Романс-15 (Kamoshi) – «Дачник сеньориты Трампы», слэш, ГП/СС, PG-13

Форум » Архив конкурсов и фестов » Романс-15 (Kamoshi) – «Дачник сеньориты Трампы», слэш, ГП/СС, PG-13 » Ответить

Романс-15 (Kamoshi) – «Дачник сеньориты Трампы», слэш, ГП/СС, PG-13

Команда Романс: Фик команды «Романс» на олимпиаду Снарри-форума. Ноябрь 2006. Задание 15, «Западня» (снарри-слэш) Название: Дачник сеньориты Трампы Автор: Kamoshi Бета: Snaperella Гамма: Мерри Герои: СС, ГП, ОЖП Категория: слэш Рейтинг: PG-13 Дисклеймер: HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of Warner Bros. © 2001-2006 and J.K. Rowling. Комментарии: «trampa» переводится с испанского как «ловушка».

Ответов - 77, стр: 1 2 3 4 All

Команда Романс: ДАЧНИК СЕНЬОРИТЫ ТРАМПЫ Когда настроения нет совсем, в норму помогает вернуться херес. Я давно выучил это название. И давно раскопал под ворохом прутьев бутылочку. Стариков тайник, не иначе. Скорее всего, он о нем забыл. Я не спиваюсь. Я помогаю своему скучающему организму обрести интерес к жизни. И если честно, вино совсем невкусное. Горечь и кислятина. Я глотнул раз и другой, вогнал пробку и на ощупь затолкал стеклянный сосуд поглубже обратно в норку. В желудке потеплело. И очень кстати. – Ужи-и-инать! – ликующий вопль был сопровожден ударом в стену, от которого дрогнул дом, а с моей стороны с шорохом посыпался сухой мел. Наверное, попала мячом. Так вся штукатурка облетит. Я аккуратно закрыл за собой двери и вошел в большую комнату, где невыносимо пахло жареным мясом и потрескивали сучья в печке. Снаружи исходили звенящими руладами цикады. Заканчивался двадцать третий день. – Сядь со мной сегодня, Арико! – Мария уцепилась за мою руку вертлявой, как рыбка, ладошкой и дернула. – Ну, сядь! – Тихо! Пока не поужинаем, никаких сказок. Габбро сказал, и все умолкли. Мария еле слышно хихикнула и, как только я опустился на скамью, защекотала мое голое колено...пером, наверное. Она хвасталась, что собрала целый букет коршуновых перьев. Коршуна чуть не подстрелил старик. Хитрила, небось. У гусей надергала. – Мария, – сдержанно отреагировал дед, и перо исчезло. Я, как всегда, жевал без хлеба – не нравится мне местный хлеб, опилки это, а не хлеб. Вместо чая Мария налила мне молока и придвинула плошку с медом, мазнув острым краем по костяшкам. Аромат одуряющий. Свежий. – Ешь ты скорее, – зашептала она. – А то меня сегодня купать еще... Я улыбнулся в пространство, послушно зачерпнул густой мед ложкой и отправил в рот, запивая молоком. Да, это вам не херес-кислятина. На язык то и дело попадали склеенные чешуйки от сот, я осторожно сплевывал их под стол. Габбро доел первым и загрохотал тяжелым стулом, придвигаясь ближе к печке. Его не волнует, что ночи здесь душные, ни ветерка, он всегда возле живого огня. Мария с бряканьем бросила свою ложку и взгромоздилась ко мне на колени. Она была худенькая и очень легкая, с острыми локтями. От ее длинных пушистых волос пахло высохшей травой. – Давай рассказывай дальше! – велела она, не дожидаясь, пока я допью молоко. Я едва не поставил чашку мимо стола. Габбро закурил вечную вонючую трубку – тоже приготовился слушать. Каждый вечер я повествовал о своей пропащей жизни. Я уже рассказал все о детстве в чулане, приукрасив для Марии пресную правду зловещими деталями вроде клыков, отрастающих по ночам у дяди Вернона, и вылетающей в ступе из трубы тетки Петуньи. В этом была моя мелкая месть родственничкам, не признающим ничего волшебного. Я рассказал про философский камень и новорожденного дракона Норберта, вызвавшего переливчатый смех у Марии, и изобразил, как тот бился в клети. Сказку про василиска мне пришлось выдать дважды, когда Мария наглоталась незрелых слив и была отправлена в постель без ужина. Я рассказал про пса по имени Сириус и про Азкабан, про Рона и Гермиону, про Хагрида, про Амбридж и кентавров, а про Волдеморта и Альбуса я рассказывал постоянно и имел все основания считаться их личным биографом, я давал рассмотреть свой шрам и объяснил, как его заполучил; я сообщил все настоящие и выдуманные подробности об учебе в Хогвартсе и детально описал волшебную палочку и тактику квиддича. Я уже двадцать два раза подряд нарушил Закон о Неразглашении, но плевать мне было. Я попрощался с прошлым, а прошлое исчезло, не сказав последнего «чао». Вообще ничего не сказав. Даже не появившись на глаза, пока можно было. Но об этом я своим слушателям не говорил ни слова. И этого имени ни разу не назвал. Нынче я как раз добрался до истории, которая затащила меня сюда, в маггловский домик на краю леса в горах Толедо. К старому Габбро и его семилетней внучке. Понятия не имею, как они воспринимали мои россказни. Мария явно считала меня великим сказочником и была