Семейные ценности Малфоев, Gen, глава 23 от 25/01

Форум » Фики с другими пейрингами - слэш/джен/гет » Семейные ценности Малфоев, Gen, глава 23 от 25/01 » Ответить

Семейные ценности Малфоев, Gen, глава 23 от 25/01

Мерри: Семейные ценности Малфоев Автор: Мерри Бета: Altea Рейтинг: G Герои: ЛМ, НМ, ГП, ДМ, СС и др. Жанр: gen, AU Саммари: В пятилетнем возрасте Гарри усыновляет одна из самых богатых и влиятельных семей волшебного мира Отказ: HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of Warner Bros. © 2001 and J.K. Rowling. Все цитаты из книг Дж.К. Роулинг принадлежат самой Дж.К. Роулинг, а их русский перевод/переложение – мне. Главы 1-19: http://www.snapetales.com/index.php?fic_id=924 Предупреждение. В отличие от большинства традиционных русских переводов эпопеи Дж.К.Роулинг, в данном тексте используются переводы латинских имен, принятые в художественной литературе, исторических текстах и других аналогичных источниках. А именно: Луций Малфой (Lucius), Север Снейп (Severus), Альб Дамблдор (Albus), Рем Люпин (Remus), Корнелий Фадж (Cornelius), Регул Блэк (Regulus) и т.п. Единственное и сознательно сделанное исключение – Драко. Дело в том, что латинское draco, draconis по правилам должно передаваться как Дракон, что приводит к полному совпадению с русским словом «дракон». В английском такого нет («дракон» по-английски dragon). Убедительная просьба НЕ размещать данный текст на других Интернет-ресурсах.

Ответов - 36, стр: 1 2 All

shatajka: Мерри. спасибо!!! Такое долгожданное и желанное продолжение!!! Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо!!!!

