Форум » Фики с другими пейрингами - слэш/джен/гет » Смерть и жизнь Северуса Снейпа, рассказанная им самим. Начало Части 3 от 14.06 » Ответить
Смерть и жизнь Северуса Снейпа, рассказанная им самим. Начало Части 3 от 14.06
Бурная вода: Автор: бурная вода. При помощи и поддержке Злой Ёлки. Бета: Algine Примечание: многоточия - авторские. Рейтинг: G Джен, романс - пока что. Ожидается гет, драма. Предупреждение: упоминаются смерти героев, согласно канону. Дисклеймер: Снейп и компания, а так же магический мир принадлежат Роулинг. Ей же принадлежат одна-две вставленные в текст фразы. Одна из идей заимствована у В. Орлова из «Альтиста Данилова». Саммари: Что на самом деле знал Снейп, кого он встретил ТАМ, каким образом выжил, и что с ним было потом. Первые две части охватывают 20 постхогвартских лет. Все в каноне.
Ответов - 17
Бурная вода: Пролог [align:right]Совы не то, чем они кажутся. Но иногда совы – просто совы. (с) Твин Пикс и народная мудрость (понятия не имею, кто автор второго высказывания, но уверена, что не я – б.в.)[/align] Лили-самая-младшая - правнучка, посланная с Дедом на Таити на время его выздоровления, была доведена до предела ворчанием маявшегося от безделья Снейпа, которому врачи не запретили разве что думать и говорить. В сердцах, не зная чем еще развлечь стошестидесятилетнего старца, рвавшегося работать, она бросила ему: - Чем ворчать, лучше бы сделал подарок Бабуле на ваш столетний юбилей. - И как, по-твоему, я могу сделать ей подарок, сидя в этом чертовом инвалидном кресле на берегу этого чертового океана? - Ну-у, например… О! Напиши воспоминания, как вы с ней познакомились. - А что тут писать, учитель и ученица, банально до отвращения. - А ты напиши, как вы полюбили друг друга. - Это слишком личное, да и кому это интересно… - Нам, вашим детям и внукам. - А вам Бабуля и так все по сто раз рассказывала. - С чего ты взял? - Будто я не знаю, что она вам на ночь нашептывает. - Но ведь она рассказывает только свою часть истории. А как это было с тобой, никто не знает. - Хмм… И как, по-твоему, я это напишу, если мне запретили писать… - Ой, дед, можно подумать, про Прытко пишущие перья ты понятия не имеешь. Или хочешь, ты мне расскажи, а я потом запишу. - Расскажи… Запишу… Память у тебя девичья, до сих пор не можешь запомнить, что в Липтон мне надо класть одну ложку сахара и наливать сливки, а в Ристон ни сахара, ни сливок не надо. Ты так все переврешь, я потом в глаза Бабуле посмотреть не смогу… А впрочем, достань мне Прытко пишущее. Да не в местной лавке, а закажи в Завитках. И чтобы прислали серьезное, без отсебятины. Думаю, мне действительно есть что рассказать. Но не о всяких романтических глупостях на потеху озабоченным девицам, а о более серьезных вещах. Тем более что кроме меня свидетелей у этой истории нет. Умные, в отличие от дураков, учатся на чужих ошибках. Я решил рассказать эту историю, моя дорогая девочка, в надежде, что вы, наши наследники, сможете хоть чему-то научиться на нашем примере и не повторите моих ошибок. Все началось задолго до рождения вашей Бабули. Но наше с ней счастье было заложено именно тогда, в последний день войны с Волдемортом, день битвы за Хогвартс, день Победы, ставший днем моей смерти.
Бурная вода: Часть первая. Смерть Умирать не хотелось… Снейп и не рассчитывал дожить до конца войны. Ну, в самом деле, сколько времени понадобилось бы Лорду на вычисление возможного хозяина Старшей палочки? Или на обнаружение истинных привязанностей Снейпа, когда защищать детей и штат от террора, развязанного Керроу, становилось все сложнее? Не говоря уже о возможности Авады от доведенного до отчаяния гриффиндорца или проникшего в Хогвартс фениксовца… Он был готов к смерти, но не ранее, чем до конца выполнит свой долг – сообщит Поттеру о необходимости умереть… Сообщит точно в указанный Альбусом момент – не раньше и не позже. Сообщит, передав тщательно отобранные и отредактированные, частично с участием Альбуса, воспоминания. Тогда Альбус ничего не ответил на его обвинения в манипуляциях, в том, что из Гарри готовили жертвенного агнца. - Северус, ты же сам понимаешь, что стоит на кону, – больше Альбус ничего не сказал, но то, как при этом поблескивали его глаза, наводило на определенные размышления. Последние годы Альбус зельевару вообще мало что говорил, в лучшем случае намекал. Он сам о многом догадывался. Слишком многие действия Дамблдора казались глупыми, нелогичными, а иногда и неоправданно жестокими. Но, зная, что Альбус искренне любил мальчишку, любил как собственного внука, Снейп хотел верить, что директор ведет какую-то очень сложную игру. И если Альбус целый год терпит в Хогвартсе то Квиррела с паразитирующим на нем Темным Лордом, то самозванца, от которого за версту несет оборотным зельем, – значит, имеет более чем веские на то причины. На предотпускной вечеринке с коллегами после злосчастного Трехмудрого турнира Альбус, держа в руках свою карточку из шоколадной лягушки, немного невпопад посетовал: - Вот многие считают моим высшим достижением победу над Гриндевальдом, а я более всего ценю свои работы о свойствах крови. Альбус, попавший в ученики Фламеля, был великолепным алхимиком, но немногие знали, что он изучал не только драконью кровь. Снейп знал. И это упоминание - так вскоре после воскрешения Лорда с помощью поттеровской крови - мимо ушей не пропустил. Как и другие дамблдоровы намеки. Книга о хоркруксах оказалась в его лаборатории еще в начале восьмидесятых. А книга с легендой о Дарах Смерти - два года назад. Тогда же, объясняя взаимодействие палочек Гарри и Темного Лорда, Альбус проговорился, что его первая палочка тоже была с пером феникса, а после победы над Гриндевальдом у него новая, с волосом тестрала. То, что она из бузины, Снейп знал давно, довелось однажды подержать. А уж кольцо с камнем воскрешения Северус смог рассмотреть во всех подробностях, как и поттеровский плащ. Конечно, говорить о таких вещах вслух было слишком опасно. Как бы профессор ни был силен в окклюменции, как бы ни доверял ему Темный Лорд, на всякий замок найдется отмычка… И стоит Темному Лорду хоть на миг усомниться в преданности… К счастью, легилименция не позволяет читать мысли, только просматривать воспоминания или всплывающие в памяти образы и различать сопровождающие их эмоции. А Снейп давно приучил себя, во избежание, мыслить не фразами и, тем более, не образами, а зельями, их ингредиентами, запахами, способами приготовления. Это так крепко в него въелось, что отбор четких воспоминаний для Поттера оказался неожиданно труден. В них все время лезли то Амортенция , обозначающая Лили, то липовый цвет – Альбус, то гриб-галлюциноген – Темный Лорд, а то и Феликс Фелицис - сам Гарри. К укусу Нагини Снейп был готов и перед любым вызовом к Лорду старался незаметно принять необходимые зелья. Но сейчас, выполнив свой долг, вглядываясь в зеленые глаза, Снейп почувствовал, как навалилась усталость. Боль от убийства Альбуса, недоверие и презрение коллег, тяжесть двойной жизни. Ответственность за малолетних идиотов, да и за взрослых, которых он обещал прикрывать. Хронический недосып. Ну сколько месяцев можно спать по четыре часа в сутки? Он хотел отдохнуть. Забыться и заснуть… Мавр сделал свое дело… И все же умирать не хотелось… Он просто не мог себе этого