счастлива. А вот Габбро... Тот иногда так расспрашивал, будто пытался применить все, что я плел им, к той жизни, которой жил он сам. – Ты полагаешь, Арико, что тебя перенесла на континент неведомая сила? – уточнил Габбро. – Так? Тише, Мария... – Не совсем так, сеньор Габбро. Сработал портключ, который прислали мне в конверте... – Портключ – это... – Это... ну, такой механизм, который перебрасывает в пространстве. Туда, на какое место настроен. – Кто же тебе его прислал? – Очевидно, Пожиратели Смерти, чтобы заманить в западню. Мария сцапала мою руку крепкими пальчиками – притворилась испуганной. – А почему ты так думаешь? Они, наверное, заколдовали бы этот ключ так, чтобы ты попал прямо к ним. – Я и попал... почти к ним. Во двор какого-то красного замка с острой крышей. Но мне повезло, я свалился в фонтан и спрятался за статую, поэтому меня сразу никто не обнаружил... – Это ничейный кастильо, – выпалила Мария. – Там никто не живет тыщу лет! – Мария, прекрати строить рожи. – ... а потом я перебрался через изгородь и удрал в горы. Хорошо хоть, что было тепло. Как-то очень быстро стало смеркаться, тогда я еще не понимал, в чем дело, но успел до полной темноты скрыться подальше. И набрел на ваш домик. Точнее, на детский голосок, а то ни за что бы не сунулся в чужой дом. – Да! – закричала Мария так, что я вздрогнул, и поддала мне макушкой под подбородок. – Ты явился страшный, как привидение, мокрый и в песке! – У меня палочка потерялась при перемещении. И я уже не видел ничего... – Арико, – серьезно сказал старик. – А зачем ты вскрыл незнакомый конверт? Я помолчал. Двадцать три дня я задавал себе этот вопрос и находил только один ответ. Глупый и бестолковый. Как я сам. Я протянул руку и нащупал свою чашку с недопитым молоком. Вылакал залпом до дна. Мария тут же забрала у меня посудину из пальцев. – Я ждал очень одно письмо... Как раз в этот вечер... Не получалось у меня объяснить. Я ссадил Марию с колен. – Приволоки мне корзину, а? Не могу я сидеть без дела. Как объяснить, что если ждешь чего-то до изнеможения, то все остальное меркнет. От этого письма зависело мое будущее, я сам целиком зависел. Мы даже не поговорили, ни разу. Если не считать той спонтанной легилименции в лесу, когда все, как наяву. Почти на бегу. Почти в крови, с головы до ног в грязище и болотной жиже. И почти все понятно, кроме того, что делать дальше. Я ждал письма, как манны небесной, и дождался на свою голову. Лохматая казенная сова уронила мне его под ноги, я выковырнул оттуда вместо листка нелепую кривую брошку-бабочку и не успел даже как следует изумиться, на черта он мне ее прислал. Они опять успели раньше. Все как всегда, Гарри. Мария подтащила тяжеленную великанскую корзину, которую я плел уже неделю. Сначала думал, что никогда не освою это дурацкое ремесло, пальцы не подчинялись, прутья не гнулись. Сколько раз я со злостью шарахал по ней пяткой, когда гладкий прут выскакивал из только что прилаженной оплетки. Ничего, приноровился. Мария каждый день объявляла, что я – ее личный дачник, и, похоже, нешуточно гордилась мной. Дачники не мастерят утварь. Но не кормиться же задаром. Очень успокаивающая терапия. Смотришь в никуда, а пальцы сами делают: продольная лоза, поперечная лоза, перегиб, виток, плоский двойной узел. А уши слушают, кто там ходит во дворе – скрипит гравий под увесистыми шагами Габбро, смеется и тараторит Мария. Квохчут куры и гуси. Стукает калитка щеколдой по каменному столбику. Все знакомо. Я, дурак, до сих пор ждал. *** – Тяни вот эту скобку, – подсказывал старик, поддерживая меня за локоть. – Сильнее! Молодец, Арико! Я учился ставить силки. Может быть, мне предстояла судьба охотника. Корзины плести я уже умею. Наловчусь охотиться. Стрелять – это вряд ли, но расставлять и собирать западни на кроликов и птиц несложно. Главное, запомнить место. И найти его потом без посторонней помощи. Я все смогу со временем. Вот с гусями не получалось – гуси разбредались. Мы пробирались по скользкой крошащейся тропе, Габбро впереди, я следом. Я хватался за теплые камни, за шершавые можжевеловые стволы, несколько раз уцепился за старика. После таких прогулок мои голые ноги покрывались ссадинами и болезненными синяками. И долго чесались, исхлестанные колючими ветками и стеблями. А только что я вдобавок сбил в кровь большой палец ноги, запнувшись о булыжник. Я зашипел, втягивая воздух, и на какое-то время захромал. Габбро не заставлял меня ходить с ним. Но не запираться же дома. Какой смысл прятаться за тонкими стенами из песчаника. Не такая уж преграда для мага даже слабого уровня. И если меня не нашли, значит, никто и не пытался. Почему они оставили меня в покое, я не понимал. И, в конце концов, решил, что