Мерри: Внимание! Важное объявление. Поскольку автору неймется и у автора перфекционизм, в фике произошло очередное глобальное (надеюсь, последнее) изменение. Фамилия маггловских родственников Гарри теперь передается строго по правилам передачи английских фамилий и выглядит как Дерсли. Правда, есть вероятность, что она здесь появляется в последний раз. Глава 21. Лепреконово золото Луций окинул взглядом покосившийся домишко и самодовольно улыбнулся: лачуга производила еще более жалкое впечатление, чем в прошлый раз. Благополучия в семействе Дерсли явно не прибавилось. Луций миновал шаткий штакетник, отгораживавший от улицы унылое подобие палисадника, и преодолел, брезгливо морщась, полтора ярда грязной мокрой дорожки, не посыпанной даже песком. В других обстоятельствах он бесцеремонно открыл бы дверь заклинанием, но сейчас для воплощения его планов от глупой магглы требовались добровольное согласие и содействие, так что пришлось стучать, а затем – ждать. Пару минут спустя изнутри послышались приближающиеся шаги, за которыми последовало хрипловато-раздраженное: – Кто там еще? – Опекун вашего племянника. Дверь распахнулась так резко, что трудно было не отшатнуться. Женщина, стоявшая на пороге, за минувшие три года постарела, осунулась и еще больше, чем раньше, напоминала лошадь – только теперь измученную и загнанную. – Вы? – выдохнула она. – Вы?! Да как вы смеете сюда являться! Глаза б мои не видели ни вас, ни всего вашего проклятого рода! Одни беды приносите, чтоб вам провалиться! – Миссис Дерсли... – попытался вставить Луций. – Эванс! – отрезала Петуния с горечью. – А все благодаря вам! После этих ваших колдовских бумажек и очередного полицейского разбирательства Вернон решил, что не хочет больше... – она сглотнула, но гордо выпрямилась, – иметь со мной ничего общего. – Миссис Эванс, – вежливо, но твердо произнес Луций, – поверьте, мне очень жаль. Однако, сами понимаете, прошлый раз мы встречались не в самых приятных обстоятельствах. Я был несколько... рассержен, обнаружив, каким образом мой приемный сын снова оказался в вашем доме. – Да вы мне всю жизнь сломали! – Глаза Петунии явно блестели не столько от непролитых слез, сколько от гнева. – Сперва Лили со своими штучками, и этот ваш Дамблдор, и вы... Зачем вы сюда опять явились? У меня не осталось ничего! Если я что и сделала этому сопляку Лили, то давно сполна расплатилась за свои ошибки! Не хочу иметь с вашим миром ничего общего! И никогда не хотела! – Миссис Эванс, – снова терпеливо начал Луций, – я ведь знаю, что вы писали Дамблдору, когда ваша сестра получила приглашение в Хогвартс. Петуния ахнула. – Как? Как вы узнали?.. – Мне многое известно, – уклончиво ответил он, понимая, что Севера до поры до времени лучше не упоминать. – Впрочем, сейчас это не столь важно. Вы спросили, зачем я здесь. Я хочу сделать вам деловое предложение. – Опять пообещаете фальшивые деньги? – женщина была полна презрения. – Много мне с того будет добра! Не зря во всех сказках говорят, что лепреконово золото приносит несчастье! – Нет, – тем же ровным тоном произнес Луций, хотя сохранять невозмутимость было все труднее и труднее. – Я собираюсь предложить нечто большее. У вас ведь есть сын? Полагаю, вы хотите обеспечить его будущее. Хотя о деньгах вам тоже беспокоиться не придется, если вы согласитесь. – А если я откажусь? – мрачно спросила Петуния, окинув его подозрительным взглядом, и резким движением отерла глаза тыльной стороной руки. – Если вы откажетесь, то подвергнете опасности не только ваше благосостояние, но и жизнь. Поверьте, это не пустая угроза. И опасность будет исходить не от меня. По-видимому, его хладнокровное спокойствие наконец оказало нужное воздействие, потому что Петуния коротко кивнула и жестом наконец пригласила его войти. – Добро пожаловать в наше скромное жилище, – ядовито протянула она. – Может, представитесь? Если уж собрались делать мне предложение, скажите хоть, как вас звать. – Луций Малфой к вашим услугам, – он улыбнулся, оценив мрачный юмор собеседницы, равно как и скрытую издевку: в прошлые две встречи он действительно счел ниже своего достоинства представляться. Похоже, маггла была не так уж глупа и достаточно тверда характером. Впрочем, если Лили оказалась ведьмой, может, все же у Эвансов была какая-никакая магическая родня? Это многое бы объяснило. – А предложение мое состоит вот в чем... [align:center]* * *[/align] На ближайшую субботу пришлось первое хогсмидское дежурство Севера, чем Луций не преминул воспользоваться. Никто не удивится появлению в Хогсмиде одного из попечителей школы, а уж беседе «случайно встретившихся» старых друзей – тем более. Так будет лучше, чем звать Севера в Малфой-мэнор: и без того уже каждая подобная отлучка вызывала интерес и пристальное внимание Дамблдора. Правда, здесь следовало быть намного осторожнее и говорить обиняками: слишком много любопытных глаз и ушей. Север отыскался на главной улице деревни, недалеко от «Трех метел». Он был занят – яростно распекал за что-то двух изгвазданных слизеринцев и двух одинаковых рыжих мальчишек в перепачканных гриффиндорских мантиях. Рядом стояла, скрестив руки на груди, очень недовольная Минерва Макгонагалл. Но, странное дело, не вмешивалась. Один из провинившихся слизеринцев держался за разбитую губу, у второго под глазом набухал синяк. Рыжие мальчишки, потрепанные, но без заметных повреждений, внимали Северу молча с покаянным видом, от которого за пять миль разило притворством. «Очередные Уизли», – поморщился Луций и неслышно подошел поближе. – ... в голове не укладывается! – шипел Север. – Четверти часа не прошло, как вас предоставили самим себе, и что я вижу? Безобразную свалку посреди улицы. Уизли! – Да, сэр? – отозвались близнецы скорбным хором. – Как вы объясняете свое отвратительное поведение? – вопросил зельевар шелковым голосом. Ответом ему было столь же скорбное молчание. – А вы, Пьюси? – Север повернулся к собственным питомцам. – Монтегю? – Они первые начали, – неохотно буркнул тот, кого назвали Пьюси. – Меня это мало интересует, – отрезал Север. – Я спрашиваю о причинах вашего поведения. Пьюси отвел взгляд, Монтегю пожал плечами. «Пора вмешиваться», – подумал Луций. Однообразное представление начинало ему надоедать, а затянуться могло надолго. – Добрый день, профессор Макгонагалл, – доброжелательно произнес он над ухом у декана Гриффиндора, и та вздрогнула от неожиданности. – Здравствуй, Север. Чем это вы заняты? – Воспитательным процессом, – мрачно отозвался его друг. – Иными словами, понапрасну теряем время. Взыскание всем четверым, сегодня вечером. Филч как раз жаловался, что на первом этаже очень грязные туалеты. А теперь марш в школу! На сей раз скорбный вид был совершенно искренним – у всей четверки. – Извините, сэр... – отважно заявил один из рыжих близнецов, обращаясь к Северу. – Что еще? – буркнул тот. – Мы обещали... первокурсникам принести конфет. Можно, мы по дороге зайдем в «Сладкое королевство»? Луций молча усмехнулся про себя: дети, конечно, вряд ли заметили, но Север на мгновение даже растерялся от такой наглости. Интересно, почему эти нахальные гриффиндорцы не обратились к своему декану? – Похвальная забота о ближних, – между тем ядовито ответил Север, придя в себя. – Хотя думать об исполнении своих обещаний следовало прежде, чем вы устроили здесь драку. Впрочем, – он слегка улыбнулся, отчего дети непритворно вздрогнули, – скоро праздник... Минерва, ты не могла бы проводить их и убедиться, что они купят то, что собирались, и после этого немедленно вернутся в замок? – Ну, если ты настаиваешь... – вздохнула Макгонагалл. – Учти, все прочие нарушители спокойствия остаются под твоим присмотром и под твою ответственность. – Полагаю, как член Попечительского совета я могу временно заменить вас на боевом посту, – любезно предложил Луций. – Очень мило с вашей стороны, мистер Малфой, – сообщила она с усмешкой. – Возможно, в таком случае вы с Севером в состоянии и вовсе обойтись без меня? У меня масса других дел. – Разумеется, – быстро произнес Луций, лишив друга возможности рот открыть, не то что возразить. – Как раз сегодня я совершенно свободен. Макгонагалл тихо фыркнула, а Север нахмурился, если не сказать – надулся, но промолчал и кивнул. Набедокурившие мальчишки с интересом наблюдали за беседой, но оказались достаточно благоразумны, чтобы держать возникшие при этом соображения при себе. Наконец декан Гриффиндора зыркнула на драчунов, велела следовать за собой и направилась к торгующей сладостями лавчонке. Дети повиновались, однако продолжили корчить друг другу рожи за ее спиной. – Ну и зачем тебе это понадобилось? – угрюмо осведомился Север, когда Макгонагалл уже не могла их слышать. – У меня новости, – объяснил Луций, пожимая плечами. – Лучше здесь, чем в замке, а если ты опять явишься ко мне безо всякого повода, Дамблдор нам потом жизни не даст. Он любопытнее всякой кошки. – Что-нибудь случилось? – Я позавчера виделся с Петунией Эванс, – вполголоса сообщил он, – и нам удалось прийти к соглашению. Идем, расскажу. Я так понимаю, в твои обязанности входит разгуливать по деревне, приглядывая за маленькими шалопаями? И долго это должно продолжаться? – До пяти часов, – хмыкнул Север. – Еще пожалеешь, что напросился. Никогда не знаешь, что они могут выкинуть. Впрочем, двух главных шкодников Минерва уже увела, а двое их потенциальных последователей, слава Мерлину, еще слишком маленькие. – Мне кажется, или ты на что-то намекаешь? – поинтересовался Луций. – Не кажется. Помяни мое слово, еще годик-другой, и твои мальчики со своими приятелями перевернут школу вверх тормашками, – язвительно пообещал Север. – Кстати, об их приятелях. Видел двух гриффиндорцев, которых увела Минерва? Луций кивнул. – Видел. Очередные отпрыски Артура, если я верно догадался? – Именно. Фред и Джордж Уизли, третий курс. Так вот, в отличие от их младшего братца, эти рыжие бестии весьма привечают твоих детей. Настолько, что охотно делятся с ними паролем от Гриффиндорской башни. – Merde, – только и сумел выговорить Луций. Север в ответ расхохотался. [align:center]* * *[/align] С тех пор как Север прозрачно намекнул, что стоит на время оставить Гриффиндорскую башню в покое, изучать возможности плаща-невидимки стало не так интересно. Большую часть подземелий Гарри и Драко уже облазили, а просто так шастать по школе можно было и безо всякого плаща. Поэтому спустя пару недель подарок Дамблдора снова благополучно оказался на дне Гарриного сундука, завернутый в самый потрепанный свитер. Последняя суббота октября выдалась не то чтобы очень теплой, но зато сухой, поэтому вся их компания после завтрака отправилась во двор замка, играть в жмурки. Заклятий, пригодных для игры в волшебные жмурки, никто из участников еще не освоил, так что играть пришлось по-маггловски, но это никого не смущало. Гарри, уже держась за бока от смеха, удирал от совсем запыхавшейся Гермионы, когда с двух разных сторон донеслось: – Гарри! – Поттер! Играющие замерли. Гарри посмотрел на близнецов Уизли в одном углу двора, потом на Пьюси и Монтегю в другом... – Сейчас будет взрыв, – Драко шустро оценил ситуацию. – Так, ты давай к Уизли, а я поговорю с нашими. – Почему не наоборот? – прищурился Гарри. – Поттер!!! – заорали уже с двух сторон. – Ты этих двух обалдуев прикормил, – Драко мотнул подбородком в сторону близнецов, – сам с ними и общайся. И, не дожидаясь согласия, уверенно зашагал к двум игрокам слизеринской команды. Гарри еще мгновение смотрел ему вслед, потом пожал плечами и пошел к близнецам. Подойдя поближе, он заметил, что вид у них потрепанный. – Что-то случилось? – поинтересовался он. – Угу, – хмыкнул один из близнецов. – Снейп случился... – В Хогсмиде, – подхватил другой. – Отправил нас обратно... – ... за «безобразное поведение»! – Хотя мы ничего такого... – ... в жизни не делали! – Ага, – с серьезным видом отозвался Гарри, – то есть это профессор Снейп оторвал тебе две верхние пуговицы, Фордж? – А? Где? – близнецы с деланым испугом принялись щупать вороты друг у друга. Гарри рассмеялся. – Ладно вам. Что вы с Пьюси и Монтегю не поделили? – А ты откуда знаешь? – с любопытством спросил один из братьев. – Это же очевидно, – Гарри улыбнулся. – Они бы ни за что не вернулись раньше времени, если бы ничего не произошло. – В яблочко, – кивнул другой близнец. – Зато им... – ... больше досталось. У Монтегю теперь... – ... такой фонарь под глазом... – ... как раз пригодится в подземельях... – ... у вас там вечно темно! – Ну вас, – отмахнулся Гарри. Невозможная манера братьев разговаривать одновременно была смешной первые пять минут, а потом от них начинала голова идти кругом. Но он прекрасно понимал, что именно этого они и добиваются. – Вы чего от меня хотели? Близнецы хитро переглянулись. – Макгонагалл нас пустила... – ... в «Сладкое королевство»... – ... потому что мы ей сказали... – ... что принесем первокурсникам конфет! Братья, словно фокусники, широким жестом извлекли из-за пазухи по мятому пакетику и протянули Гарри: – Держи! Гарри с сомнением посмотрел на гостинцы: пакетик сахарных черепов и упаковка с шоколадной лягушкой. Во-первых, один Мерлин ведает, какие заклятья близнецы могли успеть наложить на сладости, едва Макгонагалл выпустила их из поля зрения, а во-вторых... он прекрасно помнил, что у семейства Уизли всякий кнат не лишний. – Может, лучше Рону отдадите? – слабо возразил он. Близнецы снова переглянулись. – Откуда берутся... – ... такие честные слизеринцы? – Это аномалия! – Дредди, по-моему, он хочет нас обидеть! – Нет, Форджи, он нас просто боится! Они весело и шумно расхохотались, а потом вдруг перестали дурачиться, и один из них с непривычной серьезностью сказал: – Гарри, не переживай. Они не заколдованные, и мы от этого не разоримся. У нас есть... источники дохода. – Независимого дохода, – подмигнул второй. – Так что бери, лопай и угости друзей. Особенно вон ту кудрявую чудачку. – Уж больно ее наш братец достал в последнее время. Лады? – Ладно, – улыбнулся Гарри и взял конфеты. – Спасибо. – Не за что. Нам под это дело и самим кое-что перепало. От души похлопав его по спине на прощанье, братья удалились, а Гарри пошел назад. Старшие слизеринцы уже ушли, но игра не возобновилась: все расселись на скамейках у центрального фонтана и ждали самого Гарри. – Чего они хотели? – нетерпеливо спросил Драко. Вместо ответа Гарри сунул ему пакетик с черепами. – Из Хогсмида принесли. Откроешь? Это всем. А Пьюси и Монтегю что? Драко ухмыльнулся и продемонстрировал второй такой же пакетик. – Ого! Здорово! Оба пакетика были немедленно вскрыты, и все принялись расправляться с конфетами, даже Гермиона, которая сперва немного поворчала насчет того, что «Это же чистый сахар!» и «Для зубов страшно вредно». Жуя, Гарри разорвал обертку лягушки, ловко поймал прыткое шоколадное земноводное и отдал девчонкам, которые шоколад любили больше, а сам с интересом выудил из упаковки самое главное – коллекционную карточку. И чуть не поперхнулся: с миниатюрного портрета ему хитро подмигнул Альб Дамблдор. [align:center]* * *[/align] К вечеру удача Севера покинула. Маневры Луция если и возымели эффект, то, увы, противоположный желаемому: после ужина Дамблдор мягко, но настойчиво предложил составить ему компанию и выпить чаю в директорском кабинете. «Мерлин, почему же всегда непременно чай? – тоскливо думал Север, поднимаясь наверх вслед за Дамблдором. – Почему не кларет, не коньяк, не херес? Хотя к большинству наших бесед скорее подошел бы огневиски...» – Тебя что-то тревожит? – прервал его размышления Дамблдор. – Меня? Вовсе нет, – ответил он, усаживаясь. – Ведь это вы хотели поговорить со мной. – Хотел, – туманно подтвердил директор и принялся медленно размешивать сахар в чае. Затем поднял чашку – и Север вдруг заметил, какие у старика иссохшие руки. Странно, насколько это открытие его встревожило. – Я могу вам чем-то помочь? – осторожно поинтересовался он. – Не знаю, – странным тоном отозвался Дамблдор. – Видишь ли... я много думал о тебе в последнее время. О Мерлин. Уж чего ждал Север от своего работодателя и в известной мере покровителя – расспросов насчет Луция или Гарри, соображений касательно философского камня, догадок относительно предполагаемых шагов Волдеморта – чего угодно, только не этого. Лгать на два фронта – это еще куда ни шло, но откровенничать?! Увольте. – В самом деле? Я польщен, – криво усмехнулся он. И на всякий случай укрепил щиты в сознании. Однако старый волшебник, словно не заметив, продолжил: – Я пришел к выводу, что серьезно недооценил тебя. Твоя любовь к Лили... – Нет, – зельевара передернуло. – Не нужно. «Не смейте!» – Север, – очень тихо возразил Дамблдор, – пожалуйста. Позволь мне договорить? Не видя другого выхода, он сумрачно кивнул. – Если ты по-прежнему не желаешь слышать комплименты в свой адрес, я избавлю тебя от них, – директор слегка улыбнулся, – хотя и не вполне любезно с твоей стороны лишать меня стариковского удовольствия высказывать то, что приходит на ум. Но дело не в этом... – Он помолчал, задумчиво вертя в пальцах серебряную ложечку. – Когда ты пришел ко мне в тот год, осенью, я весьма... жестоко с тобой обошелся. Я надеялся, что этим смогу заставить тебя осознать, на краю какой бездны ты стоишь. Выбор, который ты сделал, и путь, который прошел за эти годы, заставляют меня гордиться тобой. И вместе с тем... я все чаще сожалею, что принятое решение лишило меня твоего доверия. Север подавил желание запротестовать. Лгать Дамблдору не хотелось, по крайней мере пока – тем более что получалось обычно очень плохо. Он отвел взгляд. – Да, – грустно подтвердил Дамблдор. – Именно. – Я не доверяю никому, – неохотно процедил Север сквозь зубы. А вдруг на этот раз получится? – А Луцию? Вот именно. И не надо было пробовать. Какой-то наглый голосишко на краю сознания злорадно вопил: «Луций никогда не давал мне повода в нем сомневаться!» Но это тоже была ложь, еще более примитивная и постыдная. Такое и себе-то говорить не стоило. – Луций знал, что я обратился к вам, – наконец сухо сообщил Север и снова замолчал, не найдя подходящих слов, чтобы выразить все, что из этого следовало. Дамблдор удивленно посмотрел на него поверх очков. – Ты советовался с ним тогда? – Разумеется нет, – фыркнул Север. – Он сам догадался. Директор положил ложечку на блюдце. – Жаль, что я не знал об этом раньше. «Мне тоже жаль», – подумал Север и пожал плечами. Чем дальше, тем меньше нравился ему этот разговор: слишком личный и слишком опасный. Для всех заинтересованных сторон. – Как... – Дамблдор странно запнулся, – как ты можешь быть уверен, что твой друг не преследует... собственные цели? – Никак, – просто ответил он. «Так же как я не могу быть уверен, что их не преследуете вы. Но это абсолютно неважно». – Директор, если я не могу более ничем быть вам полезен... Дамблдор вздохнул. – Можешь, Север. Если у тебя случайно появится свободное время, пожалуйста, присматривай за Квирреллом. Зельевар встрепенулся. – А что с ним не так? Кроме очевидного, конечно, – хмыкнул он. – Если бы я знал, – Дамблдор опять вздохнул. – Но в нем определенно есть что-то странное. – Хорошо, – медленно кивнул Север. – Я постараюсь. TBC

wega: Ура, долгожданная прода! Спасибо!!! Мальчики по-прежнему совершенно очаровательны, особенно Гарри. Так непривычно и в то же время приятно видеть его таким рассудительным! Очень хочется узнать, что произойдет дальше с семейством Малфоев. Так что автору желаю удачи и вдохновения!