позволить… Вдруг все пойдет не так, как надо. Он обязан проконтролировать, убедиться, что Поттер выживет, что Нагини убьют. Он должен продолжать охранять Хогвартс, если Гарри…. Нельзя отдавать школу Керроу… Он должен выжить… Вот только немного отдохнет… Глаза у Гарри совсем как у Лили… Такие зеленые, и в них боль и тревога… Разве у Лили в глазах были боль и тревога? Надо вспомнить… В них обычно плясали чертики, и любопытство, и нежность… Зеленые глаза расширились, зрачки слились, превращаясь в туннель. Он летел по этому туннелю к яркому зеленому сиянию. Свет залил все вокруг. Зеленое сияние оказалось травой на берегу реки. Изумрудной, какой бывает, если во время грозы вдруг выглянет солнце. Солнца как раз не было, но все заливал мерцающий золотистый свет. Небо было ярко-голубым, вода темной, практически черной. Противоположный берег скрывался в тумане, но Северус знал, что это именно река. В уткнувшейся в прибрежный песок лодке стояла Лили. Ее глаза были именно такими, как он помнил, – изумрудными, веселыми, безмятежными. - Ты за мной? - Я похожа на Харона? - хмыкнула она, - Нет. Привет, Сев. - Я… Глупо звучит, но я рад тебя видеть. Лили, ты… - слова, много раз отрепетированные, давались с трудом. - Ты простишь меня когда-нибудь? Я был идиотом, я ему верил, я не мог себе представить, что это было про тебя и Гарри. - Тише, Северус, не надо… Я простила тебя давным-давно. Ты так много сделал… И для победы, и для Гарри. - Он выживет? - …Альбус сказал, что это будет его решение. Он сможет вернуться, если захочет. Как и ты. - Я? Зачем? Кому я там нужен? - Ты должен жить, Сев. Ты ведь еще не жил. Ты еще совсем не знаешь, что это такое - жить. - А ты? Ты знаешь? Ты успела это узнать? - Да. Я жила. Я жила каждую минуту. И я была очень счастлива, Сев. Я жалею только об одном… Скажи мне, а ты меня можешь простить? Я была слишком молода, мне не хватило ни слов, ни мудрости отговорить тебя от темного пути. - Лили… Я давно честен с собой. Тогда ты ничего не могла сделать. Во мне было слишком много… да всего, не только презрения к маглам и обиды на отца. Риддл предлагал знание, силу и славу, возможность мести. Я хотел стать великим магом и показать вам всем…- он горько усмехнулся. - И ты бы с криком «Ах» упала к моим ногам. И, излив на тебя свое презрение, я бы снизошел до тебя, и мы жили бы долго и счастливо под дланью Темного Лорда… - Снейп сглотнул, справляясь с комком в горле, и, помолчав, продолжил: - Я был малолетним идиотом, Лили, и ты ничего не смогла бы изменить. Меня, как и весь наш мир, спасла только твоя смерть… Лучше бы ты осталась жива. - Тогда освободи меня, – произнесла Лили после долгого молчания. - Освободить?.. От чего? О чем ты? - Твоя любовь слишком горька. Она связывает меня и не дает мне покоя. Но дело не во мне. Она не дает тебе жить. - Я не могу не любить тебя. - Сев… Но не так же... Смотри. Смотри, как мы связаны, – голос Лили зазвенел металлом. И Снейп увидел. Он увидел соединяющую их нить. Сперва она выглядела просто как светящийся проводок. Северус присмотрелся получше. Это была тонкая, местами еще сверкающая нить, покрытая засохшей слизью. Из слизи торчали шипы, и все это вместе напоминало грязную ржавую колючую проволоку. Она охватывала тело Лили, раня его. Другим концом связь была закручена вокруг сердца Снейпа, его груди. Он почувствовал, как в него впиваются грязные острия, как тяжело ему вздохнуть полной грудью, как засохло его обмотанное проволокой сердце. - Что я могу сделать? Лили, что я могу для тебя сделать? – Он привычно отодвинул свою боль, но смотреть на израненную Лили было невыносимо. - Отпусти меня. По-настоящему, сердцем отпусти. Разреши мне любить не тебя. Разреши себе любить не меня... Очисти свою любовь от всего лишнего. От вины, зависти, ревности, злости. Она не исчезнет, поверь мне. И я навсегда останусь в твоем сердце. Но там будет гораздо уютнее, – Лили улыбнулась. - И нам обоим станет легче. Позволь себе радоваться жизни. Прекрати себя казнить. И меня заодно. - Как? Как я могу сделать это? - Здесь и сейчас это очень просто. Стоит только захотеть. Думаю, «Scourgify» будет достаточно. Чувствуя себя идиотом, Снейп взмахнул палочкой над проволокой и пробормотал: - Scourgify. Как ни странно, заклинание подействовало. Часть колючек исчезла, и дышать сразу стало легче. Северус сосредоточился на желаемом результате и снова взмахнул палочкой. Грязь и колючки пропали, соединяющая их сердца нить стала тонким серебристым светом, теплым и печальным. Боли больше не было. Снейп даже не подозревал, насколько ему было плохо. А сейчас все пришло в норму. Тело было молодым и легким. Душу переполняла светлая и немного грустная нежность. Сердце билось ровно и слегка ускоренно, словно в ожидании. То ли перемен, то ли чуда. - Спасибо, Сев. - Лили, родная… - Теперь ты можешь попытаться простить не только себя, но и Джеймса с Сириусом. А Люпин и не был никогда виноват перед тобой. Постарайся, пожалуйста, - просьба Лили был тиха, но настойчива. Повисла тишина. Она была воистину мертвой. Трава не шелестела под ветром, вода не плескалась. Не было слышно ни птиц, ни букашек. Не было даже их дыхания – мертвые не дышат. Снейп впервые внимательно посмотрел по сторонам. На расстоянии всего нескольких метров все тонуло в золотом тумане, отступавшем, стоило лишь приглядеться. Но высматривать было решительно нечего. Идея простить Мародеров за идиотские подростковые шутки впервые не казалась дикой. Им от него тоже хорошо доставалось. Но Поттер старший и Блек, в отличие от него, всегда умели смеяться над собой. Его тогда, у озера, от позорного снятия подштанников спасло появление Спраут. Сириусу, через несколько дней зашедшему в подземелья навестить брата, повезло меньше. Тем не менее, краса и гордость Гриффиндора трансфигурировал первый подвернувшийся клочок бумаги в фиговый листок и гордо прошествовал через весь замок в башню, сверкая голым задом. Как Снейпу стало достоверно известно, свою одежду он потом так и не нашел – заклинание сработало на славу. Эта легкость характера раздражала больше всего. Мародеры были уверены, что он выслеживает их, дабы донести. Не-е-ет. Они притягивали его. Их жизнерадостность, их дружба. Хотелось понять, что же в них есть такое, чего он напрочь лишен. Как они такие живут. Он следил за ними, прекрасно зная, что нарывается. И в Визжащую хижину шел, понимая, кто его там ждет. Северус был уверен, что справится с оборотнем. Более того, планировал испытать новое, специально разработанное заклинание, которое должно было обездвижить оборотня на несколько часов. Именно поэтому он так разозлился на не вовремя «спасшего» его Джеймса. (Между прочим, заклинание оказалось удачным, он потом проверил его не раз на оборотнях из стаи Грейбека). Теперь его чувство к Лили не требовало ненависти к Джеймсу и Сириусу. Он впервые мог любить Лили без ревности. А уж вина Сириуса в ее смерти была не больше, чем его собственная. И если он сможет простить себя… Но раз уж Лили его простила… Он всегда будет перед ней виноват, но что-то внутри него изменилось, и он почувствовал, осознал, что действительно прощен. Лили улыбалась ему, и он ощущал, что ненависть к себе и другим, озлобленность, цинизм, отгораживающие его от жизни, от мира отпадают от него как корки засохшей