произошло недоразумение. Или в мире не осталось ни одного Пожирателя. Возможно, не осталось ни одного мага, если не считать меня. Но как меня считать, ни на что больше не годного и потерявшего даже палочку? Вместо нее за резинкой штанов прутья для очередных силков. И на двадцать седьмой день мне стало мерещиться, что лучше бы меня сразу схватили. Я мастерил силки для голубей, а кто-то смастерил для меня. Я никогда не думал, что слепое бездействие может настолько удручать. А ведь были времена, когда я мечтал, чтобы все про меня забыли. Ну вот забыли. И что? Каждый день начинался и заканчивался ручейком одинаковых мыслей, они текли с утра до вечера и осточертели. Габбро впереди меня оступился и с треском повалился в кусты, я нагнулся помочь и, конечно, моментально впутался голой рукой в жги-траву. Как-то истаяло здесь мое природное везение. Все настроилось против меня. А Габбро и Мария просто являлись чудесным исключением. Старик меня не утешал, он был неразговорчив. Только иногда что-нибудь сообщал – как открытие, и тем давал пищу к новым размышлениям. Сейчас он выломался из кустарника и похлопал меня по плечу: – Полезно, Арико, рухнуть наземь, в голове становится на место все, что болталось, как в бадье с фасолью. Отличное резюме. Мы остановились на обед у водопада. Я присел у самой воды, и шумная сырость летела мне в лицо незримой холодной изморосью. Я, все еще потряхивая обожженной кистью, выдул целую бутыль самодельного лимонада с прошлогодним грушевым сиропом. Есть не хотелось. Мария постоянно дразнила меня костлявым пугалом с огорода и тыкала пальчиками под ребра. Не знаю, не видел. До заката мы с Габбро карабкались по склонам, заросшим дремучим дроком и померанцем, собирая ловушки. Мне нравилось в горах. Но я отворачивался от пищащих мохнатых и пернатых трофеев, хотя это было совсем уж лишнее. Нет, не получится из меня охотника за кроликами. Как не получилось охотника за Темным Лордом. Предсказания способны врать, это я знал теперь точно. А легилименция? На следующее утро старик уезжал в Талаверу – завтра открывалась ярмарка. Он не мог выбрать неудачнее дня. *** Я чистил зубы, раздумывая – будить ли Марию, еще сопящую на веранде, или в спокойствии посидеть с корзиной на крыльце. У меня побаливала голова от вчерашнего позднего бдения в компании с мыслями. Мне бы очень пригодился думосбор, а то и два. Было совсем рано. Но солнце грело плечи. Я уже давно сполз с крыши, где ночевал из-за жары, пробрался в кухню и прогулялся ложкой в кувшине с медом. Так что завтрак мог и подождать. Я запустил ладонь под майку и прощупал ребра. В самом деле, торчат как у крылатого скелета в классе ЗОТС. Я сплюнул в рукомойник последний раз и уткнулся в сырое полотенце. И тут резко и сразу на самой высокой ноте завизжала Мария. И замолчала. В ту же секунду я услышал торопливые шаги по гравию. Я отбросил полотенце и по привычке схватился за пояс – но не было у меня никакой палочки, пальцы царапнули карман и соскользнули. Тогда я выставил руку ладонью вперед и крикнул: – Киэн ва? Фуэра! Прохибида ла энтрада! Гравий заскрипел в мою сторону. Но все-таки я не пустое место. Не бессильный калека. Я ощутил, как наливаюсь трясущейся яростью, которая сочится с кончиков ногтей и облаком окутывает меня и все вокруг. Со звоном стали грохаться на камни плошки, сохнущие на кольях ограды. Свистнул ветер, рванул волосы на голове. Кажется, поехали с крыши и шлепнулись в траву несколько черепичин. Потом вдруг засмеялась Мария! – Арико! – закричала она неведомо откуда. – Сделай так еще раз! – Фуэра, – повторил я, ничего не понимая. – Довольно кривляться, – ответил мне голос, который я распознал бы даже в многоголосой галдящей толпе. А здесь было тихо, только горлица стонала в потревоженной листве. У меня заболело под ребрами – напрасно я ковырял их, да... Я повернулся к нему спиной и устремился прочь. Он меня в два шага догнал. Я рванулся, выдрался из хватки и запнулся за курицу. Курица с оглушительным кудахтаньем вылетела из-под ног, а я грянулся коленом о камни. И едва удержал слезы – так было больно. – Вижу, ты ослеп, а, Поттер? – Да! – заорал я, поднимаясь и припадая спиной к забору. – Да, ослеп! Я не вижу ни черта. Вообще ни черта! В глазах, во мраке, так и не ставшем привычным, резвились разноцветные пятна. – Замечательно, – сказал он. И пошел преспокойно прочь. Я не то чтобы оторопел, но вроде того. Потом я услышал, как Мария на веранде тихо засмеялась в ответ на какие-то его слова. Как через минуту зазвякал рукомойник, а еще через две – чашки и ложки. Запахло жареными яйцами – традиционный завтрак: мерзкие куры слишком активно неслись. Омлет, наверное. Вот ты и дождался, Гарри. Ты же так хотел, Гарри. Ты же