Мерри: Глава 22. Тролль и гриффиндорка – Квиррелл? – Луций безмерно удивился как вопросу, так и тому, что Север без предупреждения явился в Малфой-мэнор ни свет ни заря, да еще через камин. – Этот простофиля-теоретик? А что с ним не так? – Если не считать того, что он постоянно носит какой-то дикий тюрбан, воняет чесноком и заикается при одной мысли о Темных Искусствах, – понятия не имею. Но Дамблдор им отчего-то интересуется. – А он носит тюрбан? – Луций подавил зевок и с досадой подумал, что без чашки хорошего утреннего чая ясно мыслить никак не выходит. – Странно. Я не заметил. В последний раз он, по-моему, выглядел относительно пристойно. – Как этого можно не заметить! Он и раньше-то был с придурью, а теперь... – Север осекся и нахмурился. – Погоди. Разве вы встречались с тех пор, как он вернулся из Албании? – Да, на Диагон-аллее, – Луций пожал плечами. – Летом, когда детям палочки покупали. Он выходил из «Дырявого котла» и с нами поздоровался. Ни тюрбана, ни чеснока при нем не было. – Странно... – протянул Север, потирая переносицу. Потом вдруг вскинулся: – Погоди. Когда именно, говоришь, ты его видел? – Летом, я же сказал, – нетерпеливо и слегка недоуменно отозвался Луций и лишь потом сообразил, что имеет в виду его друг. – Merde! Ограбление «Гринготтса»! Извини, я никак не проснусь окончательно. – Это все потому, что кто-то не пьет кофе по утрам, – фыркнул Север. – Недостаточно английский, видите ли, напиток. – Это все потому, что кто-то разбудил меня в совершенно неприличное время! – огрызнулся Луций. – Шесть часов! Кто в такую рань встает по воскресеньям? Добби! – он щелкнул пальцами. – Чай с молоком мне и черный кофе Северу. Без сахара. – Дождавшись, пока домовик исчезнет, он продолжил: – Итак, тридцать первого июля мы видели Квиррелла без тюрбана. В ночь на первое августа была попытка ограбить «Гринготтс», которая не удалась, потому что Дамблдор заранее изъял сам-знаешь-что из сейфа. В августе – я правильно понимаю, что в августе? – Квиррелл уже появляется в Хогвартсе в тюрбане и воняет чесноком. Кстати, интересно, как он это объясняет? – Говорит, что вампиров отпугивает, – фыркнул Север. – Видимо, хорошо отпугивает, – не удержавшись, Луций вспомнил бородатый анекдот. – Наконец, вчера Дамблдор специально предложил тебе приглядывать за Квирреллом. И сказал, что не знает точно, в чем причина такого беспокойства. Гм. Хотя в чем-то я его понимаю. Я бы приглядывал за любым учителем этого вашего идиотского курса. – Почему это он идиотский? – поинтересовался Север с неожиданным раздражением. – Потому что нельзя учить защите от того, в чем ученики не смыслят ни бельмеса, – проворчал Луций, принимая у вернувшегося Добби чашку с чаем. – Хотя, возможно, – он с наслаждением сделал первый глоток, – причиной всему безмозглые преподаватели. – Вот порекомендую Дамблдору тебя... – пригрозил Север. – Ни за что! – Луция передернуло. – И сам не смей проситься, слышишь? Среди наших бывших compagnons d'armes ходил слушок, будто должность эту сам Лорд проклял. Не хватало тебе под проклятие попасть... Но мы опять отвлеклись. – Не мы, а ты. – Хорошо, не мы, а ты. Кто же спорит? Впрочем, шутки в сторону. Как по-твоему, Дамблдор предполагает, что Квиррелл охотится за камнем? – Что предполагает Дамблдор, ведомо только ему самому да Мерлину Великому, – поморщился Север. – И то насчет Дамблдора я иногда не уверен. Но да, не исключено. Во всяком случае, за минувшие десять лет при мне на этой злосчастной должности сменилось десять учителей, и ни разу он не просил меня ни о чем подобном. Рассеянно крутя опустевшую чашку, Луций крепко задумался. – Чепуха какая-то, – заключил он наконец. – Десять лет назад, насколько мне известно, Квиррелла в рядах Упивающихся не было. Если предположить, что этот невежда повстречался с Лордом, когда болтался по Албании, то ясно, что он делал на Диагон-аллее, но непонятно, зачем ему потом понадобились тюрбан и чеснок. «Гринготтс» не охраняют вампиры, если не ошибаюсь! А драконы вряд ли боятся чеснока. Если же Квиррелл повстречался с Волдемортом после попытки ограбления... нет, так выходит еще глупее. – Он вздохнул и поставил чашку. – Мало данных, Сев. Как думаешь, подбросить этот орешек Шеклболту или еще рано? Север нахмурился. – Рановато. Да и что ты ему скажешь? У нас одни смутные подозрения. И интуиция Дамблдора. – Хорошо. В таком случае, остается только тебе выполнять просьбу своего директора. – Луций поднялся на ноги, Север последовал его примеру, и они стали прощаться. – Приглядывай за этим любителем тюрбанов. Особенно в Хэллоуин. Ты же помнишь, Лорд любит символические даты... А я буду занят и помочь не смогу. – А почему не в Самайн? – Север вдруг замер на полушаге. – В Самайн ведь Завеса тоньше... – В общем случае – да, – сухо ответил Луций. – Но Лили Эванс погибла не в Самайн, а именно в Хэллоуин. Ровно десять лет назад. Так что в ближайший четверг будет наиболее... вероятно. Содрогнувшись и весь как-то сгорбившись, Север мрачно кивнул и шагнул было к камину, но Луций остановил его, схватив за плечо. – Не смей раскисать, – он стиснул пальцы крепче и чуть тряхнул. – Не до этого. Нам нужно защитить Гарри и выиграть войну. – Всего-то ничего, – Север криво, но улыбнулся. – Ты так уверен, что мы победим? – А у нас попросту нет другого выхода, – Луций серьезно посмотрел на друга. – Любой иной исход неприемлем, ты прекрасно понимаешь. Ну, довольно сантиментов. Иди, ешь гриффиндорцев на завтрак, или что ты там делаешь по утрам, чтобы поднять себе настроение. А я займусь приготовлениями. [align:center]* * *[/align] Утром тридцать первого числа Гарри проснулся рано и в прекрасном настроении. Он любил Хэллоуин, и хотя в Хогвартсе маскарадов не предполагалось, все равно – праздник есть праздник. Тем более что вечером будет пир, а на пиру просто обязаны быть тыквенные пироги и прочие полагающиеся вкусности... Соскочив с кровати, он недолго думая принялся будить Драко. – Эй, вставай! – он потряс брата за плечо. – Хватит валяться. – М-м-м, – отозвался Драко, накрывая голову подушкой. – Вставай! – Поттер, хватит орать, – донесся из другого угла спальни недовольный голос Нотта. – Дай поспать еще полчаса. Гарри привычно не обратил на него никакого внимания, схватил подушку Драко и что есть силы потянул на себя. – Вставай! А то проспишь все на свете! Драко, вцепившийся в подушку мертвой хваткой, вдруг резко разжал руки. Не ожидавший этого Гарри потерял равновесие и вместе с подушкой шлепнулся на пол. – Ну знаешь! – возмутился он. – Что, получил, Поттер? – опять встрял Нотт. – Нотт, заткнись, – сонно пробормотал Блейз. Драко, потирая глаза кулаками, сел в постели, огляделся и ухмыльнулся. – Гарри, дай сюда мою подушку! Вместо ответа Гарри молча швырнул ее ему в голову. – Прекрасно! – обрадовался Драко. – Теперь мы все вооружены! Вперед! Подушечная битва продолжалась до тех пор, пока на шум не пришел Ларри и не погнал всех в душ. На завтрак они едва не опоздали. [align:center]* * *[/align] Чары у Флитвика прошли великолепно. Они наконец добрались до заклятия левитации, и у Гарри даже начало что-то получаться. Правда, перо, которое он левитировал, держалось в воздухе очень недолго и дрожало как осиновый лист, но все-таки держалось! У Драко перо парило дольше, но то и дело норовило уплыть в сторону, будто не желало оставаться на одном месте. «Очень похоже на самого Драко», – подумал Гарри и, отвлекшись, уронил собственное перо. Он вздохнул и снова постарался сосредоточиться. – Терпение, друзья мои, терпение! – как всегда, увлеченно восклицал Флитвик. – Четкий взмах и в конце хлесткое движение! Произносите правильно: Win-gar-di-um Le-vi-o-sa! Ударение на «gar» и на «o». Отлично, мистер Корнфут! Мистер Забини, окончание «um», а не «om». К концу урока Гарри уже смотреть не мог на перья. После чар была защита, как всегда, с Хаффлпаффом. Профессор Квиррелл нервничал и заикался еще больше обычного. – Не знаю, зачем его тут держат, – прошипел Драко ему в ухо. – Толку от него... Папа или Сев нас бы точно учили в сто раз лучше. – Я только за, – отозвался Гарри, потирая лоб: шрам опять тихонечко ныл. – Правда, – продолжал Драко задумчиво, – если Сев начнет вести защиту, тогда непонятно, кто нас будет учить зельям... – Без зелий можно и вовсе обойтись, – проворчал Гарри. Они тихо перешептывались до конца занятия, прекрасно зная, что Квиррелл не станет их прерывать. После обеда у них были зелья с Гриффиндором, и вот там-то все и началось. Гриффиндорцы явились на урок какие-то хмурые и насупленные, то и дело переругиваясь вполголоса. Гермионы среди них не было. – Слушай, Парвати, – улучив минутку, позвал Гарри сестру Падмы, – а где Гермиона? – Я бы тоже хотел это знать, – заявил Север, поднимаясь из-за своего стола. – Мисс Патил, не могли бы вы просветить нас, где мисс Грейнджер? Парвати порозовела. – Гермиона... она... она не очень хорошо себя чувствует, – запинаясь, выговорила она, и всякому было ясно, что она врет. – В самом деле? – Север поднял бровь. – Очень жаль. Я надеюсь, она обратилась к мадам Помфри? Парвати побелела. – Н-не знаю. К-кажется, да... Рон Уизли, сидевший вместе с Шеймусом сразу за Парвати и Лавандой, тихо фыркнул. Идиот. Потому что Север, конечно, ничего подобного на своих уроках не спустит никогда. Даже им с Драко, не говоря уже о каком-то гриффиндорце, который за два месяца занятий так и не научился различать слова «посолонь» и «противосолонь». – Мистер Уизли! Вы хотите чем-то поделиться с классом? – Нет, сэр, – быстро ответил тот, потому что все-таки не был совсем уж идиотом. – Извините, сэр. – В таком случае, три балла с Гриффиндора за неподобающие звуки на уроке, – отрезал Север. – Еще кто-нибудь хочет что-нибудь добавить? Нет? Тогда перейдем к делу. Весь урок Гарри проерзал, терзаясь загадкой: что могло заставить Гермиону прогулять зельеварение?! И наверняка запорол бы зелье, но, к счастью, Драко не терял бдительности, и мазь от ожогов, которую они варили, удалось не только спасти, но и приготовить относительно хорошо. Север, конечно, поворчал, что их творение жидковато, но поставил обоим «выше ожидаемого». Наконец мучения кончились, и первокурсники толпой вывалились в коридор. Гарри тут же снова обратился к Парвати. – Что случилось? Где Гермиона? Вокруг них столпились Драко, Панси, Милли, Блейз и Невилл. Другие гриффиндорские мальчишки уже ушли вперед, торопясь покинуть подземелья. Убедившись, что Север уже закрыл дверь класса, Парвати вздохнула с явным облегчением и ответила: – Этот придурок, Уизли, совсем довел ее сегодня на чарах. Мы проходили левитацию... – Мы тоже, – вставил Драко. – Конечно, у Грейнджер получилось первой и лучше всех. Как всегда, – Парвати недовольно повела плечиком. – У Уизли не получалось ничего, он только перо поджег. Она стала давать ему ценные указания, и он... в общем, наговорил ей гадостей. – Сказал, что с ней никто не станет дружить, даже если она заставит летать все перья на свете. Ну, или что-то в таком духе, – добавила подошедшая к ним Лаванда Браун. – Что она невыносимая и кошмарная. Драко открыл было рот, потом посмотрел на Гарри и снова закрыл. – И что дальше? – нахмурился Гарри. – Они поссорились, и?.. – Она с самого утра ревет в туалете на первом этаже, – сообщила Лаванда. – Мы пытались уговорить ее хотя бы пообедать, но она отказалась. Мальчики переглянулись. – Может, пойти к ней... – неуверенно начал Гарри. – Не стоит, – покачала головой Милли. – Ей надо выплакаться и успокоиться. Лучше придумай какую-нибудь подходящую пакость, которую можно подстроить Уизли. Вот уж с кем дружить никто в здравом уме не станет! [align:center]* * *[/align] По случаю праздника Большой зал был украшен как полагается: повсюду стояли и парили в воздухе светящиеся тыквы, носились летучие мыши, вертелись блуждающие огни, прогуливались