп, поклонившись, приближает лицо к моему уху и произносит: - Отработка завтра в восемь в моем кабинете. Я практически бегу к выходу. В голове пусто, лишь одна мысль продолжает упорно вертеться на периферии сознания: «Он так и не снял с меня баллы». ***** Я стою перед массивной дверью, ведущей в кабинет зелий. Сейчас без семи минут восемь, но меня не оставляет решимость заявить о своем присутствии ровно с восьмым ударом часов. Я тоже могу быть пунктуальным! Когда я стою здесь, отслеживая пальцем узор на дубовой двери, кажется, что время остановилось. Взгляд на карманные часы опровергает это предположение, но секундная стрелка движется по циферблату с приводящей в ярость неторопливостью. Мысли снова и снова возвращаются ко вчерашнему вечеру. Вспоминая тогда в гостиной танец со Снейпом, я был уверен, что ничего хуже со мной случиться не может в принципе. Оказалось, это был ничем не обоснованный оптимизм. Как только комната наполнилась вернувшимися с бала гриффиндорцами, я сразу пожалел о том, что не остался в Большом Зале или не вернулся домой к «любящим» родственникам. Одноклассники и просто любопытствующие окружили меня тесной толпой, отрезая любые пути к отступлению. Нестройный хор голосов озвучивает интересующий всех присутствующих вопрос: «И как тебе?». Пять минут моего молчания, и даже самые упертые начинают понимать, что откровений не будет. Они медленно расходятся. Последней уходит Гермиона, бросив на меня сочувствующе-понимающий взгляд. И уже в спальне, когда я наконец-то поверил, что инцидент исчерпан, ко мне подходит Рон и начинает поздравлять с удачной шуткой. Он громко вопит о том, что это стоило месяца отработок со Снейпом и даже потери как минимум двести баллов, что он восхищен моей смелостью и не сомневался в том, что я найду способ испортить день рождения Мастеру Зелий. Невольно он добавляет мне еще один повод для беспокойства: поглощенный собственными страданиями, я даже не подумал о том, как к происшедшему отнесся сам Снейп. Едва ли случившееся было лучшим способом скоротать редкие часы досуга. К тому же, я сразу убежал, поэтому понятия не имею, как Дамблдор и остальные преподаватели отреагировали на эту впечатляющую импровизацию.
Ollyy: Профессор только перестал изображать ненависть ко мне, а я тут же дал ему повод испытывать неприязнь. Причем на этот раз - ко мне лично. Вот почему сейчас я не решаюсь постучать в дверь. Ранее мне удалось не только смириться с беспричинной ненавистью Снейпа (или ее видимостью), но и преодолеть ее. А теперь боюсь опять увидеть в его взгляде отвращение. Я снова и снова напоминаю себе, что профессор сразу понял - все было подстроено Малфоем. Он видел, что я не при чем, что я, как и он, всего лишь жертва дурацкой шутки. Что… Но иррациональный страх никуда не уходит. Стрелка застывает на восьми, и я с тяжелым сердцем стучу в дверь. - Проходите, Поттер, располагайтесь, - говорит Снейп, указывая рукой на первую парту прямо перед преподавательским столом. - Это был не я, - привычно бормочу я, так и не успев сесть. - Да что вы говорите, Поттер, - с легкой издевкой произносит собеседник. - А я-то подумал… Знаете, Гриффиндору очень повезло, что Малфой наложил заклинание на вас, а не на вашу одноклассницу. - А что, гомосексуализм школьными правилами не запрещен? - Потрудитесь объяснить свои слова, Поттер. Это в ваших же интересах, - язвительно предлагает Снейп. - Да ладно вам, профессор, - монотонно произношу я и продолжаю вещать менторским тоном. - Гомосексуализм - сексуальная ориентация, проявляющаяся в эротическом влечении преимущественно или исключительно к лицам собственного пола. Может быть как постоянным, так и временным, преходящим… В последнее время это стало чуть ли не модой. - Модой?! - Ну да. Фредди Меркури, Джордж Майкл, Элтон Джон. - Эти имена должны мне что-то говорить? - Нет? В общем, это довольно известные магглы. - И? - Ну, они такие и есть. Маггловские ученые утверждают, что от 6 до 8 процентов всего населения Земли испытывают любовь и влечение к собственному полу. Просто раньше это считалось извращением и порицалось, а теперь общество довольно терпимо относится к гомосексуалистам и лесбиянкам. Следующая реплика собеседника вгоняет меня в ступор. - Хм, да как они вообще сексом занимаются?! - слышу я. Неожиданный вопрос. - Вы меня об этом спрашиваете, профессор?! - А что, для вас это terra incognita? Нехватка личного опыта? - снисходительно поясняет Снейп, заметив мой непонимающий взгляд - Желаете обсудить мою личную жизнь, профессор? - расстроено рявкаю я. И дело не в том, что мне не хочется разговаривать на эту тему со Снейпом. Я ВООБЩЕ НИ С КЕМ НЕ ХОЧУ ОБСУЖДАТЬ МОЮ СЕКСУАЛЬНУЮ ЖИЗНЬ (или ее отсутствие). Рон, да и остальные не раз и не два пытались завести разговор на интересующую их тему, демонстрируя при этом грацию беременного гиппогрифа. Все эти попытки я пресекал четким и бескомпромиссным «отъе…итесь». Однако что-то подсказывает мне, что профессор не оценит подобное красноречие. - О, а там есть, что обсуждать? - светским тоном интересуется он. - Мои поздравления, Поттер. - Не льстите мне, профессор, - устало говорю я. Не то, чтобы меня это особенно расстраивало, если честно. К моему величайшему удивлению Снейп не огрызается в ответ и не снимает баллы «за наглость», а просто произносит: - В таком случае предлагаю перейти к более интересным вопросам, например, к цели вашего сегодняшнего визита. - А разве это не отработка? - решаюсь я подать голос. - К моему величайшему сожалению, нет. Вы, - продолжает он, - покинули вчера Большой Зал с необычайной поспешностью, - здесь он делает паузу, наслаждаясь моим очевидным смущением, - и не видели реакции нашего глубокоуважаемого директора. Он, - Снейп снова замолкает, затем, словно очнувшись от воспоминаний, договаривает, - был в восторге оттого, что мы «наконец-то смогли преодолеть разногласия и найти общий язык». Интересная интерпретация произошедшего, думаю я. Впрочем, директор всегда отличался оригинальностью выводов. - … и объединить наши усилия для борьбы с Волдемортом. Не понял. - Каким образом, сэр?
Ollyy: - Как вы думаете, Поттер, кто из ныне живущих больше всех знает о Темном Лорде? - Сам Волдеморт? - Не пытайтесь шутить, у вас это плохо получается. - Можете не продолжать. Я уловил суть. Значит, нам предстоит коротать вечера наедине за рюмкой тыквенного сока и занимательными разговорами о Темном Лорде и его тяжелом детстве? - Иронизировать у вас получается еще хуже, чем шутить. К тому же, - злорадно добавляет Снейп, - для окружающих это будут отработки. Поверьте, я найду, чем вас занять. В целях конспирации, конечно. Хотя вы едва ли заметите разницу. Еще год назад я бы разозлился в ответ на такую реплику. Стал бы орать и требовать справедливости, побежал за помощью к Дамблдору и поделился своим негодованием с Роном и Гермионой. А ведь, если убрать некоторую резкость формулировки, Снейп абсолютно прав. В школе достаточно детей Упивающихся Смертью, которых очень заинтересует необычная дружба, вспыхнувшая между Мальчиком-Который-Выжил и преданным слугой Волдеморта. Застарелая же ненависть Мастера Зелий к Золотому Мальчику едва ли станет сенсацией. - Когда мне приходить, профессор? - по возможности дружелюбно интересуюсь я. Снейп с легким удивлением смотрит на меня и скучающим тоном заявляет: - Мне кажется, или я еще не отпускал вас, Поттер? ***** День медленно, но верно подходит к концу. Свет, льющийся из небольшого окошка, уже потерял полуденную яркость и отливает теплым багрянцем, укутывая комнату коричневатым полумраком. Я сижу на своем обычном месте (и давно оно стало таковым?), в удобном мягком кресле, поджав ноги и держа в руках толстый фолиант с желтоватыми, словно пергаментными страницами. В кресле напротив расположился мистер Гроза Гриффиндора и Всея Хогвартса. Руки напряженно сжимают деревянные подлокотники, голова откинута назад, глаза плотно закрыты. Несколько секунд проходят в тишине, затем зельевар делает резкое движение головой, словно стряхивая усталость, и говорит: - Ну что ж, если вы, Поттер, не ошиблись, зачитывая рецепт, - здесь он делает паузу, давая мне возможность пробормотать что-нибудь негодующее в свою защиту, - то я определил неправильный ингредиент. Слюна дракона абсолютно неэффективна в данном зелье, так как ее действие полностью нейтрализуется корой дуба. Я все еще не готов признать это вслух, но знания профессора действительно поражают. Гермиона не раз говорила, что степень Мастера Зелий за красивые глаза не получишь. Хотя даже в этом случае Снейп без проблем обошел бы других претендентов, - приходит мне в голову нелепая мысль. Кажущиеся абсолютно черными глаза делают некрасивое в классическом представлении лицо неожиданно одухотворенным, придавая неправильным чертам мрачноватую торжественность. Ты бредишь, Поттер, обрываю я себя. С каких это пор ты любуешься лицом своего преподавателя? А с таких, отвечает внутренний голос, что мне удивительно спокойно в его присутствии. Несмотря на все угрозы превратить отработки в ад кромешный, Снейп просто привлек меня к своей исследовательской работе в качестве ассистента (мальчика для поручений, если быть совсем честным). В мои обязанности входит приготовление простейших ингредиентов, запись результатов экспериментов под диктовку, зачитывание всевозможных рецептов и прочий труд, не отмеченный печатью интеллекта. Я и сам посмеялся бы над подобным заявлением, но, похоже, это как раз то, что мне нужно - несколько часов покоя и незамысловатой работы, и чтобы никто не стоял над душой. Нет, Снейп не стал менее язвительным или невыносимым, его замечания и комментарии все так же бьют по самолюбию и самомнению, просто… Просто изменился я сам. Я не воспринимаю в штыки любую, даже самую безобидную - хотя их по-прежнему немного - фразу, не рычу и не огрызаюсь (ну разве что изредка). И еще: я с ужасом и тайным восторгом замечаю, что начинаю перенимать у Снейпа его своеобразную манеру выражаться. А вчера, глянув в зеркало после ставшей обычным явлением ссоры с Роном, я увидел изогнутую в негодовании бровь, смотревшуюся пугающе естественно на моем лице.