ночами, Гарри-придурок-Поттер, не спал, представляя себе это – как примчится, что скажет, чем объяснит. Никто ничего не объяснял и не спешил на руках нести меня, утратившего зрение и веру, в светлый солнечный горизонт, прижимая к груди и целуя в лоб. Проклятые мерлиновы яйца! Вчера ночью на своей остывающей от зноя крыше я так долго не спал и слушал гремучий хор цикад, что мне стало казаться, будто я различаю фразы. Они внятно и конкретно рассказали, что дурацкую брошку это он и прислал, а до того поманил невиданным, чтобы дичь попалась наверняка. Дичь, конечно, попалась: он изъял меня из военного расписания в самый решающий канун, зашвырнул сюда, наложил ослепляющее заклятие и оставил до поры – созревать. Потом обязательно явится собрать плоды. Может, для Тома Риддла и его шайки. Может, для собственных порочных замыслов. Легилименция, бывает, врет. Как я мог забыть зрелище – Сириус в Отделе тайн, представшее мне в далеком ложном сне? Я лежал в кромешной тьме, которая наполняла меня изнутри, а в памяти восходило совсем другое, то, что я, наверное, забыть не смогу, как бы ни старался – глаза и руки, и слова, в пять минут перекроившие всю жизнь. Я прижимался щекой к теплой черепице и закрывался локтем, словно кто-то мог увидеть мое лицо. Дачник-неудачник. Я лежал и слушал, как цикады красиво исполняли: – Эступидо-поттер-эступидо-поттер... Очень верный припев. И наутро не потерял актуальности. – Пойдем кушать, Арико! – позвала Мария. Ну, надо же! Как ни в чем не бывало. Я елозил хребтом по неровно сколоченному забору и подозревал девчонку во всем, от заговора с Пожирателями до внезапной деменции. И мне как назло немедленно захотелось есть, даже в животе заныло. Мария подбежала, щелкая сандалиями по камням, и потянула меня за руку. Я и последовал за ней к столу. И, неловко тычась вилкой в тарелку, слопал свою порцию. Под хмыканье и хихиканье слева и такое тяжелое молчание справа, что от него воздух густел и застревал в глотке вместе с яичницей. *** Я торчал на крыше, подставив солнцу лицо, и тренировался ни о чем не думать. Он отправился с Марией в лес. Или, может быть, к озеру. До этого он приблизился ко мне только один раз, придержал ладонью мою голову и высказался прямо над ухом: «Зрачки в порядке». А мне как будто от этого легче? Я тут же вырвался, отошел и полез на крышу. Он за мной не шагнул. Зато снизу понеслись какие-то рукоплескания. Мария развлекалась! – Чего аплодируешь? – громко и раздраженно спросил я. – Что тебе – цирк тут, что ли? – Потому что он улыбается! – закричала она. – А я считаю! Три! – Где? – изумился я и свесился с крыши. – Нич-ч-чего не вижу! Это ее развеселило так, что она, по-моему, перекувыркнулась через голову. Гремел рукомойник, хлопали двери, со стуком перекладывалось что-то, шумно встряхивалось. Потом калитка запела, открываясь, и голос Марии крикнул мне, что они пошли... куда-то там. Я не расслышал куда, потому что петух разорался, разодрался с гусями. С какой стати девчонка с ним таскается? И на черта он вообще приперся сюда? На последний вопрос я получил ответ довольно быстро. Я задремал и упустил момент, когда они возвратились, и очнулся от того, что меня взяли за руку. Я высвободился и сел, сгорбившись и подтянув колени. Он сидел рядом, я слышал его дыхание и вообще чувствовал – как живое теплое облачко, отдельное от моего. – А Мария где? – спросил я не то, что хотел бы. – Мария готовит обед. Шустрая девица. Габбро ее к плите, я знал, не подпускал – мала еще. Что она там наготовит. – Поттер. Я не отозвался. Пусть говорит сам. Я не хотел превращаться в скулящего щенка и мести хвостом. – Согласен, молчи. Дураком ты все-таки никогда не был. Давно догадался? – Вчера, – сказал я, уставив лицо в небо. Было странно ощущать горячие лучи и совсем не щуриться. – Что ж, вовремя. Я помедлил и ползком двинулся к краю. Не тут-то было – рука крепко ухватила сзади за майку. – Ты куда, Поттер? – Мне надо, – пробормотал я, соображая, как отделаться. – Если в туалет, то я тебя провожу. – Вот еще! – не выдержал я и снова лег на спину. – Ну чего вы привязались ко мне? – Ты мне нужен. – Да ну? Неужели? Новый план по захвату Темного Лорда? Или, о, наверное, вы пригласите меня к нему в гости – на правах приближенного и доверенного. Малфоя уже сдали? Теперь моя очередь? – Без тебя обошлись. Мерлин! С какой гордостью это было сказано. Я перевернулся на живот и уперся подбородком в черепицу. Она пахла пылью и солнцем. Где-то рядом жужжала оса или пчела. – Ты что, Поттер, не только ослеп, но и оглох? – Я вас слышал, – размеренно процедил я. – И это все, что ты имеешь ответить? Кажется, он начал выходить из себя. Да пусть хоть головой вниз прыгнет с крыши. Мне-все-рав-но. Я