грязи. Усмехаясь сквозь выступившие на глазах слезы, он сравнил себя с меняющей кожу змеей. («Да, тяжело менять старую кожу», - всплыли в памяти слова мудрого Каа). - Ты можешь вернуться, Сев. Ты должен жить. - Зачем, Лили? Ты так и не ответила мне, зачем. - Как зачем? Чтобы жить. Я повторюсь, Сев, ты еще не жил, ты еще не был счастлив. Теперь у тебя есть второй шанс. Поверь, я знаю, - в голосе Лили звучала абсолютная уверенность в произносимом, - что судьба даст тебе счастье. У нее для тебя еще есть сюрпризы. - Где у нее для меня сюрприз, в Азкабане? Лили, я Упивающийся, я убил Альбуса. - Ты что, до сих пор так плохо знаешь моего сына? Или того же Альбуса? Тебе абсолютно нечего опасаться. Впрочем, - добавила Лили после небольшой паузы, - об этом тебе лучше говорить с Дамблдором. Он хотел тебя видеть. – Она замолчала. Пока он подыскивал слова прощания, а еще лучше повод продолжить беседу, Лили заговорила снова: - Пообещай мне, что будешь жить. В конце концов, кто-то должен следить за Гарри, он ведь опять нарвется на какие-нибудь неприятности. Снейпу очень хотелось сказать, что чем-чем, а этим он заниматься не будет. С него этого наглого безответственного мальчишки более чем достаточно. Хватит. Надоело быть нянькой. Но он сдержался, успев почувствовать как искусственность своих привычных слов, так и их неуместность. Этот мальчишка, возможно, именно в данный момент собирался умирать. И держал в руках судьбу всего их мира. А его мать, вместо того чтобы поддерживать сына, наблюдать за ним, а то и встречать, старалась вернуть к жизни человека, который по большому счету не так уж много для нее значил. («Не так уж много? Что ты несешь, Снейп? Как выглядела ваша связь, помнишь? Если бы ты для нее ничего не значил, никакой связи просто не было бы. Хватит самоуничижаться»). - Я постараюсь, Лили. Я не буду ничего обещать, но я постараюсь, – впервые за все время он позволил себе улыбнуться. – А сейчас мне, наверное, действительно стоит повидать директора. - Прощай. Свидимся когда-нибудь. Надеюсь, не скоро, - Лили потянулась из лодки, обняла его. Потом наклонила его голову и поцеловала в лоб. – Живи. Снейп наблюдал, как лодка медленно заскользила к другому берегу. Туман разошелся, и он увидел, как Джеймс помог Лили сойти. Рядом с ними стояли Сириус и, как ни странно, Люпин. Лили что-то сказала, и мародеры, обернувшись, приветливо помахали ему. Люпин вежливо кивнул. Сам себе удивляясь, Снейп улыбнулся и помахал им в ответ. Привычной злости не было. Зависти тоже. В конце концов, он-то находился на этой стороне Стикса. Туман сгустился и скрыл реку. С правой стороны проступили контуры здания, напоминавшего Кингс-кросс. У выхода стоял Альбус. Вдруг кто-то окликнул его. Снейп обернулся. Мама. Она была такой, какой он ее помнил. В темном, заляпанном то ли зельями, то ли пищей платье, висевшем на ней, как на вешалке. Не причесанной и с книгой в руках. Его в свое время поразили колдографии Эйлин-школьницы. Тогда она была собрана и аккуратна. Он понятия не имел, да и не хотел знать, почему она вышла замуж за магла, зачем родила ненужного ей ребенка. Как стала такой, какой он ее помнил… Тобиас бесконечно ругался с ней, пытаясь заставить вести домашнее хозяйство и следить за сыном. Она плакала и еще глубже зарывалась в книги и зелья. Когда Северус поступил в Хогвартс, Тобиас послал такую семейную жизнь к черту и ушел. Как через много лет узнал Снейп, отец хотел его забрать, но Эйлин категорически воспротивилась, применив пару подходящих к случаю заклинаний. Нельзя сказать, что мать совсем не любила сына и не обращала на него внимания. Она рассказывала ему о мире магии, учила заклинаниям и зельеварению, подсовывала магические книги. Но вне библиотеки и лаборатории Эйлин ничего не хотела знать. Маглов она недолюбливала, а родственников Тобиаса терпеть не могла. Деда Снейпа Северус вообще не видел ни разу, а приехавшую однажды помочь сыну свекровь Эйлин выгнала из дома на следующий день. Уходя, старуха проворчала что-то о ведьмах и кострах. Больше Северус ее не видел. Да и не стремился. Мать он по-сыновьи беззаветно любил, пока, уже взрослым, не понял, что ей до него нет дела. А отца-магла ненавидел, обвиняя его в том, что из-за него, сломавшего, по словам матери, ей всю жизнь, живет не в сказочном, магическом мире, а в грязном старом тупике Прядильщика. Магический мир оказался не таким уж сказочным, ничуть не лучше магловского, но иррациональная ненависть к отцу осталась. Мать стояла молча, глядя на него своими черными близорукими глазами. Снейп попытался найти в себе детскую сыновью любовь, но к этой, чужой ему женщине он не испытывал абсолютно ничего. Ни любви, ни раздражения, ни обиды. Потом из глубины души всплыла благодарность. Именно Эйлин открыла ему его мир, мир магии и зельеварения. Именно она помогла ему сварить его первое зелье. Северуса до сих пор завораживало, что из простых, не магических веществ – корней, коры, листьев, чьих-то хвостов или глаз - в котле образуется волшебное зелье, способное поймать славу, приготовить триумф, даже помешать смерти*. Эйлин была неважной матерью, но неплохим учителем. И Снейп был ей благодарен. Но сейчас ему нечего было ей сказать… Ему не хотелось говорить с ней об обидах и прощении. Рано или поздно это придется сделать, но пока он не был готов. К тому же его ждал Альбус. А за двадцать лет он привык не заставлять директора, у которого дел было всегда больше, чем времени, ждать себя. - Спасибо, Северус. Я был уверен, что ты справишься с директорством, и я не ошибся. Тебе все удалось. Гарри тебе поверил и скоро будет здесь. У нас мало времени, вам пока не стоит встречаться, – Альбус приветливо улыбался. А затем очень серьезно спросил: - Ты не слишком на меня сердит? - За что, Альбус? За то, что не могли мне всего сказать? Так я и сам почти обо всем догадался, а говорить было действительно нельзя. За то, что использовали меня? Так я сам именно этого и хотел. За то, что вынудили меня вас убить? А у вас был выбор? За то, что, когда я учился, покровительствовали мародерам и предпочитали их мне? Во-первых, я и сам был хорош, во-вторых, как учитель и я грешу фаворитизмом, а в-третьих, от Азкабана вы все же отстояли меня, а не Блэка. Это ему надо вас прощать, а не мне… А уж на темную дорожку я вступил сам. Вы не смогли бы меня образумить. Но зато потом я знал, к кому мне идти… Мы об этом уже сто раз говорили, Альбус. Не начинайте заново, ни к чему… Мало времени? Разве у нас впереди не вечность? - Нет, мальчик мой, пока еще нет. Ты должен вернуться. - Зачем? Альбус, моя жизнь и так была не слишком приятна, а теперь… Лучше скажите, Гарри выживет? - Северус, мне больно об этом говорить, но я еще не знаю… - Как не знаете!? Тогда зачем все! - Успокойся и дослушай! Не знаю, потому что это зависит только от него. Он сможет вернуться. Если захочет. Надеюсь, что захочет. - А Риддл? - Если Гарри вернется, им придется сразиться. А перед этим кому-то надо убить Нагини. Если Гарри останется здесь, то, пока Нагини жива, Том сможет вернуться. Хотя это будет гораздо труднее, чем в первый раз. - Хоркруксы? - Да, ты правильно догадался. Снейпа передернуло. Он давно вычислил причину бессмертия Темного Лорда, но одно дело догадываться, а другое – знать. - Гарри – один из них, правильно? - Да, но