хогвартские призраки. Барон де Комбрэ и Серая дама устроились на капители одной из колонн и, судя по всему, вели светскую беседу. Пивза нигде не было видно: наверное, Барон припугнул его как следует. Гарри пристально разглядывал гриффиндорский стол, пытаясь разыскать Гермиону, но ее не было. – Наверное, все еще ревет, – вполголоса сказал Драко. – Угу, – буркнул Гарри. У него руки чесались дать Уизли по шее. – Надо будет потом отнести ей пирога, что ли... Но до сладкого они так и не добрались. Едва Гарри принялся за печеную дольками картошку, как в зал вбежал запыхавшийся профессор Квиррелл. Тюрбан у него съехал набок, глаза были выпучены от ужаса. – Тролль!.. Тролль... в подземельях!.. – выпалил он и грохнулся на пол в обмороке. На мгновение в зале повисла тишина, а потом все загалдели так, что даже себя слышно не было. Наконец Дамблдору удалось перекричать шум. – Старосты! – распорядился он громовым голосом. – Немедленно разведите всех по общежитиям! Ларри Степлтон тут же взялся наводить порядок, Оливия – следить, чтобы в результате его решительных действий никто не запутался и не потерялся. Гарри понял, что удачнее момента не найти. – Идем, – он схватил брата за руку и в образовавшейся суматохе потащил к гриффиндорскому столу. – Ты куда? – удивился Драко. – За Уизли, – сквозь зубы процедил Гарри. – Зачем он тебе нужен? – Гермиона не знает про тролля. Кто-то должен ее предупредить. – И ты хочешь положиться на этого идиота? – Нет, хочу показать ему, где тролли зимуют. [align:center]* * *[/align] С самого утра Север чувствовал себя не в своей тарелке. Столько лет он тщательно разделял в сознании Хэллоуин и воспоминания о той кошмарной ночи... а после одного-единственного разговора с Луцием все старания пошли псу под хвост. Зельевар угрюмо ковырял вилкой тыквенно-картофельную запеканку, предаваясь мысленному самобичеванию, когда директор вдруг наклонился к нему и шепнул: – Ты, случайно, не знаешь, почему Квиррелла до сих пор нет? Север вздрогнул и очнулся. – Понятия не имею, – тихо сказал он. – Я видел его тогда же, когда и вы, на обеде. А что? Ответить Дамблдор не успел: в Большой зал ворвался паникующий Квиррелл, и в замке воцарился настоящий хаос. Уже спускаясь в подземелья, Север вдруг ухватил за хвост мысль, не дававшую ему покоя. – Стойте, – он бесцеремонно схватил Дамблдора за рукав. – Я иду наверх. Директор остановился и внимательно посмотрел на него. Потом кивнул. – Вероятно, это будет не лишним. Будь осторожен, Север. [align:center]* * *[/align] Всеобщий переполох как нельзя больше поспособствовал тому, что мальчики умудрились не только ускользнуть из Большого зала незамеченными, но и утащить за собой Рона Уизли. – Я тут при чем? – протестовал рыжий, но голос у него был виноватый. И сопротивляться гриффиндорец даже не думал. «Чует кошка, чье мясо съела», – съехидничал про себя Драко. Воспользовавшись сумятицей, созданной толпой растерянных хаффлпаффцев, они как раз успели незаметно свернуть в боковой коридор, когда где-то рядом послышались шаги. Недолго думая, мальчики нырнули в полутемную нишу за статуей, и даже Уизли не протестовал. Спустя мгновение мимо них вверх по лестнице пронесся Север, прыгая через две ступеньки. Они с Гарри переглянулись: можно было спорить хоть на тысячу галеонов, куда именно побежал их крестный... Но поднимать эту тему при Уизли они не собирались. – Слушай, ты! – Гарри резко дернул рыжего за форменную мантию. Драко ни разу не видел брата таким сердитым. – Ты Гермиону довел, тебе и извиняться. Пошли! Уизли пробормотал что-то невразумительное, глядя в пол. – На крайний случай, сгодишься как приманка для тролля, – проворчал Драко. К чести гриффиндорца, он и теперь не возражал, только мрачно поплелся с ними в дальний конец коридора. Однако не успели они пройти и полусотни шагов, как в ноздри ударила отвратительная вонь: будто кто-то вздумал устроить склад грязных носков в сто лет немытом туалете. – Тс-с! – Драко схватил Гарри за рукав и дернул в сторону, в тень. Уизли последовал за ними. – Смотрите! В ужасе они уставились на приближающееся к ним чудовище. Драко до этого видел троллей только на рисунках, да и там эти твари не вызывали желания познакомиться с ними поближе. «Меня сейчас стошнит», – хотел пожаловаться он, но благоразумно заставил себя держать язык за зубами. Тролль между тем медленно огляделся по сторонам, шевеля длинными ушами, и заглянул в какую-то открытую дверь. Пошмыгал носом, согнулся и полез внутрь. – О Мерлин, – выдохнул Гарри. На нем лица не было. – Это... это же девчачий туалет! Рон Уизли позеленел. И Драко в данную минуту полностью разделял его чувства. – Пошли, – между тем решительно объявил Гарри и выпрямился. – Ты спятил? – зашипел Драко. – Добровольно лезть к троллю?! Надо сбегать позвать кого-нибудь на помощь! – Пока ты сбегаешь, будет уже поздно! – огрызнулся Гарри. – И вообще, я тебя не тащу. Пойду сам. – Сдурел?! – разозлившись, заорал Драко, забыв даже, что тролль может их услышать. – Я тебя одного не пущу. Идем! Уизли выглядел так, будто его вывернет от страха здесь и сейчас, но все-таки пробормотал: – Я с вами. В это самое мгновение из туалета донесся дикий визг. – Пошли! – скомандовал Гарри, бросаясь бежать. Втроем они ворвались в туалет. Грейнджер, белая как простыня, съежилась у дальней стены, словно пыталась просочиться насквозь, как привидение. Тролль медленно надвигался на нее, размахивая дубиной и сбивая со стен раковины. – Отвлеките его! – крикнул Гарри. Дальнейшее Драко помнил очень плохо. От ужаса он соображал еще хуже, чем Грейнджер. Кажется, они с Уизли швырялись чем-то в тролля, пока Гарри пытался заставить перепуганную девчонку сдвинуться с места. Когда Гарри прыгнул троллю на спину и воткнул тому в ноздри свою волшебную палочку, у Драко просто в глазах потемнело, но он все же попытался применить единственное боевое заклятье, которое помнил: – Stupefy! Странное дело, тролль даже немного покачнулся, на мгновение потеряв равновесие. В любое другое время это наверняка обрадовало бы Драко, но сейчас он был так перепуган, что даже не заметил своего первого успеха в боевой магии. И тут Рон Уизли выкрикнул заклинание, которое ни одному нормальному волшебнику не пришло бы в голову в такой ситуации: – Wingardium Leviosa! Дубина вырвалась из рук тролля, взмыла в воздух – и рухнула вниз, с громким треском приземлившись ему на голову. Чудовище зашаталось и с жутким грохотом упало на пол. Гарри еле-еле успел соскочить и отпрыгнуть в сторону. Уизли стоял столбом, обалдело глядя на дело рук своих. Драко перевел дух, опустил руку с палочкой... и тихо сел на пол. – Оно что... м-мертвое? – выговорила Грейнджер. – П-по-моему, нет, – отозвался Гарри, поднимаясь и отряхиваясь. – Думаю, он просто без сознания. Если у тролля вообще есть сознание. При виде того, как Гарри вытирает троллиные сопли со своей палочки, Драко стало совсем плохо. Он быстро отвернулся, потом осторожно встал на ноги. Коленки дрожали, но стоять более или менее получалось. Особенно если опереться на чудом уцелевшую раковину. Послышались голоса, топот ног, и в туалет вбежали Север, Макгонагалл, а за ними – пыхтящий Квиррелл. При виде поверженного тролля преподаватель ЗОТИ побелел, схватился за сердце и со стоном сел на ближайший унитаз. В каком-то смысле Драко его даже понимал. Север первым делом пристально оглядел их с Гарри – ясное дело, пытался понять, пострадали они или нет. Поскольку пострадать они не успели, Драко на снисхождение крестного не надеялся. Только бы Уизли не ляпнул чего-нибудь совсем уж идиотского! – Вы... в-вы... – Макгонагалл не сразу сумела найти слова. – Вы о чем думали? Почему вы не в общежитиях? Зачем вы сюда пошли? Убедившись, что его подопечные целы и невредимы, Север поджал губы и шагнул к гриффиндорской деканше. Драко мысленно застонал: все, им конец! – Не волнуйся так, Минерва, – шелковым голосом произнес зельевар и взял Макгонагалл под локоть. – Ничего с ними не случилось, а задушить их мы всегда успеем. От такой фамильярности Макгонагалл поперхнулась и замолчала. – Ну? – поинтересовался Север, обводя тяжелым взглядом всех четверых. – Языки проглотили? Мне хотелось бы знать, что здесь произошло. Гарри? Драко? – Это я виновата, – подала голос Грейнджер и осторожно поднялась с пола. – Они искали меня. Я... я пошла искать тролля сама, потому что думала, что смогу с ним справиться. Я же все про них читала, понимаете? – Она шмыгнула носом. – Если бы мальчики не успели ко мне на помощь, тролль бы меня убил! У них не было времени никого звать, честное слово! Драко стоило огромного труда не выдать свой шок: сначала от изумления, потом от восхищения. Примерная гриффиндорка врала так убедительно, что любой слизеринец бы позавидовал. И Макгонагалл поверила! Они с Гарри не только отделались всего-навсего выговором, но и заработали десять баллов Слизерину! Наконец преподаватель трансфигурации удалилась и увела с собой Грейнджер и Уизли, продолжая их распекать на ходу. Квиррелл тоже сумел встать с унитаза, заикаясь распрощался и уковылял прочь. Слизеринцы остались втроем, и вот тогда Драко стало по-настоящему страшно. – Будьте любезны объясниться, – ледяным тоном потребовал Север. – Что здесь произошло на самом деле? Драко смотрел в сторону, не в силах взглянуть крестному в глаза. И не удивился, когда услышал Гаррино: – Это я виноват. – Охотно верю! – рявкнул Север. – Драко? И будь любезен, повернись ко мне лицом! Драко повиновался. – Я тоже виноват, – выговорил он трясущимися губами. И это была правда. Ну почему он не настоял на своем? – Я и не сомневался, – мрачно заявил Север. – Но я желаю знать, что произошло. И немедленно! Драко в отчаянии поглядел на брата. Рассказывать он не мог: это было бы откровенное ябедничество. Запинаясь, Гарри начал: – У Гермионы сегодня были... неприятности. Она плакала тут... – С утра? – поинтересовался Север. – Из-за Уизли, – мстительно вставил Драко. – Ясно, – сухо кивнул крестный. – И что же дальше? – Когда прибежал Кв... профессор Квиррелл, мы поняли, что Гермиона не знает про тролля. И что ее надо предупредить! – Гарри уже говорил уверенно и твердо. – Мы хотели только сказать ей... А потом появился тролль. Все учителя уже ушли, мы бы не успели никого позвать! Что, нужно было оставить ее одну? На лице Севера появилась слабая улыбка. – Безусловно, в этой ситуации у вас был один-единственный выход, – вкрадчиво произнес он. – Ведь так? Гарри и Драко переглянулись. Отвечать «Да» никому не хотелось. – Вот именно, – неожиданно сказал зельевар. – Полагаю, вы и сами понимаете, что совершили неописуемую глупость, которая только по чистой случайности кончилась благополучно. И надеюсь, у вас хватит ума сообразить, что можно было найти другой выход из положения. – Да, сэр, – выпалили они хором, не сговариваясь. – Это хорошо, – Север криво усмехнулся. – Потому что к воскресенью я жду от вас эссе. Можно совместное. Я хочу, чтобы вы мне сочинили десять возможных способов спасти мисс Грейнджер, не навлекая на себя такой опасности и не доводя преподавательский состав до сердечного приступа. – Да, сэр! Убедившись, что угроза миновала, Драко осторожно бочком двинулся к крестному. Краем глаза он видел, что Гарри делает то же самое. И совсем не удивился, когда Север ухватил их обоих за плечи и притянул к себе. – Бестолочи, – сказал он тихо. – Идемте в подземелья. Не знаю, как вы, а я так и не поужинал. --------------------- Бородатый анекдот, который вспоминает Луций, у магглов выглядит примерно следующим образом. Идет человек по улице, время от времени хлопает в ладоши и кричит. Его спрашивают: – Что это вы делаете? – Крокодилов распугиваю. – Так нет же здесь никаких крокодилов! – Значит, хорошо распугиваю! Как сей анекдот выглядит у магов, автор не знает, но видимо, как-то похоже, раз Луций в курсе. ;) TBC