ему так и доложил. И про голову тоже. А что мне терять. Ух, как он взвился! Стал повторять, что я неблагодарный, что я тщеславный, и если меня гложет, что у меня уводят из-под носа главный приз этой войны, то пусть я... как это? «Не развожу завистливых червячков в собственных мозгах, которые могут еще пригодиться». – Ничего, обошлись без тебя... – ... а чтобы безмозглый щенок не путался под ногами у больших дядей, вы его ослепили и зашвырнули в глухомань, – скучно закончил я. – Да ты бы сдох, Поттер! Это была непосильная для тебя задача. – Зато вы с ходу справились, да? – я сел. Не знаю, что со мной творилось. Вроде бы все правильно. Я никого не хотел убивать. Мне триста лет плевать на эту войну, раз весь ее смертоносный груз валился на мои плечи. Я давно перестал верить Ордену и предполагал, что мне светит участь разменной пешки. И это замечательно, что обошлись без меня, как бы там все ни происходило. Тогда почему я сидел и тявкал на него? – Поттер, ты потом поймешь... Повзрослеешь и поймешь... – Идиотизм! – обозлился я. – При чем тут возраст. Магическая сила от возраста не зависит. Шесть лет из меня тянули жилы, стравливали с этим психом, а потом задвинули в угол и забыли! – Мерлин... Я не об этом говорю. – Зачем я вам нужен? – перебил я. – Именно теперь? – Затем, что пора заняться работой, а не прокисать тут, – сказал он. – О! Я не только безмозглый, я еще и слеп как кура, уж извините, сэр, вряд ли от меня большая польза обществу и лично вам... – Возьми-ка вот, – он сунул мне в ладонь какой-то пузырек. – Выпьешь на ночь. – О! – Перестань кривляться! Никто не считает тебя бесполезным или... безмозглым. И твои шесть лет даром не прошли. Напротив... – Да пошли вы к черту с вашей работой! Я... Несильный тычок в лоб прервал мою речь. – Никогда не оскорбляйте гиппогрифа, иначе это плохо для вас закончится, – пробормотал я, потирая голову. – Малолетний недоумок, – услышал я тихое и яростное. Мне хотелось зареветь. Я его не понимал. А он не понимал меня. Ведь он же был с глазами, почему он не видел, что мне нет дела ни до Волдеморта, ни до своры волдемортовых ублюдков, сколько бы их там ни осталось, ни до орденских забот. – Где вы были целый месяц, профессор? – спросил я и порадовался невозможности зрительного контакта. Столько всего творилось у меня внутри, не предназначенного ничьему взгляду! – Гонялись за Риддлом по полям? В засаде таились, шпионили? – Нет. Обошлись не только без тебя, Поттер, но и без меня. Сам знаешь, почему... Я, конечно, знал. Только это ничего не меняло – теперь. – Тогда где вы были? – Присматривал за любимым учеником. – С чего бы это? – Чтобы он не натворил ошибок, за которые потом никто не расплатится. – Что, такой тупой? – Нет, не тупой, – тихо ответил он. – Беспомощный... – Болел? Ну и как, оклемался уже? – Кто? – Кто! Любимчик этот ваш, Малфой... Ответа я не дождался. Я отвинтил крышечку, вытянул руку с зажатым пузырьком за карниз и опрокинул стекляшку. Лекарство пролилось в невидимый двор бесшумной струйкой. Я забросил пузырек наугад подальше и вытер мокрые пальцы об майку. И полез по шаткой лестнице вниз. *** Мария догнала меня у калитки. – А ну, куда? Стой! – грозным голоском потребовала она. – Говори куда! – Отстаньте вы все от меня! – крикнул я, нащупывая щеколду. – Арико! Не ходи! – заголосила Мария и повисла на моей руке. Я попытался ее стряхнуть. – Отцепись ты! – Не ходи-и! – Замолчи, Мария, – сказал со стороны невозмутимый голос. И она сразу перестала скандалить и отпустила меня. – А вы не суйтесь! Я вам не пригожусь! Мне плевать на ваши благотворительные пузырьки, я слеподырый кретин, да! И не ваша забота! – Ты вылил всего лишь успокоительное, Поттер, и, ей-богу, лучше бы в себя... Я вдарил пяткой по доскам и чуть не взвыл от боли. Где эта проклятая щеколда?! – Ну, все. Хватит разыгрывать драму, – и он подошел ко мне сзади, хрустнув гравием. Я его отлично услышал. Потом ощутил. Он близко подошел. Я бы сказал, вплотную. Меня вдруг продрало морозом, несмотря на жару. А на мои веки легли ладони и слегка надавили. Глазам стало очень, почти нестерпимо горячо, и я дернулся. – Стой смирно, – прошипело из-за спины. От его рук к моим зрачкам текла сила. Он произносил что-то неразборчивое на пределе слышимости и поглаживал меня по векам, прихватывая виски и скулы. Веки покалывало. Потом ладони соскользнули с лица на мои плечи и там остались. Я не двигался, потому что сквозь ресницы мои глаза резало острейшими, ярчайшими, пробивающими навылет неплотный заслон потоками света. Я зажмурился покрепче, вдохнул и поднял веки. Ого! Я покачнулся и схватился за глаза. Из-под век побежали слезы. Я почувствовал лопатками живое тепло сзади, но свет, бьющий наповал, не