Ollyy: Так вот, возвращаясь к профессионализму Снейпа. Только теперь, увидев его за работой, я смог в полной мере оценить его талант. Теперь мне понятна причина его постоянного недовольства учениками - какими неуклюжими мы должны выглядеть по сравнению с ним. Глядя на порхающие над котлом бледные узкие ладони, испещренные пятнами от реагентов, наблюдая небрежность, с которой он добавляет в зелье ингредиенты, не бросив и взгляда в сторону рецепта, я впервые осознаю, что и зельеварение может быть творческим процессом. - Поттер, - слышу я недовольный голос, - неужели чтение отняло у вас так много сил, что вы изволили уйти в астрал ПРЯМО У МЕНЯ В АПАРТАМЕНТАХ! - Профессор, а разве вам не льстит то, что Золотой Мальчик, он же надежда магического общества, чувствует себя у вас в комнатах как дома?! - Знаете, Поттер, иногда я ужасаюсь тому чудовищу, которое сотворил из прекраснодушного гриффиндорца. - Если вы хотели оскорбить меня, то у вас ничего не вышло. Теряете хватку, профессор. Так что спасибо за «чудовищный» комплимент. - Поверьте мне, Поттер, если бы я хотел оскорбить вас, вы уже мчались бы прочь из моих апартаментов и моей жизни, размазывая слезы по лицу. - В таком случае, ценю ваше хорошее ко мне отношение, сэр. - Щенок, - рычит он с потрясающей неискренностью в голосе. - О, - говорю я, - обязательно запомню интонации, с которыми вы это произнесли. Вам следует запатентовать их. - Поттер, может, еще не поздно вернуться к прежней манере поведения? - беззлобно интересуется Снейп. - Огонь в глазах, негодование в голосе, ненависть в каждом жесте. Ну же, вспомните: перед вами проклятый слизеринский ублюдок, ненавидевший вашего отца и крестного и предположительно виновный в их гибели, оскорбляющий ваших друзей противный Мастер Зелий. Плюс, живущий в мрачных и сырых подземельях. В точку, - думаю я. Снейп только что на удивление точно охарактеризовал мое прежнее отношение к нему. Год назад я сам подписался бы под этими словами (если бы их произнес не сам объект моей тогдашней ненависти). Три месяца назад, если быть совсем точным. Все изменилось… Летом. И помогли мне в этом, как ни странно, члены Ордена Феникса. После того, как они пригрозили Дурслям, родственнички от прямых оскорблений перешли к тактике игнорирования. Их отношение ко мне можно описать тремя словами: «Они меня кормили». И все. Первую неделю я был на седьмом небе от счастья. Следующие полторы пытался всячески спровоцировать ненависть, агрессию, презрение (да все, что угодно, кроме равнодушия) со стороны Дурслей. Месяц спустя после начала каникул я успокоился. Переделал все домашние задания на лето. Убрался в комнате (даже полы помыл!). Перечитал все книги. Когда дел не осталось, со скуки я начал думать. Обо всем. Обо всех. Именно тогда я впервые и задумался об искренности. О правдивости слов, о том, что стоит за лестью и оскорблениями, за проявлениями заботы и презрения. Я задумался о мотивах человеческого поведения. Это далось мне нелегко, но я признал: ни один человек (начиная с Дамблдора и заканчивая мной) не говорит правду в любой ситуации. Далеко не всегда то, что мы говорим, совпадает с тем, что мы думаем. Когда я совладал с приступом ненависти и презрения (к окружающим и к самому себе), вызванным этим открытием, то задумался: «Почему?» Вот тогда-то я и понял, что пришло время пересмотреть отношение к окружающим. Пришло время судить о людях не по словам, а по делам. Что, в свою очередь, вызвало ряд интересных открытий. - Мрачных и сырых, говорите, - произношу я, демонстративно оглядывая комнату. - А по-моему, во вполне уютном и комфортабельном подземелье. - Поправка принята, - добродушно (по снейповским меркам, конечно) соглашается он. - Позвольте мне не тратить мое и ваше время, опровергая всю остальную ерунду, которую вы здесь наговорили. Провокация провалилась, профессор. - Экзамен на наглость сдан, - наконец, говорит Снейп и мстительно добавляет, - на троечку с минусом. - Тогда продолжим завтра, - предлагаю я. - В то же время? - О, нет, - размеренно произносит он, - на завтра у меня совсем другие планы. - А они включают в себя мое присутствие? - интересуюсь я.