незапланированный, случайный. - Сколько всего? - Семь, считая Гарри. - Мерлин и Моргана… Три я знаю: Нагини, дневник, кольцо. А три остальных? - Чаша Хельги и медальон Салазара. Если я правильно разглядел отсюда, последний – диадема Ровены. Она была спрятана в Хогвартсе, но, к счастью, Гарри удалось ее найти. Подумать только, все эти годы хоркрукс лежал у меня, старого дурака, под самым носом… - Альбус, вы все же не всеведущи. -Северус, столько погибших. Дети… Они все на моей совести. Посвяти я этому больше времени… Если бы я не надел кольцо… - С камнем Воскрешения? - Да. Я не удержался. - А кто бы удержался на вашем месте? - Ты. И Гарри. - Ерунда. Я – точно нет. Что угодно, лишь бы она жила, - Северус замолчал, внезапно осознав, что вспоминать Лили было совсем не так больно, как раньше. Но сейчас важно было другое, и он продолжил: - Так легенда о Дарах Смерти истинна? А палочка теперь чья? - Если я правильно понимаю, то Гарри. Результат не запланированный, но приятный. Хотя палочка гораздо менее важна, чем магическая сила. Геллерту она не помогла. Не помогла бы и Тому, окажись она у него. На стороне Гарри сила духа и целостность души. Бедный ребенок. Через что ему еще предстоит пройти. Как же мало я смог для него сделать... - Прекратите, директор. Вы сделали все, что могли. - Вот именно. А надо было сделать больше. - Вы не Мерлин, а это даже ему не удавалось. - Ты всегда умел меня подбодрить. Тебе пора возвращаться. - Смеетесь? Мне не светит возвращаться, чтобы оказаться здесь же через пару месяцев. После поцелуя. - В моем доме в Годриковой лощине за портретом родителей тайник. Пароль – Лили и Ариана. Там то, что тебя полностью оправдает. Арберфорт знает, что там лежит нечто, что поможет правосудию. Он достанет это и предъявит Визенгамоту. Моих и Гарри слов будет достаточно, поверь. Ты будешь героем, Северус Снейп, хочешь ты того или нет. Возвращайся. - Вы так и не сказали, зачем. - Для Слизерина. Ты им нужен, Северус. Гораций не справится с последствиями войны. Он не сможет помочь тем, кто оступился. И тем, кто полон ненависти к победителям. Ты им должен, они ведь были уверены, что ты – слуга Темного Лорда. А многие из них ориентировались на тебя… Ну, и, кроме того, надо же проследить за уничтожением Нагини. - Вы снова не оставляете мне выбора… Вечные ваши манипуляции. Даже могила не исправила. - Выбор, мальчик мой, есть всегда. Но твое сердце его уже сделало. Прощай. И постарайся быть счастливым. Ты давно заслуживаешь счастья, так выбери его наконец. Альбуса затянуло сгущающимся туманом, и все поглотила тьма. До Снейпа как сквозь вату донеслась приглушенная песня феникса. Сознание медленно возвращалось. Навалилась боль. От длительного лежания на холодном полу тело закоченело. Мантия была жесткой от засохшей крови. Страшно хотелось пить. Раздался шелест крыльев, и в грудь уткнулись острые когти присевшей птицы. Несколько капель упало на укушенную шею. Боль отступила. Сразу стало значительно лучше. Пальцы привычно нащупали в потайном кармане необходимые зелья. Дальнейшее было делом техники. Кроветворное зелье. Перечная микстура. Найти выпавшую палочку. Согревающие и очищающие чары. Когда Снейп привел себя в относительный порядок, Фоукс настоятельно подставил хвост. Северус ухватился. Вспыхнул огонь, и через мгновение хижина была пуста.
kos: Бурная вода Начало замечательное. Мне очень понравилась сцена с фиговым листком! Вообще, Снейп именно такой, каким я его хотела бы видеть. Буду терпеливо ждать продолжения, и спасибо за такой позитивный фик!
Redbest: Уже прописалась в темке. Знаю, что не в тему: но почувствовала легкую связь со своим "шедевром". Можно уточнить? Почему в одном случае с большой буквы, а в другой с маленькой? Бурная вода пишет: помощью Поттеровской крови Бурная вода пишет: как и поттеровский плащ.
Friza: Потрясающе! Чует моё сердце, что у меня появился новый любимый дженовый фик :) Вопрос: а бабуля, aka жена Севера, случаем, не доча Гарри?
Бурная вода: kos Redbest Friza Спасибо. Friza пишет: Вопрос: а бабуля, aka жена Севера, случаем, не доча Гарри? Поживем - увидим. ;) Redbest пишет: Почему в одном случае с большой буквы, а в другой с маленькой? Спасибо, исправила.
Бурная вода: Часть 2. «Снейп очень изменился за лето», или Как прошли 20 лет Вопреки мнению Поттера Северус Снейп остался в живых. Вопреки своей уверенности в несправедливости мироздания он был оправдан и награжден Орденом Мерлина второй степени. Вопреки надеждам студентов Северус Снейп был приглашен в Хогвартс на должность декана Слизерина. Минерва предложила ему на выбор вести ЗОТС или поделить с Горацием Зельеварение. Вопреки многочисленным декларациям Северус Снейп предпочел вести Продвинутые зелья уровня ТРИТОНов, оставив Слагхорну первые пять лет. Вопреки опасениям профессора Поттер с уважением отнесся к его воспоминаниям, и тайны личной жизни Северуса Снейпа, как и причины доверия Альбуса, остались неизвестны широкой публике. *** Если характер Снейпа и улучшился, то это было практически незаметно. Но пребывание ТАМ оставило сильное желание жить, и, в кои-то веки, Снейп стал уделять внимание собственному здоровью. Заглянув в глаза смерти, он пытался научиться жить. Он полюбил жизнь. Стал чаще бывать на улице, что в лучшую сторону сказалось на цвете его лица. Отпала необходимость поглощать разнообразные стимуляторы. Улучшился аппетит. Кожа стала выглядеть более здоровой. Снейп выпрямился, вечная сутулость куда-то пропала вместе с грузом двойной жизни, упавшим с его плеч. Без постоянной настороженности с лица исчезла нахмуренность, и даже, казалось, пропали некоторые морщины. Ушла постоянная напряженность, улучшился сон. Он по-прежнему спал с палочкой под подушкой, но уже не сжимал ее и не просыпался каждый час для проверки охранных заклинаний. Пропала потребность спускать пар, шугая парочки и снимая баллы с нарушителей комендантского часа. Постепенно Снейп стал патрулировать коридоры только в свое дежурство. Избавившись от шпионажа, от двойной жизни, он словно заново родился. И теперь, через 20 лет после Победы, Северус выглядел моложе, чем во вторую войну. Он остался сальноволосым, резким и злым. Все так же большую часть времени проводил в подземельях. Все так же был строг и жёсток со студентами. Едкий, вздорный и саркастичный нрав никуда не делся, но убийственно-оскорбительная ирония заменилась циничным и, часто, черным юмором В первые послевоенные годы почти все свое время он уделял осиротевшим слизеринцам. Сирот хватало на всех факультетах, но «змейки» - дети проигравших, дети-сироты, дети заключенных, как и после первой войны, требовали особого внимания. Он утешал их, как умел, учил жить в измененном мире, в мире, который часто был к ним несправедлив, несмотря на все усилия Кингсли и Минервы. Если другие факультеты вслед за взрослыми признали его заслуги, то со слизеринцами было сложнее. Его уважали за главные слизеринские качества: умение выживать и оказываться на стороне победителя. Но и ненавидели – не столько за предательство чистокровных идеалов или Темного Лорда, сколько за конкретных погибших или арестованных родителей, братьев, сестер. И хотя ненависть опасались выражать открыто, она гудела в воздухе, периодически взрываясь то дракой, то истерикой, а то и каким-нибудь