shatajka: Спасибо! Спасибо! Спасибо! Спасибо!!!! Обожаю эту вещь!!! И Люца, и Сева, и Драко с Гарри!!!

Мерри: shatajka

Murmure: изумительное продолжение изумительной истории. Спасибо

roby: бесподобный фанфик!!! обожаю его!!! спасибище за продолжение!!!

Мерри: Глава 23. Снитч в небе Стук в дверь раздался ни свет ни заря – Север только-только успел одеться. Застегивая на ходу пуговицы жилета, он впустил директора, потом вызвал Тинки и потребовал кофе для себя и чай для гостя. – Вам удалось выяснить, как тролль попал в школу? – осведомился он, подавив зевок. Старый маг покачал головой. – Квиррелл утверждает, что наткнулся на него недалеко от кухонь. Больше никому ничего не известно. – Утверждает? – нахмурился Север. – Думаете, он лжет? – Не знаю, – вздохнул Дамблдор. – Но мне представляется странным, что тролль сначала пробрался в подземелья, да так, что этого никто не заметил, а затем вдруг очутился на первом этаже, причем в северном крыле. – Там есть лестница, – зельевар пожал плечами. – Недалеко от моего кабинета, я ей часто пользуюсь. – Именно, – мрачно произнес директор. – Что... на что вы намекаете?! – Север даже поперхнулся от негодования. – Север, – с некоторой укоризной сказал Дамблдор, – нельзя же все принимать на свой счет! Я всего-навсего имел в виду, что если бы тролль бродил по подземельям южного крыла, возле кухонь, он и наверх, скорее всего, отправился бы по южной лестнице. Или, в крайнем случае, по главной. Тролли, в конце концов, не слишком умные создания. Они обычно пользуются первым, что попадается на глаза. – Вы правы, – неловко выговорил зельевар. Потом неохотно прибавил: – Извините. – Пустяки, – старик снова вздохнул. – Я тебе очень благодарен за вчерашнюю предусмотрительность. Кто бы ни впустил тролля в школу, без сомнения, это было сделано, чтобы отвлечь наше внимание от камня. Кстати, – он слабо улыбнулся, – что за историю мне рассказала Минерва? Мисс Грейнджер в самом деле в одиночку отправилась на охоту? – Почему нет? – фыркнул Север. – Она гриффиндорка, а следовательно, способна на любое безрассудство. Дамблдор усмехнулся в бороду. – Судя по вчерашнему, слизеринцы склонны к безрассудству ничуть не меньше. Пожалуйста, не обижайся, – он поспешно поднял ладонь, – я шучу. Но, честно говоря, то, как накануне повел себя Гарри, меня очень обрадовало. Хорошо, что у мальчика есть друзья в Гриффиндоре. – У мальчиков есть друзья везде, – желчно заметил Север. – Гарри и Драко вообще не склонны к бессмысленным предубеждениям. Что, безусловно, не может не радовать. Значительный прогресс по сравнению с Мародерами, вам не кажется? – не удержавшись, ядовито добавил он. – Да, – Дамблдор медленно кивнул, – да, конечно. Кстати, когда ты собираешься сообщить Луцию? – Вероятно, завтра с утра, – зельевар пожал плечами с деланым спокойствием. Беседовать с Луцием об очередной выходке крестников он вовсе не торопился. – Если у вас нет никаких возражений. На сегодняшний вечер у меня назначены взыскания. А почему вы спрашиваете? – Разумеется, у меня нет возражений, – директор поднялся. – Что касается причин моего вопроса... Надеюсь, тебе удастся успокоить мистера Малфоя. Не хотелось бы, чтобы он отнесся к необдуманному, но искреннему поступку своих детей чересчур серьезно. «И предъявил претензии руководству школы», – цинично подумал Север. – Я думаю, что Луций все поймет правильно, – сказал он вслух. – Прекрасно! – отозвался Дамблдор. – В таком случае, пойдем-ка, пожалуй, завтракать. [align:center]* * *[/align] Луций, разумеется, все понял правильно. – Это не школа, а сумасшедший дом! – возмущенно завершил он получасовую тираду, посвященную разнообразным недостаткам и прегрешениям Альба Дамблдора, как подлинным, так и мнимым. – Это просто какой-то Бедлам! – Я тебе десять лет об этом твержу, – фыркнул Север. – И только теперь ты начинаешь мне верить. – Сев, мне не смешно! – А уж мне как не смешно. Я там живу и работаю, между прочим. – Хватит! – вмешалась Нарцисса. Как ни странно, она отнеслась к смертельно опасному приключению своих детей куда спокойнее мужа. – Прекратите. Люк, перестань наконец бегать, пожалей ковер. Мальчики целы и невредимы, все в порядке. Ты напрасно так переживаешь. Сев, лучше расскажи про эту девочку... мисс Грейнджер, верно? – Что? – растерялся Север. – Мне любопытно, что это за девочка, ради которой наши мальчики добровольно полезли сражаться с горным троллем. – Гм. Она гриффиндорка, – неуверенно начал он. – Это я уже поняла, – кивнула Нарцисса. – Что она собой представляет? – Она очень одаренная. Отлично учится, – еще менее уверенно продолжил Север, не понимая толком, чего от него хотят. – Много читает, даже слишком. Ссорится с Уизли. Из-за чего, собственно, и весь переполох. – Чистокровная? – заинтересовался Луций. – Что-то я не припомню такой фамилии. – Магглорожденная, – помотал головой зельевар. – Мерлин милостивый... – Луций тихо застонал. – Опять! Нарцисса неожиданно засмеялась. – У нее, случайно, не цветочное имя? – Цветочное? – удивился Север. – Нет, ее зовут Гермиона. А что? – Учитывая нынешнее положение вещей, было бы забавно, – туманно отозвалась Нарцисса. – Гермиона? Оригинально. Видно, родители занимаются либо греческой мифологией, либо английской литературой. – По-моему, у нее родители зубные врачи. – Час от часу не легче, – процедил Луций. – Откровенно говоря, – Север наконец собрался с мыслями и даже слегка развеселился, – я не думаю, чтобы кто-то из мальчиков ею настолько интересовался. Так что погоди страдать, Люк. Вряд ли имеет смысл рассматривать Грейнджер в качестве невестки. По крайней мере, – он хмыкнул, – в ближайшие года три. – Сев! – Люк, он же шутит, – хихикнула Нарцисса. – И вообще, насколько я понимаю логику твоих детей, это политический вопрос, – продолжил Север. – Они вполне сознательно выбирают себе приятелей. Между прочим, кроме Грейнджер, в их кружок входит еще и Лонгботтом. А также Боунс, одна из сестер Патил и сын Корнфута. – Гм, – задумчиво отозвался Луций, слегка успокоившись. – А это и в самом деле может быть полезно. [align:center]* * *[/align] После приключения с троллем почти целая неделя прошла мирно и тихо. Уизли, судя по всему, если не помирился с Гермионой, то хотя бы перестал ее задирать по всякому поводу и без. Ноябрь принес с собой холода, ночью подмораживало. По утрам на озере появлялась тонюсенькая корочка льда. Гулять стало неприятно: сырой ледяной ветер с севера пробирал до костей. Гарри с друзьями теперь проводили куда больше времени в замке – иногда в библиотеке, иногда в покоях барона де Комбрэ. После долгого обсуждения слизеринцы решили поделиться этой своей тайной с Гермионой и Невиллом. – Чем меньше людей знает, где мы собираемся, тем лучше, – непреклонно заявил Драко. – Пока что даже Север не в курсе... теоретически. Насчет Грейнджер я хоть уверен, что она ничего не разболтает. – Да-а? – протянула Панси и хитро покосилась на него. – Я думала, она тебе не нравится. – А она и не нравится, – смутился Драко. – Но она ловко врет, когда надо, и не выдала нас тогда. Милли засмеялась. – Жалко, нас там не было. Хотела бы я видеть лицо Макгонагалл! – Еще чего, – Панси передернуло. – Гоняться за горным троллем? Мальчики, вы ненормальные. По вам Гриффиндор плачет, это точно. – Ничего подобного! – возмущению Драко не было предела. – И вообще, я тут ни при чем, это все он! – он ткнул пальцем в Гарри. – Я тебя за собой не тащил! – отмахнулся тот. – Ну что, зовем Гермиону и Невилла? Все согласны? И так их стало семеро. Первый раз увидев Галерею Деканов, Гермиона пришла в неописуемый восторг. – С ума сойти! – восторженно прошептала она. – Они все здесь! Я читала о них в «Истории Хогвартса»! Представляете, сколько они всего знают! И Передир Предусмотрительный, и Карвелл Коварный, и Овайн Отравитель, и... – Что за отвратительно начитанная девица, – оборвал ее один из портретов, весьма противного вида старик в синем шерстяном плаще, который выглядел бы роскошным, если бы не был кое-где проеден молью. Надо отдать должное Драко – он мужественно попытался удержать смешок, хотя и не вполне преуспел. Гермиона поджала губы и отвернулась, однако было видно, что ее сильно задели как издевка старика, так и реакция Драко. Гарри и Панси одновременно потянулись – похлопать ее по плечу в утешение или что-нибудь в таком духе, когда раздался голос Герайнта: – Не стоит обращать внимание на Брюстера, милая барышня. Он не зря носит свое прозвище, и, право слово, это единственное, что он заслужил в своей жизни. Противный старик поперхнулся от возмущения, но дружный смех прочих портретов заглушил его негодующие протесты. Гарри покосился на тяжелую раму: в самом деле, на ней значилось «Брюстер Брюзга». Он тихо прыснул, подергал Гермиону за руку и ткнул пальцем в позеленевшую от времени медную табличку. Прочитав подпись, Гермиона хихикнула, тихонько шмыгнула носом и наконец улыбнулась. – Теперь ясно, почему я ничего не помню о нем из «Истории...», – гордо задрав подбородок, заявила она, повернувшись к Герайнту. – В отличие от вас, Ваше Высочество. – Весьма вероятно, сударыня, – лукаво согласился принц. – Но умоляю, давайте обойдемся без титулов. За тысячу лет такие церемонии, мягко говоря, приедаются. Имени более чем достаточно, если дорогая леди согласна на такую фамильярность... – Меня зовут Гермиона, – ее глаза сияли. – А правда, что вы изобрели... – О Мерлин, – тихо простонал Драко. – Теперь ее от Герайнта гиппогрифами не оттащишь. И я никогда не смогу нормально поговорить с ним о зельях. Что ты ржешь?! Что вы все ржете?! Вам просто не понять интерес к тонкому искусству зельеварения! [align:center]* * *[/align] Позднее, поразмыслив обо всем как следует, Гарри признал, что приносить «Квиддич сквозь века» на зельеварение было по меньшей мере неосторожно, а пытаться читать его тайком – и вовсе безрассудно. Но урок был неимоверно скучный: сперва они варили простейшие жаропонижающие капли, которые даже Невилл сумел бы приготовить в любой момент, хоть ночью разбуди, а потом Север велел им перечитать последние три главы учебника, пообещав на следующем уроке контрольную. Благодаря Драко, Гарри поневоле знал учебник чуть не наизусть на два месяца вперед и едва не вывихнул челюсть, зевая. Тем не менее, предполагать, что крестный не заметит, если Гарри подложит под «Волшебные настои и зелья» книжку про квиддич, было до ужаса глупо. Баллы он, конечно, не потерял – Север почти никогда не снимал их с собственного Дома, – но книжки лишился и заработал взыскание у Филча. Последнее Гарри уже отработал накануне, попутно гадая, какая муха укусила Севера. За редким исключением, тот предпочитал назначать слизеринцам взыскания у самого себя или хотя бы у Макгонагалл – чтобы употребить время с пользой и, как выражался Драко, «попытаться впихнуть в несчастные студенческие головы еще хоть пол-унции знаний». Гарри разрывался между любопытством и самосохранением: интересоваться тем, что именно до такой степени разозлило его крестного, было, без всякого сомнения, самоубийством. Оставалась проблема книжки: ее следовало вернуть в библиотеку самое позднее завтра утром, а это значило, что – хочешь не хочешь – придется говорить с Севером сегодня. Убедившись, что того нет ни в кабинете зельеварения, ни в личных комнатах, Гарри вздохнул и поплелся в учительскую. Осторожно постучал в дверь. Ответа не было. Он постучал снова – с тем же результатом. Пожав плечами, Гарри приоткрыл дверь и заглянул внутрь – на всякий случай. Вдруг Север оставил злополучную книжку там? В крайнем случае, можно потом извиниться и объяснить, что Гарри забрал ее без спроса не из дерзости, а чтобы отдать мадам Пинс... Однако учительская, вопреки его ожиданиям, не была пуста. Север сидел в одном из кресел, задрав полы мантии выше колен, и одна лодыжка у него была порвана и окровавлена. Филч, сидя перед ним на полу, менял повязку. – Проклятая тварь! – ругался Север. – Как можно уследить за всеми тремя головами одновременно?! Гарри понял, что самое лучшее сейчас – убраться по-тихому, и попытался бесшумно отступить. Но ему не повезло: как раз в этот момент Север повернул голову к двери. – Гарри! Бежать было поздно. – Прости... те, сэр, – выговорил не на шутку перепуганный Гарри. – Мне надо вернуть книгу в библиотеку, и я... – Я всегда могу выпороть мальчишку, – осклабившись, предложил Филч, завершил свою работу и поднялся с пола. – Где-то в чулане у меня должны быть розги... Север видимым усилием взял себя в руки. – Аргус, сейчас не время для твоих шуточек. Спасибо за помощь, но оставь нас. Гарри, зайди и сядь, – голосом его можно было резать стекло. Гарри тихо повиновался. – Как скажешь, – хмыкнул Филч. – Ладно, я пойду, у меня еще два взыскания сегодня вечером. Когда за смотрителем закрылась дверь, Север наложил на нее предупреждающие и заглушающие заклятия, а затем вперил в Гарри пристальный взгляд. Гарри сглотнул, но глаз не отвел. Зельевар вздохнул. – Ну и что мне с тобой делать? – Я никому ничего не скажу, – быстро и искренне выговорил Гарри. Север потер переносицу и нахмурился. – Я бы не хотел, чтобы у тебя сложилось впечатление, будто я занят чем-то... предосудительным, – наконец выговорил он. – Без сомнения, ты догадываешься, где я был. Гарри медленно кивнул. – Я должен был... проверить некоторые вещи, – неохотно пояснил Север. – По поручению директора. К сожалению, я был несколько... неосторожен. Очень важно, чтобы никто об этом не узнал. – Я понимаю, – взволнованно сказал Гарри, потом закусил губу: – Тебе... очень больно? Север криво усмехнулся. – Терпимо. Я все забываю, какие вы еще дети. Не волнуйся, это пустяки, а не рана. – Он наклонился вперед и сжал руку Гарри: – Никому – слышишь? – никому не говори. Особенно Драко. Постарайся отвлечь его сегодня, чтобы он не увидел, как я... прихрамываю. Завтра утром все уже будет в порядке. – Хорошо, – шепотом пообещал Гарри, хотя его распирало от любопытства. – Вот и молодец, – Север чуть улыбнулся половиной рта, пошарил где-то слева от себя и вручил Гарри «Квиддич сквозь века». – Ступай, сдай эту белиберду, пока мадам Пинс не завела на тебя зуб. Но еще раз вздумаешь читать постороннюю литературу на моих уроках... – Я больше не буду! Честно! – поклялся Гарри, расплываясь в улыбке. – Сделаем вид, что я тебе поверил, – проворчал Север. – Брысь отсюда, пока я не