Ollyy: - Какая трогательная тяга к труду, - собеседник не может удержаться от сарказма. - Что ж, если вы готовы променять посиделки в «Трех Метлах» в компании друзей и фанатов на изматывающую прогулку по маггловской части Лондона со мной, милости прошу. Вы совсем не слушали меня, Поттер. И почему я не удивлен, - произносит он в ответ на мой непонимающий взгляд. - В зелье, которое я пытаюсь приготовить, слюну дракона необходимо заменить другим компонентом со сходными свойствами. Однако кора дуба нейтрализует все природные ингредиенты, поэтому я вынужден прибегнуть к помощи химии. В которой магглы добились значительного успеха, как это ни странно. Признаться, Поттер, - продолжает он, - твое присутствие может даже оказаться полезным, в качестве исключения. Я… довольно давно не был в маггловском мире. Будешь моим проводником. - Есть, сэр, - рапортую я и направляюсь к выходу. Ну разве Снейпу объяснишь, что я на самом деле чувствую себя спокойно в его обществе. Еще и за оскорбление это сочтет. А мне и правда нравится просто работать с ним, временами беззлобно переругиваясь. Он единственный, кто не видит во мне пророка и мессию в одном лице, не требует спасать мир с идиотской улыбкой на губах. С ним я чувствую себя нормальным, наконец. Обычным, ни кому и ни чем не обязанным человеком. Но я не собираюсь делиться этими рассуждениями со Снейпом. И все же где-то глубоко внутри во мне теплится надежда, что он и сам прекрасно все понимает. - В двенадцать около отделения Гринготтса в Хогсмиде. Ждать вас я не намерен, так что потрудитесь не опаздывать, - меланхолично произносит он, не повышая голоса. ***** Несмотря на бессонную ночь, чувствую себя бодрым как никогда. С Гермионой и Роном я предусмотрительно объяснился еще вчера. Едва ли эти оправдания выглядели убедительно, но я честно бормотал что-то об отработке и злобном Мастере Зелий. Интересно, все рыжие такие доверчивые или это характерная черта Уизли? С Гермионой все немного сложнее. Она однозначно не купилась на мою неумелую ложь, но и ничего не сказала. Просто подруга безо всяких споров признает за мной право на секреты и, как мне кажется, даже поощряет стремление к принятию самостоятельных решений. Я не могу не думать о том, насколько изменились мои отношения с друзьями. Довольно долго Рон был для меня на первом месте, и мы оба лишь терпели Гермиону за ее помощь в учебе и дельные советы. До недавних пор я вообще скептически относился к возможности дружбы между мужчиной и женщиной, считая, что рано или поздно она неизбежно перерастет в сексуальное влечение. Рад, что сама жизнь доказала ошибочность моих рассуждений. Мне кажется, люди просто переоценивают значение таких факторов, как пол или возраст, например. Ну и что с того, что Гермиона - девушка? Будь она мужчиной, разве это что-нибудь бы изменило в наших отношениях? Нет, - твердо говорю я себе, - нет. Мы отлично понимаем друг друга, нам интересно проводить время вместе. Так при чем здесь физиология? Я бросаю взгляд на часы, и все размышления мигом вылетают из головы. Уже без четверти двенадцать, и мне придется очень поторопиться, чтобы прийти на встречу со Снейпом вовремя. Он ведь и правда может уйти без меня, - думаю я, пробегая к выходу из замка. Почему-то эта мысль мне неприятна, и я напоминаю себе, что нужен профессору. Хотя бы как проводник в мире магглов. Он же сам сказал, что давно там не был, ведь так? Но я не хочу проверять, дождется ли меня Снейп. Зачем все усложнять? Осталось три минуты, и этого времени как раз хватит на то, чтобы добежать до Хогсмида. Просто… ну, стоит прибавить скорость. Когда я, наконец, добираюсь до входа в банк, то с удивлением отмечаю, что Снейпа нет. Я оглядываюсь, стараясь успокоить дыхание. Сердце переполняется дурацкой гордостью - все-таки успел вовремя. - Кого-то ждете, Поттер? - раздается знакомый голос откуда-то со спины. - А вы опоздали, профессор, - игнорируя его предыдущую реплику, замечаю я. - Поттер, все очень просто - я с самого начала знал, что вы опоздаете, поэтому и решил не утруждать себя бессмысленным ожиданием. - Очень предусмотрительно с вашей стороны, - не могу не съязвить я и безо всякого перехода задаю вопрос, который волновал меня все это время. - А как мы попадем в Лондон? - Аппарируем. - Но я еще не сдал экзамен по аппарации. - Именно поэтому я аппарирую нас обоих. - А мне что нужно делать, сэр? - Домашнее задание по зельям, - усмехается он и сухо добавляет, - просто возьмите меня за руку. Я поворачиваюсь лицом к моему собеседнику и протягиваю ему руку. Чувствую резкий рывок, картинка перед глазами смазывается, и уже в следующую секунду я обнаруживаю, что пейзаж вокруг нас изменился. Я начинаю нервно хихикать.
Ollyy: - Что, Поттер, умудрились растерять последние остатки мозгов при аппарации? Я понимаю, что веду себя невежливо, но просто не могу сдержать рвущийся наружу хохот. Снейп терпеливо ждет, пока я отсмеюсь, его недовольство выдают лишь сердито нахмуренные брови. - Сэр, - осторожно произношу я, вернув себе способность говорить, - боюсь, вы не можете появиться в маггловской части Лондона в таком виде. - И что конкретно вас не устраивает, Поттер? - произносит он, даже не пытаясь скрыть раздражение в голосе. - За последнее время мода сильно изменилась. Никто уже не носит сюртуки и часы на цепочке. Как бы Вам не шел этот наряд! - мысленно добавляю я. - И, - Снейп явно ждет от меня каких-то предложений. Я в растерянности оглядываюсь по сторонам, изо всех сил стараясь придумать что-нибудь дельное. Взгляд скользит по вывескам расположенных на улице магазинов, пока не натыкается на скромную черно-белую табличку «Имидж-агентство Корвус». - Однако эта проблема легко решается, если вы, конечно, захватили с собой достаточное количество фунтов. - Я давал вам повод сомневаться в моей кредитоспособности? - уязвлено интересуется он. - Нет, сэр, - бормочу я, почти что силой заталкивая его в приоткрытую дверь, - я подожду вас снаружи. Через сорок минут я начинаю сомневаться в том, правильное ли решение принял. На дворе сентябрь месяц, и на улице довольно тепло, но, простояв на ветру более получаса, я уже сам готов оспорить это утверждение. Надо было захватить куртку, - бормочу я вполголоса. - Кого-то ждете, Поттер? - раздается знакомый голос откуда-то из-за спины. Меня преследует ощущение дежа вю. - И довольно давно, профессор, - сердито отвечаю я и поворачиваюсь к нему лицом. Ого! В смысле, ничего себе! Стоящий передо мной человек - определенно Снейп. И он определенно не похож на того Снейпа, который зашел в магазин полчаса назад. Я внимательно оглядываю моего спутника и с удивлением отмечаю, что в его облике ничто коренным образом не изменилось. Все те же темные волосы до плеч, теперь чисто вымытые и аккуратно подстриженные, мягким облаком окружают лицо; кожа потеряла желтоватый оттенок и выглядит просто бледной; фигура… Я вдруг понимаю, что никогда раньше не видел профессора без мантии, скрывавшей очертания тела. Снейп худощав, светло-серые джинсы обтягивают стройные ноги и узкие бедра, черный цвет свитера льстит бледной коже. И это о нем Рон говорил, что он выглядит на все пятьдесят?! Стоящему рядом со мной и насмешливо смотрящему на меня мужчине я не дам больше 30. - Поттер, может, прекратите изображать из себя соляной столп и соизволите сопроводить меня в Лондон? - Да, профессор, - только и могу ответить я. За три часа мы исходили Лондон вдоль и поперек. Ноги слегка гудят от усталости, робко напоминая о пройденных километрах, но я не решаюсь просить моего спутника об отдыхе. Искоса гляжу на Снейпа - он выглядит таким же бодрым, как и несколько часов назад. Похоже, он даже наслаждается прогулкой. Чего не скажешь обо мне, - сердито думаю я. И это странно, ведь раньше я с большим удовольствием бродил по городу. Просто… просто неожиданно меня стали раздражать люди. И чего они постоянно глазеют на нас? Хотя нет, не на нас, а на Снейпа, - поправляю себя. Каждая вторая особа от пятнадцати до пятидесяти считает своим святым долгом с восхищением таращиться на моего спутника. Только что знакомиться не подходят! Хотя, думаю, еще полчаса и… А еще, пятнадцать минут назад Снейпу нагло подмигнула проходившая мимо девушка!!! Совсем лондонцы обнаглели! - Поттер, судя по вашему кислому виду и заплетающейся походке, вы устали. - Да, и, признаться, я изрядно проголодался. - Ну что ж, думаю, вы заслужили небольшое поощрение за вашу помощь, и мой кошелек выдержит обед на двоих в каком-нибудь ресторане. - Сэр, я не нуждаюсь в благотворительности. Родители оставили мне достаточно средств к существованию. - Поттер, у вас удивительный талант опошлять все, что только можно. Я же сказал, что это простой знак благодарности. Но если вы настолько тупы, что не в состоянии понять разницу между… Кажется, он готов развивать эту тему до бесконечности. Поэтому я просто прерываю его единственно доступным способом: - Простите меня, сэр. Мне и правда жаль, что я, пусть и невольно, оскорбил вас. - Поздравляю, это ваша первая разумная мысль за сегодня. Впрочем, продолжайте, я хочу сполна насладиться удивительным моментом - Великий Гарри Поттер не только признает, что не прав, но даже просит прощения!