мерзким заклинанием, пущенным в спину или примененным тайно. Но годы шли, затягивались нанесенные войной раны, жизнь налаживалась, Хогвартс заполнило послевоенное поколение. Оставшееся от выпаса змеек время профессор посвятил исследовательской работе, заброшенной с поступлением Поттера в Хогвартс. Снейп довел до ума несколько ранее засекреченных разработок, опубликовал и запатентовал их. Долгожданное признание его работ принесло ожидаемое удовлетворение. А приглашения на конференции заставили обратить внимание на внешний вид и обновить гардероб. Снейп все так же потворствовал своему факультету: никогда и ни за какие провинности не снимал баллы, все их отработки оставались внутри подземелий, но наказания и награждения других факультетов стали всё же менее предвзятыми. *** Как и обещал Альбус, в глазах магической общественности Снейп стал героем. Более того, в глазах значительной части прекрасной половины этой общественности – героем романтическим. Его наградили, стали приглашать на Министерские торжества, публиковать в Пророке интервью с ним и колдографии. Рита Скитер опубликовала свою книгу: «Северус Снейп: герой или негодяй». И началось. Письма с признаниями в любви, предложением руки, сердца и состояния посыпались как из рога изобилия. Он никак не ожидал, что в Англии настолько много незамужних ведьм. Множество сов ежедневно приносили подарки или цветы, упакованные почему-то преимущественно в золотую бумагу в розовых или красных сердечках. Некоторые отправительницы догадывались, что столь гриффиндорская упаковка может вызвать только раздражение, и перекрашивали в серебряную с зелеными сердечками. Что было еще хуже, ибо эти зеленые кляксы своим цветом и формой напоминали желчь авалонской лягушки. Вещество, конечно, ценное, но несколько неуместное на подарочной обертке. Все это сопровождалось письмами или открытками, заполненными строками, написанными явно не от руки, а Прытко пишущим пером в режиме «Изящный почерк для особых случаев». Текст писем, однообразных до зевоты, явно был выписан из книги «Магический письмовник. 1000 писем на все случаи жизни» и с незначительными вариациями гласил: «Милый профессор! Ваш жизненный путь горек, одинок и труден. Я буду счастлива облегчить Вам его и принести в Вашу жизнь радость и счастье взаимной любви. Уверена, что я – именно та женщина, которая Вам нужна. Я молода и красива, но мне до сих пор еще не удалось встретить человека, достойного моих чувств. Мое сердце спало. Увидев же Ваш портрет, я полюбила Вас с первого взгляда. Сразу же раздобыв книгу миссис Скитер и прочитав ее, а так же все, посвященные Вам статьи, я поняла, что всю жизнь искала столь благородного, умного, смелого человека, как Вы, и что именно Вы – мой идеал. Я состоятельна, владею магазином в городке Таун. У меня миленький дом с красивым, ухоженным садом. За подробностями Вы можете обратиться к моему адвокату мистеру Лоу. Прилагаю свою фотографию на крыльце моего дома, дабы Вы смогли оценить мои достоинства. С надеждой на взаимность, мисс Мери Сью» Прочитав из научного интереса пару десятков писем преимущественно такого содержания, Снейп стал сжигать приходящую почту не глядя. Особо настырные дамочки не ограничивались письмами, а являлись лично. Так как в Хогвартс Хагрид их не пускал, они караулили Северуса в Хогсмиде. С ними он расправлялся весьма жестоко, выискивая и высмеивая малейшие недостатки внешности и фигуры. Его раздраженный взгляд и едкие, злые слова постепенно отвадили большинство желающих навязать ему свое общество. Впрочем, теперь Снейп отнюдь не стремился к монашеской жизни – напротив, считал себя вправе наверстать упущенное. Правда, предпочитал находить себе подруг на профессиональных встречах и конференциях – это, по крайней мере, гарантировало если не высокий интеллект, то хотя бы наличие общих тем для разговора. Один раз отношения длились столь долго, что Снейп стал задумываться о браке. Казалось бы, у Кетти Грей было все. Они прекрасно ладили, секс был великолепен. Кетти по наследству перешла небольшая аптека «Зелья – совой», хотя сама она не была зельеваром, а сотрудничала со многими специалистами. Предложение изготовлять микстуры на заказ получил однажды и Снейп – так они и познакомились. В Хогвартсе Кетти не училась – ее семья пережидала обе войны в Америке. Спокойная, серьезная, основательная и очень независимая Кетти была бы превосходной женой. Северус несколько раз порывался сделать предложение, которое явно ожидалось, и даже присмотрел дом в Хогсмиде. Но что-то все время останавливало его. В их отношениях чего-то не хватало. И он точно знал чего. Душа требовала любви. Любви взаимной. Более того, страсти. Ему было мало взаимного уважения, доверия, изумительного секса. Хотелось замирания сердца, волнения крови, бессонных ночей. Хотелось тонуть в любимых глазах. Хотелось писать друг другу глупые записочки и купаться в Хогвартском озере лунной ночью. Верх глупости, конечно. Для счастливой семейной жизни это совсем не обязательно. Но он не мог. Просто не мог пойти на это. Познавшая чувство полета душа надеялась когда-нибудь взлететь, несмотря на пережитую боль падения. Отравленный Лили, он не надеялся встретить ту, что сможет затмить ее образ. А даже если и встретит, то нет никаких шансов на взаимность. Он понимал, что его настоящего, не книжно-газетный романтизированный образ, а сальноволосого, упрямого, злоязычного, немолодого вряд ли кто полюбит. Но все равно… Что-то очень упрямое внутри него, вероятно, то, что дало ему силу пройти войну и остаться собой не сломавшись, надеялось, ждало Любви и не хотело никаких эрзацев. Кетти поняла, что предложения ей не дождаться, и постепенно их отношения сошли на нет. Позже она вышла замуж за специалиста из Св. Мунго. *** Неизбежно пересекаясь с Поттером на светских мероприятиях, он старательно избегал мальчишки. Снейп решил оставить прошлое прошлому. А Поттер… Гарри вырос и теперь может справиться сам… Общаться с ним Снейпу не хотелось абсолютно. Поттер, правда, сунулся было с благодарностью, извинениями и вопросами о матери, но получив в ответ: «Я вам всё уже сказал и говорить нам больше не о чем» не то смутился, не то обиделся, но больше не старался навязать своё общество. Газетные статьи, в очередной раз сообщавшие, что аврор Поттер с риском для жизни задержал преступника и теперь отлеживается в Св. Мунго, вызывали двойственные чувства. Снейп злился, что этот самоуверенный идиот опять подставился, и привычно хотелось идти и наорать на него и заодно на руководство аврората, отправившего сотрудников на столь тяжелое и опасное задание без подобающей подготовки. (Профессор был уверен, что хорошо подготовленные операции не заканчиваются пребыванием в больнице или статьями в прессе). А с другой стороны накатывало облегчение, что охрана Поттера и его здоровья теперь не его забота. Время взяло свое, и, занятый текущими делами, он вспоминал о Поттере не чаще, чем о прошедшей войне. *** Жизнь в Хогвартсе текла своим чередом. Снова началось нашествие Уизли. Тедди Люпин развлекал одноклассников разноцветными волосами. На очередной церемонии распределения рыжеволосая, но не зеленоглазая Лили Поттер ожидаемо заняла место за гриффиндорским столом.
shatajka: Спасибо, очень легко и приятно читать. А продолжение будет?