давал времени вникнуть ни во что. – Сейчас пройдет, – услышал я шепот. – Это вечернее освещение, это нестрашно. И мало-помалу я разлепил мокрые ресницы, проморгался и стал смотреть. Миллионы, мириады горящих солнечным огнем пятен. Мириады деталей, не учитывая которые, я жил столько времени. Оказывается, дом целиком увит виноградом, а я представлял его с голыми стенами. И крыша совсем невысокая. А я ночевал будто над пропастью. И как близко горы! Я озирался и, кажется, даже открыл рот. Неужели мне больше и очки не понадобятся? Напротив меня стояла небольшая девочка в куцем сарафане, со сбитыми коленками, с длинными черными косами и длинной челкой. В косы были вплетены розовые ленты, и их развязанные концы волочились чуть не по земле. Она держала гораздо более нарядную куклу. Мария! До чего курносая! Совсем не такая, какой представлялась. Мария улыбнулась и горделиво продемонстрировала дырку от выпавшего молочного зуба. – А Габбро не приехал? – зачем-то вспомнил я совсем ни к месту. – Он обещал к обеду... уже пора. Мария принялась давиться смехом, прикрывая рот куклой. Да что это с ней? Ладони на плечах дрогнули. Я помигал, догадываясь и осознавая, и барахтаясь в мыслях. Ничего себе! Мерлин! Всего лишь модификация голоса! И Поттер в ловушке. Мерлин, какой ужас! А я разобрал перед ним всю свою жизнь по косточкам до последнего хрящика. Мерлин, он умеет курить. Мерлин, какое счастье, что я молчал о главном! Или, может быть, напрасно молчал. И вдруг накрыло жаркой волной – любимый ученик... Когда-нибудь он найдет меня, и тогда я убью его, клялся я три курса назад, имея в виду Сириуса Блэка. Спустя два с половиной года – как будто вышибло мозги вместе с памятью – я твердо намеревался убить совсем другого человека. И вновь ошибся с выводами. И только что чуть не плюхнулся в ту же лужу в третий раз. Слезы все текли. Как оказалось трудно привыкать к свету. Я снова вытер глаза и заметил, что руки у меня ходуном ходят. Я стиснул кулаки так, что костяшки побелели. Помогло. Мое, должно быть, обалделое лицо смешило Марию до колик. Вот маленькая дурочка. – А Мария – она кто? – я бы никому не удивился уже, даже Малфою. Хотя лезущий ко мне на колени Малфой был сомнителен. – Я Мария! – возмутилась она. – Мария Трампа! И, растопырив локти, изобразила глубокий и возмущенный книксен. Ну вот, Трампа еще какая-то. Стало быть, не внучка... то есть, тьфу! Вообще не родственница. Может быть, чужая девочка, приглашенная на роль манка для ослепшего и обалдевшего Поттера. Ладно, потом разберусь, что это за испанская принцесса такая. – Так чего ты утром верещала-то как резаная? Мария скорчила гримасу и смешно наморщила нос. – Я не сразу проснулась, а мне снилось та-а-акое страшное... Четыре, четыре! Не буду хлопать! – и она закружилась по двору вместе со своими лентами, как большая тропическая бабочка. Ладони на моих плечах жили своей жизнью. – Зачем? – выговорил я, не оборачиваясь. – Для чего нужно было ждать месяц? – Причин, Поттер, достаточно. Тебе, конечно, неизвестно, что покалеченного мага невозможно обнаружить магически в пространстве магглов – я имею в виду, лишенного одной из трех жизненно важных составляющих физического существования – слуха, зрения или способности к передвижению? Я шевельнул головой. Я и правда ничего такого не знал. – Так вот, как я уже сказал, невозможно обнаружить магически, а иной вариант быстро спрятать тебя не пришел никому в голову. Портключ точно настроить не удалось, мешало наложенное ослепляющее заклятие (я вздрогнул), но ты сам вышел куда надо. – А... – Чудовищная шла охота на Гарри Поттера, пока Гарри Поттер охотился на мелкую дичь. – Но... – Глаза – твое слабое место, так что долго и не раздумывали... Слепоту ты перенес легче, чем если бы это было оглушение или лишение конечности, разве не так? – Значит, и палочка не сама потерялась... – Разумеется. У тебя есть еще вопросы? Я стоял и соображал. Нет, но это же чушь! Какой смысл прятать меня рядом с магом? Нашли бы его, а тут и я. Тогда... Тогда получается только одно: он меня не от тех прятал, а караулил от меня самого. Чтобы не смылся в ряды добровольцев? Слепой? Ох, да в этом все и дело... – А как же... – Что? – Н-ничего, – не хочет признаваться – не надо. – Но это только одна причина! Была другая? – Да, – неохотно как-то отозвались сзади. – Из области эмоциональной, как ни странно тебе это слышать, но великие умы считают, что физическая слепота обостряет душевное зрение... впрочем, об этом не стоит. – Вы считали меня душевно неразвитым?! – Не совсем так. Но лишившись привычной картинки перед глазами, ты не мог не углубиться в исследование своего внутреннего «я» и внутренних «я» тех, кто тебя окружает... ил ...