Ollyy: - Ха-ха-ха, очень смешно… сэр. - Всегда к вашим услугам, Поттер. Так как насчет вон того заведения? - говорит он, указывая на слегка обшарпанное здание с вывеской «У Пита». Я уже начинаю кивать, как вдруг замечаю обнимающуюся парочку, выходящую из этого заведения. Вообще-то, они ничем не примечательны, за исключением того факта, что оба - мужчины. Я перевожу взгляд на Снейпа, пытаясь понять, знал ли он, куда собирался идти обедать. - Сэр, - осторожно произношу я, - Вы непременно хотите весь обед провести, отбиваясь от назойливых ухажеров? - он смотрит на меня с вежливым интересом, всем своим видом демонстрируя непонимание. - Судя по всему, это гей-бар. - Поттер, вы мне льстите. И тут я взрываюсь: - Вот только не надо делать вид, что вы не замечали назойливого внимания к вашей персоне во время нашей прогулки! Да на вас таращился каждый чертов прохожий! - О, - только и произносит Снейп и, немного помедлив, продолжает, - но ведь со мной сам Золотой Мальчик, так что я спокоен. - Предлагаете отгонять от вас ухажеров мухобойкой? Или сразу переходить к Аваде? - Все гораздо проще, Поттер. Ну же, напрягите то, что вы привыкли гордо именовать мозгом. - Вы… - меня оглушает понимание того, что имел в виду мой собеседник, - вы хотите сказать, что нас примут за парочку?! - Более того, Поттер, мы даже не будем никого в этом разубеждать. Эту реплику я просто не могу оставить без ответа. - Тогда мне придется называть тебя по имени,… Северус, - томным шепотом произношу я, нервно пытаясь нащупать в кармане палочку. Так, на всякий случай. Молчание затягивается, и я уже почти готов проклинать себя за глупость, как вдруг… - Запросто, Гарри, - сверкнув глазами, соглашается он. Ну что ж, вынужден признать: все оказалось не так плохо, как я себе представлял. И когда мы вошли в полутемное помещение, и когда сели за столик и сделали заказ, даже когда мой спутник достаточно грубо отказался от спиртного, на нас никто не обратил особого внимания. Мое разошедшееся на полную катушку воображение рисовало сцены одна страшнее другой: то все посетители бара сходу набрасываются на Снейпа, то (что еще хуже) на меня. Реальность же такова, что мы спокойно сидим за угловым столиком и поглощаем обед. За все время, что мы здесь провели, мы не перекинулись и парой слов. Теперь же, когда голод утолен, я могу, наконец, осмотреться. Столики по соседству заняты оживленно беседующими друг с другом мужчинами, пришедшие сюда в одиночестве расположились за стойкой. До меня долетает обрывок чьего-то разговора: - … уверен, они просто родственники. - Что, хочешь подойти попытать счастья? - А что, если и так? - И какой же тебе приглянулся? - Безусловно, тот, что постарше, но и второй на худой конец сойдет. Можете считать меня параноиком, но мне кажется, что речь идет о нас со Снейпом. Наверное, мы и правда похожи на родственников, думаю я, - оба высокие, худые, с длинными черными волосами… Только почему-то меня не радует такая перспектива. Я четко понимаю одно - если я не хочу наблюдать за приставаниями какого-то придурка к Снейпу, нужно немедленно что-то предпринять. Перевожу взгляд на своего спутника, надеясь увидеть на его лице какую-нибудь подсказку. Есть. Я неторопливо протягиваю руку и заправляю профессору за ухо длинную прядь черных волос, которая так и норовит попасть ему в рот. - Так гораздо удобнее, Северус, - произношу я достаточно громко. Надеюсь, тот факт, что я обратился к нему по имени, заставит его понять, что я просто работаю на публику. Но есть и кое-что еще… Только что я второй раз назвал его по имени, - думаю я. И мне дико нравится вкус холодновато-аристократичного «Северус» у меня на губах. В самом звучании этого имени мне слышится что-то магическое, заставляющее вспомнить о пронзительной синеве октябрьского неба. Секунду или две Снейп молча смотрит на меня, затем опускает бледную руку мне на макушку и легонько ерошит волосы: - Спасибо, малыш, - только и говорит он. Интересно, мне показалось или я и правда слышу приглушенное чертыханье откуда-то со стороны? - Ладно, хорошенького понемножку, Гарри, - доносится до меня спокойный голос, - думаю, нам стоит вернуться в Хогсмид. Я бросаю быстрый взгляд на часы и озабоченно произношу: - На сколько назначен общий сбор на площади? На пять? - А разве не на шесть? Черт, быстро собирайся - мы опаздываем! Снейп стремительно поднимается со стула, не глядя, бросает на стол несколько смятых купюр и, схватив меня за руку, практически волоком вытаскивает из бара в какой-то грязный переулок. Я только открываю рот, чтобы выразить недовольство таким поведением, как мой спутник рывком привлекает меня к себе и аппарирует.
Ollyy: Миг - и мы оказываемся прямо в центре хогсмидской площади. Я теряю равновесие и практически оседаю на руки Снейпу. ***** Первое, что я вижу, открыв глаза, - это шокированные лица старшеклассников и преподавателей. - Э-э-э, так мы не опоздали? - только и могу глупо произнести я. - Ну что вы, Поттер, мы очень даже вовремя, - с убийственной иронией отвечает Снейп и довольно бесцеремонно стряхивает мои руки со своей талии. - Кх-м, - вступает в нашу беседу Дамблдор, - я рад, что вы успели. Гарри, друзья уже начали беспокоиться за тебя, иди к ним. Несмело оглянувшись на Снейпа, словно надеясь, что он не захочет меня отпускать (совершенно напрасно), я становлюсь рядом с Гермионой и Роной, полностью игнорируя «Значит, отработка, говоришь?» последнего. Мне кажется, что на меня уставились все студенты, но когда я решаю проверить это предположение, то вижу, что в центре внимания на сей раз оказался вовсе не Мальчик-Который-Выжил, а Мастер Зелий. С полминуты я просто не могу понять, в чем же дело, а потом вспоминаю - Великое Преображение: Снейп до и после - найдите десять различий. Дамблдор негромко покашливает, стараясь привлечь внимание всех собравшихся: - Ну что ж, профессор Снейп и Гарри, пусть и не намеренно, испортили мой сюрприз, - школьники наконец-то проявляют некое подобие интереса к речи директора, - хотя, конечно, сложно придумать более эффектное появление. Вообще-то, это объявление я планировал сделать сегодня после ужина, однако, думаю, не произойдет ничего страшного, если мы поговорим немного раньше. Как вы, наверное, заметили, у многих из вас сократилось количество часов маггловедения. Но это не означает, что этому предмету мы будем уделять меньше внимания. Просто основной упор решено сделать на внеклассную работу. Метод, так сказать, прямого погружения. Студенты разобьются на пары, где один - чистокровный маг, абсолютно не знакомый с жизнью вне волшебного сообщества, а второй прожил с магглами достаточное количество времени. По субботам вы будете самостоятельно посещать Лондон и знакомиться с жизнью и традициями магглов. Более того, к концу года каждая группа должна будет подготовить доклад на произвольную тему, которую вы и будете разрабатывать в течение семестра. И еще одно дополнение - мы решили, что в целях укрепления дружбы между факультетами в паре будут работать учащиеся из разных Домов. Что касается тебя, Гарри, то ты будешь работать в паре с профессором Снейпом. Это связано с тем, что многие Упивающиеся Смертью по-прежнему на свободе. - Здесь я, забыв обо всем, начинаю выискивать взглядом Снейпа в толпе. Что все это значит? Над каким таким проектом мы работаем? И почему, черт побери, профессор не удосужился меня об этом предупредить?! Я всматриваюсь во внешне невозмутимое лицо Снейпа, и гнев неожиданно утихает. Что-то подсказывает мне, что профессор удивлен не меньше, просто, в отличие от меня, он хорошо притворяется. Мысленно я напоминаю себе зайти к Снейпу вечером, чтобы все окончательно прояснить. - И последнее, - слегка повышает голос директор, - я принял решение отменить на время школьную форму. Вместо нее все мы, даже преподаватели, будем носить маггловскую одежду. А теперь вернемся в замок. И мы идем к зданию школы, не замолкая ни на минуту. Взволнованные голоса полны неприкрытого восторга, одноклассники уже активно строит планы на эти занятия, лишь я один не могу подобрать слов. ***** Как ни удивительно, нововведения директора практически никого из учеников не шокировали. Я, признаться, ожидал более бурной реакции, чем «Ну Гарри, ты же знаешь, он просто сумасшедший старик». Плюс ко всему, многие студенты из чистокровных семей дождаться не могли поездки в Лондон. Никакого снобизма, одно лишь желание выбраться на весь день из-под опеки учителей и вволю повеселиться. На несколько дней главной темой разговоров во всех уголках школы стал выбор партнера для работы. Многие из гриффиндорцев вообще восприняли происходящее как некое подобие свидания вслепую. Рон целых полчаса ходил с ужасно обиженным видом, приставая ко всем, имевшим несчастье оказаться рядом, с одним-единственным вопросом: «Почему нельзя выбрать себе в пару ученика из своего же Дома?». Однако он очень быстро утешился, пригласив Ханну Эббот из Хаффлпаффа. Гермиона была одной из немногих, кто вообще никак не комментировал происходящее. Рон попытался выведать у нее, с кем она собирается работать, но был вежливо и недвусмысленно послан. Что касается меня, то я попытался самостоятельно проанализировать произошедшее. Вариантов было два: либо расписаться в собственной глупости и считать, что все было простым совпадением, либо признать, что Дамблдор гораздо хитрее и сообразительнее, чем казалось. Выбор, в общем-то, невелик.