Kalain: Интересно. И ненавязчивый стиль, и грамотно написано. Спасибо, слежу за обновлениями. :)
Бурная вода: Часть 3. Любовь нечаянно нагрянет или Бойтесь своих желаний Когда рыжеволосая девчушка надела распределительную шляпу, Снейпу на миг показалось, что он перенесся в прошлое и тоже стоит в длинной череде первоклашек, ожидая своей судьбы. Но затем Лили Поттер взглянула на преподавателей, и наваждение рассеялось. Северус подумал, что кроме волос она ничем не напоминает его Лили. «Раньше чем через пять лет я с ней не столкнусь, да и то если мисс Поттер заинтересуют Продвинутые зелья. Ну и слава Мерлину». Распределение шло своим чередом, и если бы коллеги не обсуждали перспективы обучения еще одного поттеровского чада, он совершенно забыл бы о ее существовании. Снейп и в последующие годы не обращал внимания на Лили. В Большом зале он замечал ее не чаще, чем кого-либо из сотен других не-слизеринцев. В коридорах же Хогвартса они почти не пересекались – не имея нужды охранять Поттера или гасить плохое настроение охотой на нарушителей порядка, профессор патрулировал коридоры не чаще, чем положено по расписанию. Все чаще замещая Слагхорна, Снейп не уделял особого внимания поттеровской дочке, как, впрочем, и остальным гриффиндорцам. Да, он видел ее способности к зельеварению, слышал, что с точки зрения Горация она была лучшей на курсе. В эту чушь Снейп, зная привычку Старого Моржа уделять повышенное внимание детям знаменитостей, особо не верил. Да, она старательна и способна. И, похоже, относится к зельям с большим интересом, чем ее братья. Ни Джеймс, решивший посвятить себя метлостроению, ни попавший в Равенкло и удивительно талантливый Альбус - сохрани Мерлин – Северус (Снейп до сих пор не решил – убить или поблагодарить Поттера за такое сочетание имен) продвинутые зелья не взяли. Хотя Альбус, получивший свои двенадцать СОВ, и мог. Ребенок явно старался дистанцироваться от своих знаменитых тезок и только из-за явного таланта не бросил Трансфигурацию. Из дневника Лили Поттер. 5 курс. Осень. Вчера нам сказали, что после Рождества зелья у нас будет вести Снейп. Старый Морж окончательно уходит на пенсию. Жаль, он хороший дядька, и учиться мне у него нравится. Я сообщила новость домой. И уже сегодня дядя Рон принес мне соболезнования. Он очень не любит профессора Снейпа, хотя я не понимаю, почему. Конечно, Снейп не красавец и совсем не Слагхорн. Он вел у нас уроки, когда Старый Морж болел. У него на уроках совсем не так интересно и гораздо труднее. Он жестче, строже и требовательнее. И он может быть очень злым. Розу, уж на что та хорошо учится, он однажды довел до слез. Все знают, что он всегда защищает Слизерин, и все к этому привыкли. Он их декан, в конце концов. Слизеринка Энн Смит, с которой я однажды угодила на отработку, сказала, что Снейп не оставляет «змеек» безнаказанными и внутри дома их наказывают так, что ой-ой-ой. Но я все равно не понимаю, чего дядя Рон меня пугает. Я зелья люблю и, как мне кажется, знаю их прилично. Старый Морж доволен, называет лучшей ученицей и все время сравнивает с бабушкой. Спросила о Снейпе у родителей. Перепишу папин ответ: «Профессор Снейп – самый храбрый человек, которого я когда-либо встречал. Как известно, он был нашим шпионом у Волдеморта. Это очень сильно сказывалось на его манере обучения и отношению к гриффиндорцам, особенно к нашему классу. Надеюсь, сейчас, когда война давно позади, у тебя, с твоим талантом и любовью к зельям, проблем не будет». Папа очень уважает Снейпа, даже Ала в честь него назвал, но при этом они, как я знаю, вне светских приемов не общаются. Слагхорн почти все время болеет – жалко его, и зелья у нас ведет Снейп. Мне кажется, я могу часами смотреть на его работу. У него ТАКИЕ руки! Ловкие, твердые, умелые. Пальцы тонкие, длинные, сильные. А иногда он так мягко держит добавляемые в зелья лепестки цветов или стрекозиные крылья. Он так изящно работает, глаз не отвести. Движения строгие, четкие, сдержанные, уверенные. Ни одного лишнего. Мастер. Научусь ли я так когда-нибудь? Я нашла в «Вестнике зельеделия» статью Снейпа об аконите. Как он понятно пишет! Думала, ничего не смогу понять, мы еще многое не проходили, но, порывшись в «Справочнике алхимика», я почти все поняла. Конечно, не дай бог попасть ему на язык. Он так злобно, но так смешно высказался о некоем Джонсоне! *** Профессору Снейпу никогда и в голову не приходило интересоваться ученицами. В начале его карьеры несколько слизеринок-старшекурсниц рискнули пофлиртовать ради оценок. Однако он так жестоко и резко обошелся с ними, так высмеял их попытку, что более никто ничего подобного не предпринимал. Учащиеся же других домов соблазнить его и не пытались. В редких случаях студенческой влюбленности, которая все же сваливалась на него, профессор предпочитал проверенный путь убийственно-жестокой иронии. Одного-двух злых ироничных замечаний, сказанных при свидетелях, и пары отработок с потрошением чего-нибудь особенно мерзкого обычно хватало, чтобы развеять любые девичьи мечты. Снейп увидел Лили на Рождественском балу. Мода сделала очередной поворот, и многие нарядились в стиле середины 70-х. Каким образом Лили смогла узнать, что носила 60 лет назад ее бабушка – тайна покрытая мраком. Но взглянув в сторону гриффиндорцев, Северус вдруг увидел не Лили Поттер, а Лили Эванс. Сердце замерло, дыхание перехватило. Только многолетний опыт позволил Снейпу вздохнуть, взять себя в руки и спокойно и осмысленно ответить на какой-то дурацкий вопрос Флитвика. Лили Эванс. Воспоминания нахлынули на Снейпа, словно он опять вытащил их из дальнего угла памяти, отбирая для Гарри. Однако на этот раз они были не отчаянно горьки, а светло-печальны. Встреча с Лили на берегу Стикса изменила их окраску, унесла горечь, ревность, обиду и вину. После Рождества Снейп стал с интересом наблюдать за Лили Поттер. Он скоро понял, что не смотря на внешнее сходство (их колдографии отличались только цветом глаз), внучка не была копией бабушки. У мисс Поттер не было той потрясающей харизмы Лили и, если Эванс освещала все, словно солнце, света, которого хватало и на Снейпа, то внучка более походила на домашний очаг. Одна из самых младших в расширенном клане Уизли, она почти всегда была окружена братьями, кузенами, друзьями, которые любили ее и заботились о ней. С первого взгляда казалось, что у нее легкий, веселый, но спокойный характер. Однако была в ней какая-то странная иномирность. Осознание суетности бытия. Словно она знала и понимала невидимое окружающим. На ней, рожденной после десяти лет мира, никогда не видевшей ничего страшнее разбитой коленки или голодного котенка, словно лежал отпечаток мира за Завесой. Казалось, на нее оказало влияние ее второе имя – Луна, и крестная поделилась с ней как тайным знанием о мозгошмыгах и мощерогих кизляках, так и отстраненно-внимательным взглядом на мир. Как волшебница она была пока что явно слабее Эванс, но зелья действительно любила и понимала. Через некоторое время Северус поймал себя на желании постоянно наблюдать за мисс Поттер. Сначала он объяснял это сравнением ее с бабушкой, но потом понял, что Лили-младшая интересовала его сама по себе. Когда же после очередного взрыва котла он разорался на виновную во взрыве слизеринку и едва удержался от снятия баллов, Снейп понял, что мисс Поттер слишком глубоко залезла в его душу. Приходилось признать, что его самое тайное желание сбылось. Сбылось издевательски нелепо. Он получил бессонные ночи и волнение крови. Беса в ребро… Бойтесь своих желаний… Так продолжаться не могло. Присутствие Лили Поттер в его классе угрожало разрушить… да все. И его привычный образ, и самую его жизнь. Учить ее было сладкой мукой. Казалось бы, много лет скрывая свои истинные чувства, он имел достаточный опыт, чтобы скрыть и эти, неподобающие… Но он знал, что не сможет. Этого допустить нельзя. Нельзя допустить случайный прокол. Старик (а по магловским меркам он старик), пускающий слюни по малолетке. Он уже слышал сочувствующие вздохи коллег и презрительные смешки учеников… А уж газетные статьи, а то и вопиллеры оскорбленных родителей. А раз он не в силах демонстрировать ровное отношние к мисс Поттер, то… Он знал, чем замаскировать неподобающий интерес. Маска ненависти к Поттерам была легка и привычна. Несколько резких слов – и он отобьет у мисс Поттер желание изучать зелья. Он сможет убедить ее, что у нее нет необходимых способностей к зельеварению для продвинутых классов. А если ему повезет, то она не получит проходной балл на СОВах. Нет, конечно, у меня нет к Лили сексуальной тяги. Это было бы смешно. Сколько ей лет? 14? Но буду честен. Когда она вырастет, я ее захочу. Было бы проще, если бы я мог к ней посвататься в соответствии с традицией. Было бы??? Даже если бы ее за меня отдали, Лили никогда не полюбила бы меня. Что я ей? Старый, сальноволосый Ужас Подземелий. Вампир. Как там меня еще прозвали школьники? Злей? Злыдень? Я для нее в лучшем случае старый дед. В ее-то возрасте даже родители кажутся уже старыми. Что же говорить о ровеснике бабушки. А мне нужна ее любовь. Или хотя бы… Нет, ни в коем случае не щенячий восторг этих дамочек и не жалость… Уважение? Понимание? Как же… Узнай кто, смеху не оберешься… Посвататься… Уизли подняла бы меня на смех, а что сказал бы Поттер… Мерлин, как мне нравится на нее смотреть… Подмечать ее жесты, мимику. Как она откидывает волосы, как встряхивает перо. Надо раздобыть ее колдографию. В Пророке наверняка было какое-нибудь семейное фото Поттеров. Как бы он ни прятался, но на министерском приеме их обязательно фотографируют. (Меня тоже пытались. Как бы не так. Заклинание смазанности – и ни у одного колдографа я уже 10 лет не получаюсь). Это безобразие надо прекращать. Я слишком о ней беспокоюсь… Обернуть в вату и запереть в шкаф… Мне постоянно хочется смотреть на нее, объясняя тему, обращаться в классе именно к ней. Она очень внимательно слушает. Слегка наклоняя голову… Утащить бы ее, спрятать и ждать, чтобы выросла. Вырастить для себя. Бред. Бред полный. Для тебя… Нужен ты ей. Такой красивой, веселой. Вокруг всегда идиоты вьются. Одних Уизли сколько. Хотя Уизли не Блеки, на двоюродных сестрах не женились… Вот один из этих юных идиотов и станет рано или поздно ее мужем. А тебе, старому, мечтать об этом – и то грешно. Со стороны глянуть – противно… Она не должна выбрать на следующий год зельеделие. Все, что угодно, - только не ее присутствие в моем классе еще два года. Я не смогу скрывать. Разучился? Или просто уже достаточно наскрывался? Или скрывать любовь к мертвой было и легче, и проще, чем к живой?