передумал. Гарри не нужно было просить дважды. [align:center]* * *[/align] Ближе к вечеру Север позволил себе слегка расслабиться. Раненая нога болела куда меньше, чем утром, и можно было надеяться, что назавтра он перестанет хромать. Если бы только Гарри не заглянул так не вовремя! Но что произошло, то произошло; оставалось надеяться, что мальчик будет благоразумен и сумеет промолчать. Не то чтобы зельевар всерьез опасался, что Драко, узнав о ране, немедленно разболтает всей школе; однако неуемное любопытство мистера Малфоя-младшего могло равняться только таковому его отца. А Север прекрасно помнил выражение лица Драко после встречи с Пушком. И очень не хотел, чтобы привычка мальчика совать нос куда надо и куда не надо осложнила им всем жизнь. Перед ужином в учительской, как обычно, собралась значительная часть преподавательского состава школы; здесь обсуждали последние выходки своих подопечных, сплетничали, ссорились, заключали пари и, случалось, пили огневиски – если день складывался особенно удачно или, напротив, совсем уж скверно. Сегодня, как и ежегодно в это время, главной темой разговора было грядущее открытие квиддичного сезона. – Минерва, – лениво начал Север, – позволь выразить мои соболезнования в связи с отсутствием мистера Чарльза Уизли. – Бьюсь об заклад, ты сочинял эту фразу с июня, – едко отозвалась Макгонагалл. – Но должна заметить, злорадство тебе идет. У тебя, случайно, не было родственников-магрибинцев? – Что-то не припомню, – с притворной рассеянностью отозвался зельевар. – А у тебя на Строфадах? Краем глаза Север заметил, что Дамблдор усмехается в бороду. Зато Вирсавия Ваффлинг и Аврора Синистра поспешно собрали свои свитки и откланялись – явно чтобы не попасть под случайное проклятие, если дело зайдет слишком далеко. – Отличная находка! – одобрительно фыркнула Минерва. – Такого я еще не слышала. – Рад поднять тебе настроение, – Север церемонно склонил голову. – Однако мне в самом деле чрезвычайно любопытно, как вы будете обходиться без опытного ловца. – От любопытства кошка сдохла, – машинально парировала Минерва и тут же поперхнулась: – Да чтоб тебе провалиться! Север от души расхохотался. – Сознайся, сколько лет ты пытался заставить меня это сказать? – невольно улыбаясь, потребовала она. – Слишком долго, чтобы отказаться от такого удовольствия в минуту твоего несчастья, – признал зельевар. Неизвестно, сколько еще продолжалась бы перепалка, но беседу прервал очередной стук в дверь. – Войдите, – позвал Дамблдор. – Добрый вечер, – лицо Марка Флинта было бледным. – Прошу прощения за беспокойство... Севера охватило дурное предчувствие, и он резко выпрямился в кресле. – Что случилось, мистер Флинт? – Извините, сэр, – на щеках Флинта заходили желваки, – но боюсь, нам придется уступить матч буф... э-э-э, – он покосился на Макгонагалл, – гриффиндорцам. Хиггс сломал ногу. В двух местах. Мадам Помфри говорит, он не сможет завтра играть. Север скрипнул зубами, заранее представляя, какому унижению его сейчас подвергнет Минерва, едва студент уйдет. – Что произошло? – Хиггс поскользнулся на лестнице, когда спускался из библиотеки, – недовольно ответил Флинт таким тоном, будто в несчастном случае со слизеринским ловцом были виноваты книги-злоумышленники. – Ему точно никто не... поспособствовал? – Север нехорошо прищурился. – Не знаю. Не думаю, – Флинт пожал плечами. – Он говорит, нет. – Капитан слизеринской команды презрительно скривился: – Говорит, зачитался и не глядел, куда идет. Мне очень жаль, но я ничего не могу сделать сэр. Если только... – он вопросительно посмотрел на зельевара, но Север резко покачал головой. – Ну, значит, нет, – вздохнул Флинт. – Другого ловца у нас нет. – Разве? – негромко вмешался Дамблдор. – Мне казалось, у вас есть запасной ловец. Проклятье! Директор, как всегда, выбрал крайне неудобный момент, чтобы демонстрировать свое всеведение. – Это исключено, – отрезал зельевар. – Что исключено? – вмешалась Минерва. – Он не будет играть, – уперся Север. Брови Макгонагалл поползли вверх. – У вас есть второй ловец, но ты не хочешь выпускать его на поле? – поразилась она. – Я не могу выпустить его на поле, – сквозь зубы процедил Север. – Это против правил. – Мистер Флинт, – снова заговорил Дамблдор, и все повернулись к директору. – Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что правила лишь запрещают первокурсникам иметь собственную метлу. Отсутствие первокурсников в командах Домов – скорее традиция, чем прямой запрет. Новички обычно не успевают за пару месяцев научиться так управляться с метлой, чтобы попасть в команду. Но подозреваю, что в данном случае это не проблема. Что скажете, мистер Флинт? – Я... я не знаю, сэр, – растерянно выговорил Флинт. Потом оживился: – Вы правда так думаете? Что Гарри может играть? – Гарри?! – воскликнула Минерва, подавшись вперед. – Да, Гарри, – угрюмо признал зельевар. – Я позволил ему тренироваться в команде с сентября в качестве запасного ловца. Но выпускать его на поле я не хочу. Это слишком опасно для мальчика его возраста. «Они с Драко и так впутываются в такое количество неприятностей, что я, того и гляди, поседею раньше времени», – мрачно прибавил он про себя. – Мне кажется, нужно предоставить это решение самому Гарри, – негромко произнес Дамблдор. – А мне кажется, что я как его декан имею право решать за него! – прошипел Север. – Ты всегда можешь уступить матч, – усмехнулась Минерва. – Чем, без сомнения, доставлю тебе несказанное удовольствие, – огрызнулся Север. – Но сэр!.. – возмущению Флинта не было предела. Зельевар, успевший в пылу спора забыть о нем, слегка поморщился, глубоко вдохнул и постарался взять себя в руки: не хватало еще подрывать преподавательский авторитет при студенте. – Я понимаю, что ты беспокоишься за Гарри, – вновь заговорил директор таким понимающим тоном, что Северу захотелось его придушить. – Но на матче будет вся школа. Минерва, Филий и ты – великолепные дуэлисты. Думаю, совместными усилиями нам как-нибудь удастся обеспечить безопасность мальчика. Если Гарри захочет участвовать, конечно, и если его капитан считает, что он готов к игре. Марк Флинт яростно закивал в ответ. И Север сдался. Все равно Дамблдора ему не переспорить. – У Гарри нет своей метлы, – слабо запротестовал он, уже скорее для проформы, чем всерьез. – Поттер прекрасно управляется с метлой Хиггса, – с гордостью заявил Флинт. – Это, конечно не двухтысячник, – на мгновение у него сделалось мечтательное лицо, – но вполне приличный «Нимбус». Думаю, Поттер отлично справится. – В таком случае, мистер Флинт, – устало сказал Север, – будьте любезны, позовите мистера Поттера сюда. Если его нет в общежитии, обратитесь за помощью к Барону. – Есть, сэр! – ухмыльнувшись во весь рот, воскликнул Флинт и выскочил за дверь. – Чтоб тебе лопнуть, Север, – проворчала Минерва. – Это ж надо – как раз когда мы лишились Чарли, ты обзавелся Поттером! [align:center]* * *[/align] Даже выходя на поле в составе слизеринской команды, Гарри с трудом верил в реальность происходящего. С минувшего вечера он находился в каком-то странном трансе, куда с трудом проникали встревоженные наставления Севера, последние инструкции своего капитана и восторженные вопли Драко. – Мне нужна честная игра, – объявила мадам Хуч, когда они все собрались вокруг нее. Флинт в ответ ухмыльнулся. Стоявшие напротив близнецы Уизли подмигнули Гарри, и он почувствовал себя немного легче. – По метлам! Они взмыли в воздух, и игра началась. Комментировал игру темнокожий третьекурсник из Гриффиндора – Гарри нередко видел его с Фредом и Джорджем, но имени не помнил. – И квоффл перехватывает Анджелина Джонсон из Гриффиндора, прекрасный охотник и умопомрачительно красивая девушка.... – Джордан! – одернула его Макгонагалл. – Извините, профессор! Гарри вполуха слушал комментатора, зорко оглядывая поле в поисках снитча. «Не суйся в свалку, пока будет возможность, – предупреждал его Флинт. – Не хватало еще тебя из-под бладжеров вытаскивать, малявка. Попадут – мокрое место останется. Твое дело – снитч, понял?» Над головой что-то просвистело; Гарри машинально, как на тренировке, нырнул и ушел в сторону. – Молодца, Гарри! – одобрительно крикнул кто-то из близнецов. Впрочем, Гарри почти не сомневался, что именно они послали в его сторону бладжер. Дружба дружбой, а квиддич – квиддичем. – ... квоффл снова у Джонсон, впереди чисто, она летит вперед... Какая посадка, а! Уклоняется от бладжера, ворота совсем близко... давай, Анджелина, давай! Удар, вратарь Блетчли идет на перехват, промахивается, ГОЛ! Трибуны взревели. Над гриффиндорской частью стадиона взмыли красно-золотые транспаранты. Но Гарри было не до них. Он искал снитч, не забывая краем взгляда следить за гриффиндорским ловцом – незнакомым парнем примерно на год старше. Парень с озабоченным видом метался туда-сюда над полем – словом, изображал бурную деятельность. – Квоффл у Слизерина! – кричал между тем Джордан. – Охотник Пьюси уклоняется от двух бладжеров, двух Уизли и несется к во... Стоп! Это что, снитч?! Но Гарри уже заметил мелькнувший золотой мяч и, не раздумывая, нырнул за ним. Гриффиндорский ловец тоже увидел снитч; голова в голову они устремились в погоню. Теперь Гарри было не до остальных игроков, комментатора он тоже не слышал, и поэтому, когда метла под ним неожиданно дала резкий крен, не сразу понял, что происходит. Удержаться удалось только чудом: Гарри машинально стиснул метловище коленями, вцепился руками – и это его спасло, потому что мгновение спустя метла принялась кидаться из сторону в сторону, словно взбесившаяся лошадь, и поднималась все выше и выше. Слушаться она перестала вовсе, не удавалось ни повернуть ее, ни выпрямить, и оставалось одно – сосредоточиться на том, чтобы не упасть. – Квоффл у Слизерина, Флинт обходит Спиннет и Белл... – продолжал Джордан и вдруг сбился: – Глядите! Что такое с Поттером? Слизеринский ловец потерял контроль над метлой! [align:center]* * *[/align] На слизеринских трибунах Драко следил за матчем, затаив дыхание. Жаль, конечно, что на этот раз повезло только Гарри, но ничего, когда-нибудь они будут играть вместе! Панси, Милли и Блейз составляли ему компанию. Грейнджер и Невилл сперва хотели сесть с ними, но Панси сумела их убедить, что это будет опрометчивый поступок. – Я понимаю, что квиддич сам по себе вещь малоинтересная, – важно сказала она гриффиндорке, небрежно отмахнувшись от возмущенных протестов мужской части компании, – но солидарность Дома – дело другое. Уизли же лопнет от злости, если ты сядешь с нами! Нет, я не говорю, что мнение этого рыжего идиота что-то значит. Но ты же не хочешь, чтобы он опять начал говорить про тебя гадости? Я не люблю спорт, но Слизерин надо поддерживать! А тебе надо поболеть за Гриффиндор. Мы не обидимся, зато твои придурочные однокашники поймут, что ты своя. Наконец Грейнджер согласилась. Лонгботтому, похоже, было абсолютно все равно – ходить на матч, не ходить, не говоря уже о том, где и с кем сидеть, так что они заняли места на гриффиндорской трибуне. Позже Драко видел, что к ним присоединился и хогвартский лесничий. Сначала все шло хорошо. Драко с друзьями, волнуясь, следили за матчем. Даже Панси скоро заразилась общим энтузиазмом и с азартом подпрыгивала на скамье, не в силах спокойно сидеть. И, поскольку она переживала больше за Гарри, чем из-за квиддича вообще, и почти не отводила от него бинокля, то именно она первой и поняла, что дело неладно. – Смотрите! – взвизгнула она в ужасе, показывая пальцем на взбесившуюся метлу Гарри. – Что это? Секундой позже происходящее заметил и комментатор. Все повскакали с мест, закричали, поднялась невообразимая суматоха. Драко повернулся к той трибуне, где сидели преподаватели, и в бинокль разглядел, как Север, стиснув палочку, с усилием выговаривает какое-то контрзаклятье. Но то ли он не знал точно, с чем борется, то ли мешало расстояние – похоже, его старания мало к чему привели. Разве что, может быть, ослабили действие злокозненных чар, которые кто-то, очевидно, накладывал на метлу Гарри. Но кто?! Явно не студент, если только не какой-нибудь необычайно талантливый семикурсник. Драко достаточно знал о спортивных метлах, чтобы понимать, насколько сложное колдовство требуется для их изготовления и какие мощные при этом применяются защитные заклинания. Чтобы нарушить их работу, нужно было быть весьма могущественным темным волшебником. Перепуганный, Драко повернулся к полю. Гарри вместе с метлой швыряло из стороны в сторону, как сухой лист, которым играет ветер в бурю. Наконец он не удержался и все-таки соскользнул. Зрители вскрикнули: теперь он висел, вцепившись в метлу одной рукой. Ясно было, что сил у него надолго не хватит. Обе команды бросили игру. Сначала Флинт и Уорф, затем близнецы Уизли попробовали попросту подхватить Гарри, но взбесившаяся метла принималась еще больше дергаться, стоило кому-то приблизиться. Тогда они опустились ниже и стали кружить, в надежде поймать Гарри или хотя бы ослабить падение. Даже Блетчли покинул свой пост у колец. Только гриффиндорский ловец бестолково метался над полем – то ли не знал, что делать, то ли надеялся под шумок поймать снитч. В другое время Драко наверняка бы возмутился (в конце концов, обходить правила – слизеринская привилегия), но сейчас было не до того. В растерянности, не зная, что предпринять, он снова обернулся посмотреть, что делает Север. И с удивлением увидел на преподавательской трибуне Грейнджер – она пробиралась по проходу чуть выше того места, где сидели учителя. Потом пригнулась, прицелилась куда-то в толпу, и с кончика ее палочки сорвалось синее пламя. Чья-то мантия ярко вспыхнула, кто-то вскрикнул – за Севером Драко не увидел кто. Грейнджер, укрывшись за спинками скамей, достала из кармана какую-то склянку, призвала в нее назад свое синее пламя и принялась осторожно пробираться прочь. Все это заняло не более минуты. – Поттер снова на метле! – крикнул Джордан. – Никто не знает, что это было, но все опять в порядке. Хочу обратить ваше внимание на потрясающий дух справедливой игры со стороны Гриффиндора, чьи отбивалы тут же бросились спасать чужого ловца. Можно только восхищаться их отвагой и... – Джордан! – рявкнула Макгонагалл, хотя сама не могла скрыть гордости. И тут Гарри, едва успев выровнять метлу, нырнул вниз. Зрители ахнули. – Что, опять?! – вскричал Джо ...