Ollyy: В понедельник за завтраком выяснилось, что студенты серьезно подошли к просьбе (лучше сказать, приказу) Дамблдора. Народ щеголял в самых разнообразных одеяниях, поражая подчас оригинальностью цветовых и стилевых решений. Я смог удержаться от смеха, увидев Рона в шотландке. Поглядев на Невилла в берете со страусиным пером, я даже не улыбнулся. МакГонагалл в банном халате (мне кажется, она надела его специально) не вызвала и тени усмешки на моем лице. Но… Я сломался на Гойле. Гойл, шкафообразный малфоевский подпевала (сам Малфой, кстати, был одет как всегда элегантно) вдребезги разбил мое самообладание. Я хохотал десять минут, и примерно столько же не мог стереть улыбку со своего лица. Да что там, я хихикал вплоть до начала первой пары (и если бы она была не у Снейпа, ржал бы до самого обеда). И вот я сижу в кабинете зельеварения, пытаясь успокоиться и не смотреть в ту сторону, где сидит Гойл. Занятие начнется через несколько минут, а я все никак не могу перестать хихикать. Гарри, сосредоточься, - говорю я сам себе, - и думай о чем-нибудь нейтральном. Квиддич. Экзамены. Розо… Дурсли. Мытье посуды. Розовая… Черт, черт, черт. Солнышко светит. Сентябрь. Розовая… Это же надо, вырядиться в ТАКОЕ! Да где он это вообще откопал?! - Могу я поинтересоваться, что стало причиной вашего истерического смеха, мистер Поттер? - Розовая балетная пачка, - машинально отвечаю я, даже не поворачивая головы. И лишь тут до меня доходит что и, главное, кому я сказал. - Хотите себе такую же? - слышу я бархатистый голос. - Боюсь, это не ваш размер, но уверен, что мистер Гойл с удовольствием даст вам ее поносить. И, кстати, отработка сегодня в шесть за неподобающее поведение на занятии. - Да, сэр, - только и говорю я, взглядом пытаясь прожечь дыру в парте. Да, я понимаю, что все вышесказанное не более чем хорошо продуманная самим Снейпом и, скорее всего, одобренная Дамблдором попытка замаскировать истинную причину наших встреч, но… Всегда остается какое-нибудь дурацкое «но». И сегодняшний разговор не исключение. Мог бы и не унижать меня при всех!!! Ну и ладно. Ну и подумаешь. Ну и пусть. Нравится ему меня оскорблять - пожалуйста. Я тоже в долгу не останусь. Сегодня же, во время отработки. Он мне скажет: «Добрый вечер, Поттер. Не можете дождаться встречи с котлами?». А я отвечу… От разработки плана мести меня отвлекает мятый лист пергамента, упавший прямо мне на колени. Я зол настолько, что даже не пытаюсь хоть как-то замаскировать свои действия - демонстративно разворачиваю записку и читаю: Поттер, почему тебе ВСЕГДА везет! Сначала работа со Снейпом, а теперь еще и отработка. Будь другом, устрой так, чтобы в Лондоне мы столкнулись. Лаванда. Это что, шутка?! С каких это пор отработки со Снейпом стали счастьем? Лаванда что, совсем спятила (что не удивительно - при ее-то увлечении Предсказаниями)! Я оборачиваюсь к ней и взглядом пытаюсь выразить все свое недоумение. Секунд десять она смотрит на меня с подозрением, а потом пальцем указывает куда-то перед собой. Машинально я оборачиваюсь. Какаду, удобно устроившийся в клетке прямо на рабочем столе Снейпа, поднимает голову от миски с зерном и произносит, удивительно точно копируя интонации (мои интонации): «Ничего себе!». Я вжимаю голову в плечи, ожидая неизбежного, как тыквенный сок за завтраком, «И что вас так удивило, мистер Поттер?». Проходит минута, но в классе по-прежнему тихо. Подождав для верности еще секунд тридцать, я все-таки решаюсь поднять голову. Мой взгляд снова упирается в Снейпа. Гойл настолько поразил мое воображение, что я не обращал внимания ни на что и ни на кого другого. Напрасно. Снейп, как видно, тоже пошел навстречу пожеланию директора и надел маггловскую одежду: простые черные брюки и черную же рубашку с небрежно завязанной шнуровкой. Волосы он собрал в хвост, перетянув лентой на затылке.
Ollyy: Откуда-то из-за спины я слышу приглушенное: «Ну разве он не прелесть?!». И это неожиданно выводит меня из себя. На Снейпа теперь что, все старшекурсницы вешаться будут?! Вон, Лаванда мне уже записку настрочила, наверняка, и другие скоро последуют ее примеру. Словно в ответ на эти мысли мне на колени шлепается еще один пергамент. Со злостью, которой и сам от себя не ожидал, рву несчастный лист бумаги в клочья. Черт, я просто физически ощущаю, как самообладание капля за каплей испаряется из моего тела! Но я не собираюсь позволять себе такую роскошь, как проявление эмоций на публике. Поттер, перестань бессмысленно злиться и подумай, если еще не разучился, конечно, - говорю я себе. Итак, что же привело тебя в такую ярость? Записка Лаванды? Нет. Внешний вид Снейпа? Снова нет. Навязчивое внимание к Мастеру Зелий со стороны твоих одноклассниц? Нет!!! Быть не может. Хорошо, копаем дальше. Что же могло разозлить мистера Поттера, спасителя всего магического мира и просто очень правильного мальчика? Озарение вводит меня в ступор, как хорошая порция Ступефая. Да я банально ревную. Завидую, если быть совсем точным. Скромному герою не хватает всеобщего восхищения и обожания. Как там говорил Снейп: «Наша новая знаменитость»? Значит, он все же был прав тогда, шесть лет назад, и я сознательно напрашиваюсь на комплименты? Секундная радость от этого странного понимания проходит, и я неожиданно впадаю в ярость. Ах, он это предвидел! Ах, он так и знал! Ну, ладно - пришла пора оправдать столь нелестные ожидания. И на этот раз я действительно привлеку всеобщее внимание. ***** Тишина обволакивает меня как осенний лондонский смог. Гриффиндорская спальня и безмолвие - никогда не думал, что когда-нибудь употреблю эти два слова в одном предложении. Что ж, еще одно подтверждение моих слабых способностей в предсказаниях. Впрочем, это меня нисколько не расстраивает. Я просто наслаждаюсь возможностью побыть одному. Точнее, наедине с собой. Я впервые начинаю улавливать почти незаметную разницу между этими состояниями. Когда ты чувствуешь, как тишина комнат потихоньку проникает в тебя, исподволь заполняя темные уголки твоей души… Когда звуки кажутся лишними… Когда ты вынужден постоянно напоминать себе о необходимости дышать… Когда твое «я» растворяется в оглушительном безмолвии мира и, лишь почти потеряв его, ты чувствуешь отчаянную радость оттого, что остался собой… Когда, вынырнув из темных глубин своих мыслей, ты буквально ослеплен ярким солнечным светом… Нет, в эти моменты ты не одинок, ты просто пристально вглядываешься в бездну, именуемую душой, искренне надеясь, что в ответ бездна начнет всматриваться в тебя. Наверное, осознанное стремление к одиночеству - самый яркий признак взросления. Ничего удивительного, что Рон так и остался ребенком, - лениво размышляю я. У него не только нет возможности уединиться, он с детства не приучен любить тишину. Думаю, это обычная проблема детей из больших семей, живущих в маленьких домах. Они привыкают к постоянному шуму и уже не могут жить без него. Беспечные существа, обреченные на вечное детство. Рон, я смотрю на тебя сверху вниз, одновременно поражаясь твоей незрелости и отчаянно завидуя. Жить в черно-белом мире гораздо проще. Вот только познав всю притягательность и неоднозначность серого, я уже не могу вернуться к былой монохромности моего существования. Недовольное бормотание будильника возвращает меня к реальности, в которой, надо признать, я веду себя откровенно по-детски. Сейчас, когда острая зависть ослабила свою хватку, я почти готов отказаться от задуманного. Почти. Но маленький мальчик во мне все так же прыгает от восторга, убеждая придерживаться разработанного плана. Первым пунктом которого стоит опоздание. Я намерен по возможности драматично обставить свое появление, даже если это будет стоить мне завтрака.