Бурная вода: Из дневника Лили Поттер. ** декабря 20** года. Мерлин! Я, похоже, влюбилась в Снейпа. Это ужас. Я всегда смеялась, когда подружки влюблялись в звезд колдовидения или квидичча. А тут накрыло меня. Как стыдно-то. Школьная влюбленность в учителя. Или, как ее еще называют, – давка*. И в кого - в ужас подземелий, сальноволосую летучую мышь… Самое страшное, что мне кажется, что это – серьезно, что это не «давка», не временное помрачение рассудка, которое пройдет с возрастом или когда рядом окажется кто-то более подходящий. Этих подходящих и сейчас – тьма. Еще бы, дочь Поттера. НЕ-НА-ВИ-ЖУ!!!!!! Ненавижу, когда меня оценивают по отцу. Надо прекращать пялиться на Снейпа. Как бы мне этого ни хотелось, если он догадается – конец. Я понимаю, что я ему сто лет в обед не нужна. Кто он и кто я? Мастер зельеделия, герой войны, шпион. Истинный ученый. И руки у него. Мерлин, как я хочу... Нет, что я хочу, я лучше писать даже здесь не буду… Мама рассказывала как-то, что после войны ему даже через газету предлагали руку, сердце и состояние. И пусть я сто раз дочь Поттера, для него я просто одна из сотен учениц. Не знаю, радоваться этому или огорчаться. Изменилось бы его отношение ко мне, если бы это для него что-то значило? Малолетка и не красавица. А он часто встречается с женщинами в Хогсмиде. Вроде бы с разными… То, что он не женат, – это точно. Это дарит надежду… Глупую и пустую… _________ * давка – буквальный перевод английского слова «crush», означающего именно такой вид проходящей юношеской влюбленности, страстного увлечения кем-либо. Очень нравится мне как термин – прим. б.в. Начало семестра не обещало ничего неожиданного. Во всяком случае, влюбленная в зельеварение Лили никак не ожидала, что именно по отношению к ней проявится легендарная Снейпова несправедливость. Снейп задал варить сложное зелье, особенности которого они не разбирали со Слагхорном. Вначале он привычно бродил по рядам, молча наблюдая за предсказуемо безнадежными попытками учеников, и, только остановившись около Лили, гневно обрушился на нее: - Поттер, в какую сторону вы мешаете зелье? Или вы за пять лет так и не научились читать? Неудивительно с такой родословной. Зелья с хвостами тритонов всегда мешают против часовой стрелки, а если к ним добавляются крылья летучих рыб, то вращения надо чередовать в соответствии с пропорциями данных ингредиентов. Запишите. Так как соотношение хвостов тритонов к крыльям летучих рыб два к пяти, то мешать надо два раза против часовой стрелки и пять раз в обратную сторону. Мисс Поттер, а вы почему не пишете? Вам надо отдельное приглашение? Или вы еще и безграмотны? Так, похоже, вы столь же бездарны, как и вся ваша семья, что и не удивительно. На уроке надо работать, мисс Поттер, а не пялиться в потолок в ожидании прекрасного принца. Принц на вас не позарится. И началось… Словно наверстывая упущенное, Снейп третировал пятикурсников. Особенно доставалось Лили. Она отчаянно старалась, но, несмотря на все ее усилия ненависть и придирчивость профессора были непреодолимы. Однако, вопреки всему, Лили любила зелья. И все больше и больше влюблялась в преподавателя. В его руки, в его голос, даже в его злой юмор. В его знание и понимание предмета. Она старалась прочесть все его статьи, даже если ей не хватало знаний понять их с первого раза. В ее сознании он разделился на великолепного, талантливейшего Мастера Зельеварения, с безупречно красивыми и умелыми руками и на злобного жестокого преподавателя, доводившего ее до слез на каждом уроке. Ни тщательная и успешная работа, ни тишайшее поведение не мешали Снейпу найти повод оскорбить ее, высказаться в отношении ее братьев или родителей. Эссе возвращались исчирканными вдоль и поперек. «Я не стану разбирать ваши каракули. Научитесь писать не как курица лапой, а затем перепишите». «Этот пергамент годится только на растопку. Он что, служил подстилкой вашей сове? Весь измят, края растрепаны. Вы такая же неряха, как ваш отец. Переписать в подобающем виде». «Учитесь выражать свои мысли грамотно. 21 ошибка. Тролль». «Тема не раскрыта. Тролль». «Я не просил вас читать дополнительную литературу, которая не указана в рекомендованном списке. Переписать». «Это эссе, а не диссертация. Я не буду читать лишние дюймы. Сократите». «Старательные ученики, к коим вы явно не относитесь, всегда пишут работу несколько длиннее заданной. Тролль». Из дневника Лили Поттер ** января 20** года. Я даже не знаю, как это написать. Сижу и реву. Сегодня, ни с того ни с сего, Снейп набросился на меня. Орал, что я идиотка, помянул зачем-то отца… Зелье было новым и действительно трудным, тем более что такие тонкости мы с Моржом не разбирали… Неужели он заметил, что…? Я ведь старалась быть осторожной, на него лишний раз не смотреть. Это ужасно… Надо постараться и больше не дать ему повода. А это значит учить на несколько уроков вперед, но самое главное – не дать ему понять, что я его… Может, решит, что ошибся… ** февраля 20** года Снейп все еще орет на меня и все время снимает баллы. Он жутко несправедлив… Почему???? Что я ему сделала???? Домой об этом писать не хочу. Только мне не хватало объясняться с папой, почему у меня с Ужасом Подземелий проблемы. И братьям запретила. Профессор Лонгботтом еще пока этого не знает, но он, надеюсь, не в свое дело не полезет. Я должна сама с этим разобраться. Марта сказала, что любовь проще всего замаскировать ненавистью. Возможно, придется. Я не могу на него не смотреть… Взглядом влюбленной идиотки. **марта 20** года Снейп меня явно ненавидит. Почему – не знаю. Может, именно от того, что я дочь Поттера? Папу, говорят, он ненавидел. Хотя вроде бы потом они выяснили отношения. Он жутко несправедлив. Вчера опять заставил переписывать эссе, найдя в нем 20 стилистических ошибок. Еще бы, ошибок по зельеделию у меня не бывает. Ему и остается придираться ко всякой ерунде… А я все равно… Почему… Не знаю, сердцу не прикажешь… На уроке-то я держусь, но потом всю перемену реву… Он всегда так ранит… А я смотрю на его руки, разлаживающие какую-нибудь травку, перед тем как начать ее резать, или поглаживающие склянку с готовым зельем, и мечтаю… Все движения легки и отточены, руки словно танцуют ведомый только им танец. То замрут над котлом, то быстро опускают нож, то вращаются, помешивая зелье. Я готова смотреть на это часами. На его руки и его работу… Я уже писала об этом вроде. И еще писать буду. Тут в Ведьмополитене была статья о том, что девушкам в мужчинах нравится. На что сперва обращают внимание. Так вот, МНЕ нравятся РУКИ. Если у парня руки как лопаты, или не с того места приделаны (правда это с первого взгляда не определить), то пусть катится куда подальше. Мне с ним делать нечего. Неинтересен. Правда сейчас мне никто, кроме Него, не интересен… Идиотка. Вырвать его надо из сердца, забыть. Марта говорит, что надо вышибить клин клином – начать гулять с кем-нибудь… А я не хочу с кем-нибудь… Мне при мысли о другом тошно делается… Но попытаться надо. Пойду в субботу в Хогсмид с Майклом, он давно зовет… Хотя сходишь тут куда-нибудь с кем-нибуть, при таком количестве братьев и кузенов.. Не один будет бдеть, так другой. Церберы. Даже не поцелуешься ни с кем, вечно кто-то из них рядом тусуется. Ну и пусть. Все равно пойду с Майклом. Хочет Ал быть третьим лишним – пусть будет. Вот заведет себе подружку – я ему покажу, насколько это приятно, когда рядом все время кто-то из родни маячит. Спросить у мамы, что-ли, как ей удавалось с папой гулять и целоваться, когда рядом столько братьев было?Да, так она и расскажет. Это ей можно было, а мне нельзя… Но ведь мне и не хочется с парнями… Мне хочется…