Команда Романс: ... и окружал, – он вещал монотонно, как на уроке. – Говорят, открывается особое зрение... Впрочем, как я уже говорил, ты недостаточно вырос, чтобы понимать некоторые вещи. Он замолк. Сказанное опустилось на меня плотной пеленой и заставило поверить, что мне все это не послышалось. Значит, я должен ответить. Что он неправ. Мне вовсе не нужен был месяц беспросветной тьмы, чтобы понять, что к чему. Я отвечу. Еще через минутку. Я же не Мария. Мне надо чуть-чуть побольше времени, чтобы очухаться и уяснить: кошмар всего лишь приснился, и я больше не сплю. Но там, за спиной ждать не хотели нисколько. Пальцы сжали мои плечи и качнули. – Поттер, Поттер. Ну-ка, покажи глаза. Сейчас... я сейчас. – Ну, что такое? Да погоди секунду! – Гарри... Ну, погоди же секунду. Ну, я же не железный! Мария вдруг бросила куклу, заподпрыгивала и захлопала в ладоши. – Пять! – выкрикнула она. – Ура! И я наконец повернулся к нему своей размокшей физиономией. – Профессор, я давно вырос... сэр... честное слово... Коне

Darkline: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 9 Язык и стиль - 9 Общее впечатление - 10 Регистрация на СВ от 5 мая 2006г