Мерри: ... рдан. – Мама! – Панси, которая просидела последние несколько минут, закрывая лицо руками, и только-только успела выпрямиться и посмотреть на поле, снова зажмурилась. В нескольких ярдах от земли Гарри вдруг прижал руку ко рту, как будто его вот-вот стошнит, а потом опустился на поле, рухнув на четвереньки и выронив метлу. Потом закашлялся, выпрямляясь, и вздернул руку вверх – в ней блеснуло что-то золотое. – Я поймал снитч! – ошалело воскликнул он. – Ура!!! – заорал Драко во всю глотку, от избытка чувств и пережитого испуга позабыв о хороших манерах, а потом вместе с друзьями бросился бежать вниз, на поле. Началась полная неразбериха. Четверть часа спустя, сверившись с несколькими изданиями правил, мадам Хуч объявила, что Слизерин победил со счетом сто пятьдесят – десять. Гриффиндорский ловец продолжал вопить, что это нечестно: «Да он подавился этим дурацким мячом, а не поймал его!» Но его никто не слушал, даже не слишком-то довольный таким исходом Оливер Вуд. А кто-то из близнецов Уизли так и вовсе фыркнул: «Заткнись, Маклагген!» Марк Флинт был на седьмом небе от счастья – Драко ни разу прежде не видел у их капитана такой идиотской улыбки на лице. – Класс, Поттер! – в порыве эмоций он так хлопнул Гарри по плечу, что тот слегка пригнулся. Однако когда радость от дважды счастливого завершения матча немного улеглась, Драко принялся разыскивать в толпе Грейнджер. Он твердо намеревался выяснить, кого она подожгла на трибунах и что все это означало. ------------------------- Бедлам – первоначально больница им. Марии Вифлеемской, затем дом для умалишенных в Лондоне. Основан в 1247, для содержания «рассеянных» использовался с 1377 г. ... родители занимаются либо греческой мифологией, либо английской литературой... Гермиона – это либо дочь Менелая и Елены Троянской, либо героиня пьесы Шекспира «Зимняя сказка». Брюстер – brewster, староанглийская форма слова brewer, «тот, кто варит», то есть либо «пивовар», либо – если речь о магах – «зельевар». Очень старая фамилия. Магрибинец – житель Магриба. Магрибом средневековые арабы называли страны, расположенные к западу от Египта. Магрибинцем был самозваный дядя Аладдина. Строфады, Строфадские острова – острова в Эгейском море, обиталище Гарпий