Бурная вода: Лили часто плакала после уроков, девичьи грезы об умелых руках прерывались воспоминаниями об обидных горьких словах. Пропал аппетит, потускнели волосы, под глазами не сходили тени. Сил делать вид, что все прекрасно, не было… Снейп, казалось, ничего не замечал. Он надеялся пробудить в ней отвращение и к себе, и к предмету, и не понимал, почему упрямый поттеровский огонь в ее глазах не окрашивается ненавистью. *** Наконец профессор решил, что его надежда осуществилась. Направляясь после уроков на педсовет, он услышал, как Лили, всхлипывая, жаловалась кому-то: - Ненавижу! Ненавижу этого мерзкого слизеринского урода! И зелья его ненавижу! Сдались они мне… Ну что он ко мне цепляется? Что я ему сделала, упсу недорезанному? Хоть бы раз справедливую оценку поставил? У меня лучшее зелье в классе, а он утверждает, что совсем не тот оттенок и пахнет неправильно. А я ведь знаю, что правильно, но если от этой слизи в классе жуткая вонь, тут что хочешь будет неправильно пахнуть. И эссе. Нет, Марта, ты представляешь – 21 стилистическая ошибка. Ну конечно, больше ему придраться не к чему. То ему эссе коротко, то длинно. Не могу я так больше. Ну их к Мордреду эти зелья вместе с этим уродом. Даже Ал их не взял, а он у нас самый талантливый. Ну чего ради я надрываюсь, а? Да пошло оно все… Ненавижу! План, похоже, осуществлялся. Но до чего же это было больно. Однако вопреки своей гневной тираде Лили продолжала увлеченно заниматься зельеварением. И, похоже, не собиралась отступать. К пасхальным каникулам Минерва не смогла игнорировать ситуацию. Причина слез и болезненного вида мисс Поттер – проблемы с ранее любимым ею зельеварением – была очевидна. Суть же проблемы, учитывая хвалебные отзывы Горация о несомненном таланте девочки и неоднократно высказанное желание Лили стать зельеваром, была непонятна. Никакой другой причины, кроме застарелой Снейповой ненависти к Поттерам, каким-то чудом миновавшей Альбуса Северуса, придумать Минерва не могла. - Северус. Я хочу поговорить о мисс Поттер. Девочка на себя не похожа. От нее осталась тень. В чем дело? - Она столь же заносчива и бездарна, как и вся ее семейка. - Северус. И ты, и я знаем, что это не так. С каких пор ты перестал доверять мнению Слагхорна? - С тех пор как он стал оценивать происхождение, а не знания. - Ты знаешь, что в данном случае это не так. Лили выбрала своей специальностью зельеварение и не намерена отступать. Она сказала мне, что если не сможет учиться здесь, попросит перевода в Бобатон. Ты же понимаешь, что мисс Поттер возьмут туда даже с несданными СОВами. Северус, умерь, пожалуйста, свой пыл. Если Лили уедет на каникулы в таком состоянии, на следующий день здесь будут Гарри и Джинни. Ты хочешь объясняться с ними? Этого Снейп не хотел. Когда дело касалось благополучия ее выводка, Джинни была еще более свирепой, чем Молли. А Гарри иногда был удивительно проницателен. Говорить что-либо, глядя в поттеровские зеленые глаза, совершенно не хотелось. Но еще более не хотелось, чтобы действительно талантливая ученица сбежала от него в Бобатон. Своей профессиональной репутацией, в отличие от социальной, он дорожил. Похоже, он действительно перестарался. Лили оказалась более хрупка, чем ее отец, но не менее упряма. Несмотря на все его усилия… Он ошибся и выбрал тупиковый путь. Увы, пришедшее в голову другое решение было малоприятным, но ему никогда не предлагалось легких путей. Надо было обдумать способ получения необходимого для его целей ингредиента. Снейпу пришлось заверить Минерву, что постарается быть менее строгим с мисс Поттер. - Ну что ж, возможно, я слегка завысил требования, но и ожидания были высоки. На следующем уроке, придравшись к очередной ерунде, Северус назначил мисс Поттер отработку, вопреки обыкновению не с Филчем, а с собой. Ей пришлось обрывать и нарезать листья девятишиповой розы – удивительно душистого цветка с огромными частыми шипами, не уколоться о которые было невозможно. Что и случилось. Увидев кровь, профессор подозвал Лили: - Как вы неуклюжи. Давайте руку, залечу. - Не стоит, профессор… - Мисс Поттер, возможно, вы забыли, что эти шипы несколько ядовиты, или, скорее, вы надеетесь пропустить уроки из-за распухшего пальчика. Но я не допущу, чтобы это случилось после моих занятий. Давайте руку. Он выдавил несколько капель крови, произнес обезвреживающее заклинание и, прежде чем наложить заживляющую мазь, повторно выдавил несколько капель. Кисть Лили была мягкой, теплой и слегка дрожала. Лили закусила губу… Было больно, но руки Снейпа… Горячие, обжигающие… Руки, о которых она мечтала… Лили впервые видела их столь близко и могла рассмотреть во всех подробностях. Аккуратные овальные, коротко стриженные ногти. Крупные косточки. Тонкие длинные фаланги. Немолодая суховатая, прозрачно-светлая кожа в пятнах зелий. Просвечивающие сквозь кожу вены. Большие жесткие ладони. Мозоли, выдающие ученого-зельевара: от пера и от ножа. Сами по себе, в покое, они не были красивы или изящны. Но вот профессор взмахнул палочкой, потянулся за мазью, и они, мгновенно преобразившись, начали свой завораживающий танец. Снейп держал руку Лили, наслаждаясь случайным контактом, пытаясь насытится им, запомнить нахлынувшее ощущение целостности и завершенности. Он втирал мазь в ранки мягкими, поглаживающими движениями, не осознавая своих действий, на миг забыв обо всем на свете. Мир был полон и тих. Профессор очнулся первым, разжал пальцы и резко сказал: - Вы свободны. 10 баллов с Гриффиндора за неловкость. Через несколько дней после этого, ненависть, излучаемая в сторону Лили Снейпом, сменилась полнейшим и холодным равнодушием. Он не стал оценивать ее более справедливо, он ее просто не замечал. Оскорбительные комментарии исчезли, сменившись не менее оскорбительным молчанием. Тем не менее, Лили успешно сдала СОВу и заслуженно перешла на продвинутые зелья. Продолжение следует...
shatajka: Ох, аж дух захватило, такой момент. Буду с нетерпением ждать обещанного
shatajka: Ох, аж дух захватило, такой момент. Буду с нетерпением ждать обещанного
Бурная вода: shatajka Спасибо. Спасибо всем, кто ждет. Надеюсь отбетить и выложить продолжение в этом году.
ana: Очень трогательный фик. Такие чувства, что аж захлестывает через край. С нетерпением жду продолжения
ana: я так понимаю, что продолжения не будет? столько времени прошло. жаль. очень достойный фик.
полная версия страницы