Ollyy: Я бросаю еще один взгляд в зеркало, чувствуя себя странно польщенным его неожиданным «Просто красавец». Не то, чтобы я с ним полностью не согласен. Тайный визит в маггловский Лондон вчерашним вечером не прошел даром (а уж чего стоило убедить Дамблдора отпустить меня туда в сопровождении Хагрида!), хотя и опустошил кошелек. Первым делом я направился к окулисту, где приобрел контактные линзы (я долго думал, но решил сегодня отдать предпочтение новым очкам в тонкой изящной оправе). Затем я совершил набег на какой-то магазин одежды, приведя всех продавцов в восторг своей щедростью и накупив ворох новой (наконец-то) одежды. Думаю, не стоит и упоминать про поход в парикмахерскую. Нет, мои волосы не укротили, они по-прежнему торчат во все стороны, но теперь беспорядок на моей голове производит впечатление тщательно продуманной укладки. Все свои покупки я, уменьшив, тайком пронес в спальню и не доставал до сегодняшнего утра, пока одноклассники не ушли завтракать. Лишь теперь я вывалил всю одежду на кровать и самозабвенно роюсь в этой куче, пытаясь выбрать что-нибудь, соответствующее моему настроению. Какому? Сегодня я настроен купаться во всеобщем восхищении и разбивать сердца (возможно). Доказать, что я не простой, а очень даже симпатичный Золотой Мальчик. Мысли о том, с чего это меня так заинтересовала собственная внешность, я предпочитаю игнорировать, задвигая на край сознания. Итак, что мы имеем? Дано: одно сдвоенное занятие по зельям у одного мрачного как по характеру, так и по цветовой гамме его одежды профессора в одном не менее мрачном подземелье. Вопрос: как переключить внимание одноклассников, очарованных темной аурой сексуальности (это я сказал?!) своего преподавателя на мою (не)скромную персону? Решение: сыграть на контрасте, благо это достаточно легко. Ведь мы со Снейпом словно разноименные заряды, он - «минус» (злой, саркастичный Упивающийся Смертью), а я - «плюс» (добрый мальчик-сирота, готовый отдать свою жизнь за торжество света). Руководствуясь этой мыслью, я решительно выдергиваю из вороха одежды белые штаны со множеством карманов и белую же футболку. Немного подумав, вынимаю волшебную палочку и, направив ее на футболку, бормочу заклинание. Еще с полминуты наслаждаюсь произведением своего труда - на белом фоне расправил широкие крылья благородный грифон, сжимающий в когтях земной шар. Чуть ниже рисунка идет надпись, выполненная в золотисто-красных тонах: «Грифон торжествует». Я мстительно хихикаю, представив себе реакцию слизеринцев на эту милую шутку. Из комнаты я выхожу, лишь услышав, что звонок на урок уже отзвенел. Бегом добираюсь до подземелий, на несколько долгих секунд застываю перед дверью в класс, пытаясь выровнять дыхание, затем, собрав всю свою решимость в кулак, стучу в дверь и сразу же прохожу внутрь. Кабинет приветствует меня сыростью и размеренным «Пять балов с Гриффиндора за опоздание, мистер Поттер». Я спокойно прохожу к своей парте, сажусь и достаю учебники, мысленно считая до двадцати. Однако уже на счете «девять» Лаванда превосходит все мои ожидания, выкрикнув «Ого, Поттер, это ты?» и заработав дополнительные минус десять баллов. Еще через минуту она присылает мне записку с предложением сходить куда-нибудь на выходных. Спустя двадцать минут я начинаю размышлять, стоит ли мне сохранить все эти образчики эпистолярного жанра на память или простым Инсендио избавиться от вороха ненужной макулатуры. В очередной раз убедившись, что Снейп не обращает на меня ни малейшего внимания, вздыхаю и превращаю записки на моем столе в кучку пепла. Еще через пятнадцать минут я понимаю, что мне смертельно скучно. Помявшись несколько секунд ради приличия (на самом деле я уже давно решил, что делать), по возможности незаметно достаю палочку и, направив ее на Снейпа, шепчу заклинание.
Ollyy: Я настолько увлечен поздравлением самого себя с удачным выбором рисунка, что не сразу замечаю смешки и тихие возгласы, доносящиеся со всех концов класса. Снейп же реагирует молниеносно: услышав перешептывания учеников, он практически моментально определяет их причину - на его черной рубашке, еще с утра бывшей однотонной, теперь красуется большой серебристо-зеленый питон, сардонически поглядывающий на замершего перед ним с выражением ужаса в широко раскрытых глазах белого кролика. Шея последнего обмотана полосатым шарфом, цвета которого меняются каждые десять секунд. Я с удовольствием наблюдаю за тем, как на смену гриффиндорским красному и золотому приходит черно-желтая хаффлпаффская гамма. Кроме того, я снабдил рисунок подписью: «Скажи «нет», если осмелишься». Понаблюдав некоторое время за меняющейся картинкой, Мастер Зелий безошибочно определяет виновника сего маленького переполоха и смотрит на меня с тем же выражением, с которым питон на его груди гипнотизирует кролика. Вооружившись всей своей наглостью, я не отвожу взгляд, упрямо уставившись в глаза преподавателю. Неизвестно, сколько бы еще продолжалась эта дуэль взглядов, если бы Веритасерум (вот не думал, что у Снейпа есть чувство юмора) не оторвался от своей кормушки и не произнес «Три балла Гриффиндору» удивительно знакомым голосом. От удивления Снейп моргает (я выиграл!), смотрит на своего питомца и, сардонически ухмыльнувшись, произносит: «Я не буду отменять решения моего фамильяра. Однако смею вас уверить, что еще до конца занятия от этих баллов не останется и следа». И вот так всегда - он просто обязан оставить последнее слово за собой. Однако за ужином в Большом Зале я с радостью отмечаю, что Снейп так и не убрал мой маленький подарок со своей идеально черной рубашки. ***** Странно, но за последние полмесяца я настолько привык проводить выходные в Лондоне, что с нетерпением жду наступления субботы. Моя радость совсем не похожа на ту эйфорию, которую, должно быть, испытывают чистокровные волшебники, впервые столкнувшись с миром магглов. Я не пытаюсь зачаровать автобусы или вступить в беседу с телевизорами. Я провел среди магглов первые одиннадцать лет своей жизни, и пусть уже не воспринимаю их мир как родной, но все же чувствую странную ностальгию, очутившись в шумной суете мегаполиса. Глядя на проезжающие мимо машины, на торопящихся по своим делам лондонцев, на переполненные людьми магазины и рестораны, я словно прощаюсь с давнишней мечтой, из которой вырос незаметно для себя самого. Чтобы отвлечься от этих размышлений, я пытаюсь представить себе Снейпа, раздраженно орущего, к примеру, на банкомат. Не получается. Да и вообще, еще во время нашего первого похода в Лондон я заметил, что был нужен моему спутнику только как проводник. Все маггловские обычаи и традиции были ему хорошо знакомы. Если бы я точно не знал, что в Слизерин попадают лишь чистокровные волшебники, то решил бы, что их декан - полукровка. Хотя… Ведь меня-то Сортировочная Шляпа едва не отправила в подземелья, так что тезис о чистокровности слизеринцев представляется сомнительным. Не то, чтобы меня это волновало. Если Волдеморт хочет забивать себе голову генеалогией своих слуг - пожалуйста, но я вовсе не собираюсь следовать его примеру и судить о своих знакомых по чистоте их крови. - Ну что, Поттер, пообедаем перед возвращением в Хогвартс, как обычно? - тихий голос выводит меня из размышлений. - Надеюсь, вы не забыли захватить с собой мухобойку? - Как всегда уверены в собственной неотразимости, профессор? - А вы как всегда неподражаемо наглы, Поттер? - О, сэр, у меня были хорошие учителя. - Учителя, - повторяет он, делая ударение на последний слог, - а я-то думал, что один в ответе за ваше прогрессирующее хамство. - О, нет, - язвительно парирую я, но сразу же сбиваюсь на серьезный тон, - вы и сами знаете, что практически все хотят манипулировать Мальчиком-Который-Выжил, а некоторым это даже удается.