lemurik: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 9 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10

Kenga: Раскрытие темы - 8. Соответствие жанру - 9. Язык и стиль - 9. Общее впечатление - 8. На ХН с 29.04.2006.

Toriya: Да, вот это я понимаю снарри-романс. Сильно, ярко и удивительно нежно. Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10

Nataly: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 9 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 9

Мия: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10

Пилат: Ой, как здорово... Какие живые и яркие герои. Удивительно. Спасибо! Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10

Сэниа: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10 Регистрация на Зф от 04.12.05

toci-sama: Раскрытие темы -9 Соответствие жанру романс - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10 регистрация на дайри от 18.07.2005 http://diary.ru/member/?108793

eonen: Вот он, гешпанский гранд. С головою влез в тарелку, аж заляпал жиром бант Далее о серьезном. В какой-то момент я испугалась. Слишком много причин решить, что написано это... ну, не про меня, конечно, но в то же время - в общем, какая разница. Близко к сердцу очень. Разревелась даже. Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру романс - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10

Vilandra : Раскрытие темы - 9 Соответствие жанру - 8 Язык и стиль - 8 Общее впечатление - 8

lokiana: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру романс - 8 Язык и стиль - 8 Общее впечатление - 8

_Les_: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10

Meliana_St.: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру романс - 9 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 9

Ripley: Восхитительно и блестяще. И задумка, и язык, и стиль повествования такой легкий, просто воздушный. И какой прекрасный роуманс. Спасибо. Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру романс - 10 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10

vesna: Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру романс - 8 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 10 Олимпиада близится к концу и слов на отзывы совсем не осталось. Автор простите. Во всем этом великолепии мне не хватило романса. Чуть - чуть, но осталось какое то томление в моей хрупкой груди читателя :-) Несомненные плюсы для меня - захватывающий сюжет, великолепный язык, неослабевающее напряжение и ощущение тайны.

Sige: Извините, пожалуйста, меня, невежду, но нельзя ли все-таки перевести вот это, а то я испанского совсем не знаю :-( Команда Романс пишет: – Киэн ва? Фуэра! Прохибида ла энтрада! И кстати - у меня возник по ходу чтения вопрос - а все остальное Гарри говорил по-английски? Т.е. на каком языке он с Марией и Габбро общался?.. Сама идея того, что Гарри в самый решительный момент вместе со Снейпом выпал из гущи событий и борьбы с Волдемортом, в рамках канона кажется совершенно невероятной, но если от канона отключиться и читать фик как некую отдельную романтическую историю - то это, конечно, становится совершенно неважным. Но даже в отдельно взятой романтической истории мне несколько не хватило завязки - как-то уж очень смутно про спонтанную легилименцию в грязи и жиже... И опять чувства Гарри обозначаются как данность. При всем при этом история меня совершенно очаровала. Яркий испанский колорит, прекрасный язык... Безумно понравился авторский прием - не сразу сказать о слепоте Гарри, а только в середине истории, чтобы читатель удивленно вернулся назад и обнаружил, что действительно - все окружающая Гарри действительность описывалась через звуки, запахи и ощущения. Да, и "Арико" - тоже очень понравилось :-) Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 8 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 9

Leta: Запуталась маленько. Честно говоря, даже не маленько. Нет, то, что Гарри ослеп каким-то непонятным (в начале фика) образом, это как-то сразу было заметно. Однако я не совсем поняла: парень ослеп сразу же, как только активировался порт-ключ? Если да, то откуда он знает, как выглядит замок, куда он попал? Да еще и в шоковом состоянии (ослеп ни с того ни с сего, как никак) ломанулся из замка (причем в правильном направлении), а не заорал благим матом: "Ваааааа! Я ничего не вижу!!! Какого хрена?!" Ну, эт так... глупости. Однако же наводят на размышления о том, что всего-то месяц прошел, а Поттер так легко смирился с собственной ущербностью. Да и сюжета, как такового - нет. Полный яой в классическом понимании. Однако есть что-то, что цепляет, этого не отнимешь. И да, очень хотелось бы узнать, что там кричал Поттер не по-русски :0), увы, испанским я тоже не владею. Могу только предположить, что "Киэн ва?" - это что-то вроде "Кто здесь"? Переведите невежде, плиз :0) Раскрытие темы - 10 Соответствие жанру - 9 Язык и стиль - 10 Общее впечатление - 8

полная версия страницы