Читерабоб: тянула-тянула, читала по чуть-чуть... и все-таки кончилась глава. слишком быстро ))) чем дальше, тем больше раскрываются характеры... как будто завариваешь зеленый чай с цветами, а они распускаются, распускаются в воде. и аромат. и я обожаю это... не знаю как назвать-то. аушное кружево, которым ты оплетаешь канон. и оно смягчает, утешает и возвращает героям утраченные возможности )))

Мерри: Читерабоб чем дальше, тем больше раскрываются характеры... как будто завариваешь зеленый чай с цветами, а они распускаются, распускаются в воде. и аромат. Спасибо!!! аушное кружево, которым ты оплетаешь канон Его невероятно прикольно писать, я получаю массу удовольствия. Вроде вышивания или бисероплетения... оно смягчает, утешает и возвращает героям утраченные возможности ))) Ради того и затеяно!

Читерабоб: Мерри если Дашка будет потом сильно переживать из-за канона, я дам ей почитать СЦМ )))

Мерри: Читерабоб Это большая честь! ))) Нет, на самом деле, одна из основных причин, почему я взялась за СЦМ, - это даже не столько утешить предполагаемого юного читателя, сколько предложить некоторый альтернативный взгляд на вещи. Очень пафосно звучит, но что-то в духе "если бы у меня были дети, я бы хотела им это сказать". Как-то так.

Murmure: Мерри, большое спасибо за продолжение! Прошу прощения за некоторый пафос, но именно ради подобных произведений я начала читать фанфикшн (до слэша, слава Мерлину, добралась гораздо позже) - интересно посмотреть на известные события с новой точки зрения и увидеть в новом свете какие-то знакомые детали. Перечитала с самого начала (смаковала весь день) - оказывается, многое успела забыть, а кое-чего и не знаю - например, кто такая Вирсавия Ваффлинг PS: как Флинт собирался обозвать гриффиндорцев, если не секрет? Я подходящего слова не смогла подобрать...

Мерри: Murmure Прошу прощения за некоторый пафос, но именно ради подобных произведений я начала читать фанфикшн (до слэша, слава Мерлину, добралась гораздо позже) - интересно посмотреть на известные события с новой точки зрения и увидеть в новом свете какие-то знакомые детали. Спасибо!!! Вирсавия Ваффлинг - это Bathsheba Babbling, преподавательница древних рун. Перевод мой, я добавлю обязательно в примечания. А Флинт собирался произнести слово "буффондорцы" :)

полная версия страницы