Ollyy: - Дамблдор, - полуутвердительно полувопросительно произносит он. - Дамблдор, - эхом отзываюсь я. Не знаю, что хочу услышать в ответ. Слова сочувствия и понимания? Соболезнования и обещания помочь? Реальность преподносит мне очередной сюрприз: - А чего вы хотели, Поттер? Вы сами позволили ему это. Несмотря на отчаянное желание возразить, я не могу не признать, что мой собеседник полностью прав. - Что, никаких возражений и гневных тирад? - интересуется он с легким недоверием в голосе. - Продолжайте в том же духе, и я поверю, что вы наконец-то выросли. Поттер-Который-Вырос, - хмыкает он, - неужели чудеса никогда не прекратятся? Что же случится дальше? Луна упадет с небес на землю? Уизли перестанут размножаться? Волдеморт уйдет на пенсию и откроет питомник для бездомных собак? - Снейп прекратит изображать из себя невыносимого ублюдка и соизволит хоть раз улыбнуться? - в тон ему продолжаю я. - Вы хотя бы осознаете, мистер Поттер, насколько близки к потере полусотни баллов? - с ледяной вежливостью осведомляется он. Я оглядываюсь, захожу в полумрак помещения и парирую: - Каких баллов, Северус? - Туше, - признает он. Даже проигрывать Снейп умудряется с достоинством. Впрочем, он тут же продолжает, словно в ответ на мои невысказанные мысли. - Но не думай, что если сумел один раз меня переиграть, то сможешь повторить это достижение. - Надежда умирает последней, - с пафосом произношу я. - Именно, По… Гарри, - он вовремя вспоминает наш негласный договор на время пребывания в баре обращаться друг к другу по имени, - ты очень точно сформулировал проблему. Как говорится, устами младенца… - на долю секунды он замолкает, наткнувшись на мой нахмуренный взгляд, - хорошо, устами подростка, - здесь он язвительно улыбается, прекрасно понимая, что эта формулировка устраивает меня ничуть не больше предыдущей, - глаголет истина. - И, без сомнения, сейчас эта истина будет явлена мне во всем ее великолепии. - Если ты настаиваешь, - парирует он и повторяет мои слова, с удивительной точностью копируя интонацию, - надежда умирает последней. - 1:1, - признаю я, поднимая руки в знак поражения, - а теперь, может быть, поедим? - Я угощаю, - соглашается он, широким жестом указывая в сторону свободного столика у окна. - Может, мне даже удастся раскрутить тебя на выпивку? - озвучиваю я первую пришедшую в голову мысль. Я готов говорить что угодно, лишь бы сохранить эту атмосферу беззлобного подшучивания. Лишь бы не думать о неприятном. Лишь бы не сталкиваться с реальностью. Лишь бы хоть ненадолго продлить эту иллюзию общения на равных с умным человеком. Снейп внимательно смотрит на меня, и на миг мне кажется, что он понимает. - Поправь меня, если я ошибаюсь, - начинает он, - ты предлагаешь мне споить несовершеннолетнего подростка, предположительно склонного к агрессии, который к тому же является моим студентом? - Я ничего не отвечаю, лишь выжидающе смотрю на него. - Что ж, это будет даже забавно, - признает он, - а если я сообщу об этом Волдеморту, то, вполне вероятно, получу благодарность с занесением в личное дело. - Тогда предлагаю выпить за твою головокружительную карьеру, - не остаюсь я в долгу. - Скотч? Пиво? Вино? - спрашивает он, выжидающе подняв бровь. Готов биться об заклад, ему прекрасно известно о моей полной неосведомленности в предмете. - На твой выбор, - я пытаюсь выкрутиться. На долю секунды он довольно улыбается, и я готов поспорить, что в очередной раз поступил именно так, как он предполагал. Затем Снейп взмахом руки подзывает официанта и заказывает бутылку какого-то виски. - Ну что ж, проверим, умеет ли наш Золотой Мальчик пить. Первый раз? - светским тоном интересуется он. Я просто киваю в ответ, за всю свою жизнь я действительно не пробовал ничего крепче сливочного пива. - Что ж, поздравляю с блестящим выбором компании для очередного морального падения, - продолжает он, - когда буду писать мемуары, постараюсь не упустить ни единой неприятной подробности. - Взаимно, - произношу я с вызовом в голосе. - Так это соревнование? - усмехается Снейп, разливая виски по бокалам, - и каков же будет приз? - Желание? - тоном прилежной ученицы предлагаю я. - Ну же, Поттер, прояви чуть больше фантазии, - нетерпеливо говорит он, - ты бы еще поцелуй предложил.
Ollyy: Делаю вид, что серьезно обдумываю его предложение. Я настолько увлечен процессом, что забываю даже ощутить дрожь отвращения (да и сама перспектива не пугает меня так, как должна бы). - Это что, сексуальное домогательство? - продолжаю я наш диалог. - На трезвую-то голову?! - с притворным ужасом восклицает он. - Этому горю легко помочь, - бормочу я, разглядывая содержимое своего бокала. - Ну что, Поттер, за все то, что ты потерял, наконец-то повзрослев, - произносит Снейп, театральным жестом поднимая бокал. Я молча салютую ему моим и не спеша делаю первый глоток. Похоже, я могу себя поздравить. Мне удалось не закашляться, когда темно-янтарная жидкость опалила горло, а, по словам моих друзей (одноклассников, тут же поправляю себя я), это удается немногим. Я бросаю косой взгляд на Снейпа, пытаясь определить, заметил ли он это достижение. Судя по насмешке, легко читаемой в темных глазах, сей ничтожный факт не остался незамеченным. С вызовом смотрю на моего спутника, маскируя неуверенность бесцеремонностью. Бровь легко взлетает вверх, придавая его лицу выражение легкой скуки. Я поглощен тем, что во все глаза разглядываю Снейпа, пытаясь предугадать, какой будет его следующая реплика. Но он не хочет облегчить мне задачу и лишь вежливо смотрит на меня в ответ. Чувствуя странное смущение, я, не отрывая взгляда от спутника, медленно подношу ко рту бокал и одним глотком осушаю его. В глазах Снейпа мелькает что-то, похожее на удивление и одобрение, но уже в следующую секунду он отворачивается и следует моему примеру. Неожиданно я понимаю, что вечер обещает быть долгим. Спустя час и бутылку виски атмосфера кажется более спокойной и расслабленной. Практически в одиночку прикончив все спиртное, профессор погружается в мрачное молчание. Я уже не отвожу взгляда, когда Снейп замечает, что я на него смотрю. Каким-то непостижимым образом это перестало иметь всякое значение. Все перестало иметь значение. Я уже не вспоминаю о том, что дал себе слово быть сдержанным в общении с другими людьми. Алкоголь словно растворил барьер, отделяющий возникающие в моей голове мысли от их немедленного озвучивания. Вот только меня это не волнует, хотя и должно бы. Я ощущаю необычную легкость во всем теле, как при полете на метле, и непривычное желание поделиться своей радостью с окружающими. Учитывая, что рядом со мной только Снейп… Я уже давно перестал обращаться к собеседнику по имени, так как это требовало определенных усилий с моей стороны, на которые я не способен. Снейп смирился с этим на четвертом бокале, и теперь при разговоре со мной использует всю палитру возможных обращений, от «Золотого Мальчика», до «нахального придурка». Но мне все равно. Или я это уже говорил? В голове слегка шумит, и я вынужден прилагать определенные усилия, чтобы расслышать, что же говорит собеседник. - Поттер, ты давно на часы последний раз смотрел? - Двадцать минут назад, - честно признаюсь я, испытывая иррациональную радость оттого, что способен дать столь четкий ответ. - И что же твои часы показывали двадцать минут назад? - продолжает Снейп безжалостный допрос. Он что, не замечает моего состояния?! Однако я честно пытаюсь ответить. - Без пятнадцати шесть, - триумфально провозглашаю я. - Значит, сейчас начало седьмого, - делает он вывод, а я приоткрываю рот от удивления, восхищаясь его блестящими математическими способностями, которые не притупила даже изрядная порция алкоголя. Снейп как-то странно смотрит на меня, явно ожидая хоть какой-то реакции. - Нам пора возвращаться? - наугад бросаю я. - Браво, пять лет обучения не прошли даром, - слышу я вместо ответа. Да, похоже, растворить его язвительность не под силу даже виски. Снейп кивает в ответ, и я с ужасом понимаю, что произнес-таки последнюю мысль вслух. - А вы, Поттер, даже в подпитии по-гриффиндорски дерзки. Я сбивчиво пытаюсь донести до него мою точку зрения касательно всей этой ерунды с факультетами. Несколько минут Снейп пытается слушать, потом махает рукой и говорит: - Хорошо-хорошо, согласен со всем, что бы вы там ни говорили, при одном условии: ЗАТКНИСЬ УЖЕ.
Ollyy: Я даже забываю разозлиться, настолько я рад тому, что сумел убедить Снейпа в моей правоте. И это в цивилизованном споре! - Эй, Золотая Рыб… в смысле, Золотой Мальчик, в каких мирах витаем? - интересуется мой собеседник, помахивая рукой у меня перед глазами. - Ты вроде говорил, - я перехожу на «ты», неожиданно вспомнив, где мы находимся, - что нам пора возвращаться в Хогвартс? Снейп кивает в ответ, встает и идет по направлению к выходу. Я плетусь за ним, стараясь не очень сильно качаться. Мое состояние определяет скорость передвижения, поэтому на сей раз у меня достаточно времени, чтобы рассмотреть полутемный коридор, ведущий к выходу. Кружится голова, и я просто вынужден на время прислониться к стене. Снейп оборачивается с недовольным видом, но все-таки останавливается и даже делает пару шагов в мою сторону. Я прослеживаю его приближение слегка расфокусированным взглядом, который неожиданно падает на маленькую грязноватую дверь. - Чулан, - шепчу я со странным отчаянием в голосе. - Неприятные воспоминания? - отрывисто спрашивает Снейп. - Приятными их точно не назовешь, - со вздохом признаю я. - А знаешь ли ты, Поттер, - практически шипит профессор, упираясь в стену обеими руками так, что моя голова оказывается у него между ладоней, - самый лучший способ борьбы с неприятными воспоминаниями? Я едва нахожу в себе силы, чтобы помотать головой в знак отрицания. Он заканчивает: - Надо заменить их еще более неприятными, - и впивается в мои губы своими. Словно по волшебству весь хмель улетучивается из головы, и я остаюсь один на один с шокирующей реальностью: меня целует Снейп. Он отстраняется прежде, чем я успеваю ответить на поцелуй, резко хватает меня за руку и аппарирует. Как только мы оказываемся в Хогсмиде, он сразу же отпускает мою руку и практически бегом удаляется по направлению к Хогвартсу. Оставляя меня наедине с воспоминаниями. ***** Я ошеломленно гляжу вслед уходящему Снейпу, машинально поглаживая припухшие губы подушечками пальцев. Перевожу взгляд на руку и замечаю, что она дрожит. Прислоняюсь спиной к шершавому камню стены и медленно сползаю вниз. У меня хватает выдержки оглядеться по сторонам (к счастью, рядом никого нет), прежде чем закрыть лицо руками. Минуту назад меня поцеловал Снейп. И это было… приятно. Да что там, слово «приятно» в такой же степени описывает мои ощущения, как «прохладно» - температуру на Северном Полюсе. С кем еще мне быть честным, как не с самим собой - это было восхитительно, невероятно, ошеломляюще. Я не испытывал и десятой доли того сумасшедшего восторга, что до сих пор течет по венам вместо крови, когда целовался с Чоу в полумраке коридоров Хогвартса. А была ли она вообще, эта Чоу, - начинаю сомневаться я, пытаясь оживить полуистлевшие воспоминания. Бесполезно. Те мимолетные, торопливые поцелуи стерты одним прикосновением тонких губ. Я закрываю глаза, полностью отдаваясь ощущениям: Хищный блеск черных глаз. Легкий запах алкоголя, который усиливается по мере того, как лицо Снейпа приближается к моему. Секундное промедление, дающее шанс отпрянуть, и его губы накрывают мои. Дрожь, током пронзающая тело. Судорога, принуждающая ухватиться обеими руками за его плечи. Непреодолимое желание подняться на цыпочки, чтобы не разрывать контакт. Выражение предельной сосредоточенности на его лице. И море вины, плещущееся в глазах. Намерение ответить на поцелуй, желание, которому так и не дано шанса реализоваться - сильные руки отталкивают меня, практически впечатывая в стену. Я снова и снова проигрываю в голове те пятнадцать секунд, что остановили время и пространство, что вдребезги разбили мои мечты о спокойной жизни в окружении детей и какой-нибудь симпатичной ведьмы (кого я обманываю - я никогда не загадывал так далеко на будущее), что отбросили ненужные маски учителя и ученика… Стоп. Прекрати это, Поттер. Ты ведешь себя как какая-нибудь экзальтированная девица девятнадцатого века, которой сделал предложение руки и сердца прекрасный принц на белом коне. Да, это был поцелуй. Один короткий поцелуй, один слишком короткий поцелуй. Неожиданно я вспоминаю кое-что еще. «А знаешь ли ты, Поттер, самый лучший способ борьбы с неприятными воспоминаниями? Надо заменить их еще более неприятными». На смену эйфории приходит странное чувство опустошенности. Как это похоже на Снейпа - «заменить их еще более неприятными». К тому же, он был нетрезв, напоминаю я себе. Глупая пьяная выходка, ничего больше. Поступок, о котором начинаешь сожалеть сразу после того, как его совершаешь.
Ollyy: Мерлин, как мне не хватает спокойной рассудительности Гермионы! На мгновение мелькает безумная идея найти Герм и обо всем ей рассказать. Но раньше, чем я додумываю эту мысль до конца, приходит понимание, насколько это нелепо. И дело даже не в том, что реакция подруги вызывает опасения. Просто… Просто это не только моя тайна. И я не намерен раскрывать ее кому бы то ни было. Но это не значит, что я оставлю все как есть. Мне по-прежнему надо поговорить с кем-нибудь о произошедшем. И если я не могу обсудить это с посторонними, что ж… В таком случае я намерен поговорить со Снейпом. Поплотнее запахнув мантию-невидимку, я спускаюсь в подземелья и иду к личным апартаментам Снейпа. Коридоры как всегда безлюдны, но сейчас я лишь рад этому. Мысли в голове сменяют друг друга в такт быстрым шагам. Я и так слишком долго откладывал этот разговор. С памятной субботы прошло уже три дня, но лишь сегодня я смог набраться смелости, чтобы решиться на эту необходимую беседу. А в том, что она действительно необходима, меня убеждает поведение Снейпа. Который делает вид, что ничего не случилось. А вот я почему-то не готов забыть о субботнем инциденте. И ему не позволю это сделать. Последняя мысль наполняет меня каким-то мрачным весельем. Ну уж нет, профессор, вам придется иметь дело с последствиями ваших поступков. Как бы вам не хотелось обратного, - добавляю я. Вчера вечером в тишине спальни я пытался представить себе наш разговор, чтобы хоть как-то подготовить возможные реплики. Промучившись минут сорок, я осознал всю тщетность своих усилий и смирился с простой мыслью: я совершенно не в состоянии предугадать реакцию Снейпа. Ждет ли он сам этого разговора? Понимает ли его необходимость? Или отчаянно надеется, что я оставлю все как есть? Я настолько увлечен размышлениями, что едва не прохожу мимо нужной двери. Вовремя затормозив, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и с сильно бьющимся сердцем делаю пару неуверенных шагов. В последний момент меня волной накрывает приступ несвоевременной паники. Еще не поздно вернуться в гриффиндорскую башню, - напоминаю я себе. Или просто отложить разговор до более удобного случая. Скрип открывающейся двери заставляет меня подпрыгнуть, и я едва успеваю отойти в сторону. Неужели Снейп почувствовал мое присутствие и вышел «поприветствовать» гостя? Лишь чудом мне удается сдержать вскрик изумления, когда мой взгляд падает на человека, которого я меньше всего ожидал увидеть в подземельях за полчаса до отбоя. Гермиона. Гермиона, выходящая из комнат Снейпа. Гермиона, улыбающаяся в ответ на: «Завтра в то же время. Договорились? Смотри, не попадись Филчу». Гер-ми-о-на. Тишина и полумрак, царящие вокруг, странным образом успокаивают. Вот уже который раз за последнюю неделю я прихожу сюда сразу после занятий и остаюсь до самого отбоя. Совы, кажется, уже привыкли ко мне. Во всяком случае, они перестали всполошено взлетать в воздух при моем появлении, и просто остаются сидеть на своих жердочках, бесстрастно поглядывая на чужака. Со вздохом усаживаюсь на сено и достаю из сумки бутерброды, заботливо приготовленные сердобольным Добби. Эльф - единственный, кто не пристает ко мне с расспросами о причинах такого странного поведения в последние дни. Даже Дамблдор нашел время выразить озабоченность моим состоянием. МакГонагалл я просто стараюсь не попадаться на глаза, чтобы не нарваться на очередную лекцию. Рон уже давно не заговаривает со мной первым, предпочитая общество Дина и Симуса. С Гермионой я не заговариваю сам. - Поттер, не будете ли вы столь любезны поведать мне причины, по которым вы не являетесь ко мне на занятия? - черт, вот не думал, что ему удастся найти меня здесь - знакомая фигура практически загородила собой дверной проем. Поздно, у меня давно пропало всякое желание с ним разговаривать. Снейп что-то тихо шепчет и пару раз взмахивает палочкой. Наверное, накладывает заглушающее заклинание, - вяло предполагаю я. - А не пошли бы вы, профессор, - просто предлагаю я. *****
полная версия страницы